Лазуткин: Путин формировался как руководитель в условиях чеченской войны, он умеет заканчивать самые безнадёжные конфликты

Западные санкции привели к неожиданным последствиям – 11 октября фактически сняты ограничения для работы с частично признанными республиками и новыми областями России, которые ранее не входили в сферу прямых экономических интересов Беларуси, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ. Это не только вопросы экспорта, транзита, выхода к морю и восстановления логистических цепочек, которые оказались разорванными из-за боевых действий, но и дополнительная гарантия безопасности для Южной Осетии, Абхазии и других территорий.  

О том, почему Кавказ сегодня является ключевым регионом и возможно ли там новое противостояние, расскажет Андрей Лазуткин.  

Андрей Лазуткин, политолог:  
Главный фактор, который обеспечивает стабильность на Северном Кавказе, – это российское военное присутствие. В случае заморозки конфликта в Украине или сложного развития событий это присутствие будет уменьшено. А чтобы понять, какая ситуация может там получиться, надо вспомнить 1990-е годы.  

После того, как Грузия получила независимость, на выборах там победил местный Зенон Позняк – это Звиад Гамсахурдия, руководитель грузинского Народного фронта, националист, который тут же испортил отношения между народами Грузии. Против центра подымаются сепаратисты, и Гамсахурдия начинает войну в Южной Осетии.  

Но потом самого Гамсахурдию свергли вооруженным путем. И если в 1991-м за него голосовало 87 % грузин, то всего через год в него уже стреляли. Так проходит народная любовь, это, кстати, повод подумать и Зеленскому, и Арестовичу, и Залужному. Именно так заканчивают фашисты. Вот кадры уличных боев в Тбилиси (подробности в видеоматериале). А к власти в Грузии тогда пришли военные, которые начали войну еще и с Абхазией.  

Андрей Лазуткин:  
Гамсахурдия бежал из страны, и не куда-нибудь, а в Чечню к Джохару Дудаеву. И если до этого Россия смотрела сквозь пальцы – разбирайтесь сами, то здесь уже стало понятно, что и Осетии, и Абхазии надо помочь. Чем эти деятели были опасны для России? Гамсахурдия готовил признание режима Дудаева, а поскольку у Грузии и Чечни общая граница, это был вопрос снабжения бандформирований через Панкисское ущелье. При этом Дудаева и Гамсахурдию объединяли взгляды на Кавказ – это полное изгнание русских и создание блока, как они его назвали – «Союз военных сил Закавказья». Было и личное сходство в плане характера и методов. Правда, закончил Гамсахурдия плохо – возглавил вооруженный мятеж и погиб в боях с правительством Грузии. Говорят, застрелился. Тело хоронили в Чечне, а Джохар Дудаев назвал его своим учителем.  

Я потерял больше всех. Талантливого учителя, соратника по борьбе за право на этой земле. И верного друга. Но должен заверить: дела Звиада Гамсахурдии столь велики и имеют жизнь, которую он дал, что они через 1 000 лет с благодарностью будут нестись народами.  

Андрей Лазуткин:  
Благодарность мы видим до сих пор. Особенно Гамсахурдию ненавидят в Абхазии. Он говорил, что абхазского народа не существует. И понятно, почему русско-грузинские отношения такие сложные. Корни проблем в 1990-х годах, хотя Запад валит все на Путина.  

А когда мы видим в Украине «Азов», как они варят головы трупов (вот это азовец, он изображает повара, его недавно обменяли), все это уже было в СНГ, только в другой обертке.  

И Гамсахурдия, и Дудаев – это националисты, а ислам был, скорее, ширмой, чтобы привлекать иностранных наемников в Чечню. Главное, там были нефть и нефтепроводы к портам, чтобы эту нефть продавать, то есть экономическая база не просто для сепаратизма, а для боевых действий по всему Кавказу. Поэтому Дудаев держался пять лет, и не потому, что построил сильный режим, а потому что Чечня была дырой для вывода российских нефтяных капиталов.  

Андрей Лазуткин:  
Это было выгодно многим в самой России, а для Запада это был просто подарок. Там считали, что Россия вот-вот развалится, и главной задачей было успеть вывести ядерное оружие из республик до этого развала. Эти работы ведь проводились не только в Беларуси и Украине, но и в национальных республиках России. А в это время на Кавказе шла борьба за влияние между полевыми командирами. Дудаев помогал Грузии, а Басаев поехал воевать за Абхазию. Всем надо было получить боевой опыт.  

В справедливой борьбе. И мы завершим ее достойно. Оказывая поддержку Абхазии, мы тем самым помогаем слабому, незащищенному. Защитить детей и стариков – это наш священный долг. Наши предки говорили: если беда пришла в дом твоего соседа, надо защитить его, чтобы та же участь не постигла и тебя самого.  

Андрей Лазуткин:  
Если бы Россия не навела порядок в Абхазии и не поставила военную базу, кто знает, что было бы там сейчас. И что интересно, формирования сидели в горах, а все их политические органы находились в Европе. Например, Пражская группа Народной партии горцев Кавказа. Их никто не выдавал в Россию, хотя отношения у Запада с Ельциным были прекрасные, не как сейчас. То есть понятно, где у них находилась «крыша». А сегодня эти формирования западных диаспор Кавказа отправили в Украину, вот они воюют в составе ВСУ под флагом Ичкерии.  

А когда Дудаева убили, остались боевики, которых якобы никто не контролировал, как будто они сами по себе. Однако с ними работали британские и американские друзья, которые не только привозили наемников из исламских стран, но главное – помогали в информационной войне.  

Андрей Лазуткин:  
На Кавказе находились российская армия и ФСБ, они проводили контртеррористическую операцию, и всему миру надо было объяснить, что русские – это убийцы, подонки, воры, мародеры, вот массовые захоронения, вот они убивают женщин и детей, пытают – то есть все то же самое, что мы сегодня читаем про Украину.  

И это еще полбеды, потому что когда срочники и контрактники возвращались с войны, независимое телевидение, которое контролировал, например, Березовский, объясняло, что да, вы убийцы, фашисты, подавляли суверенную волю целого народа к независимости. Все это породило страшный кризис в России. То есть даже не сама война, а именно недоверие к власти на всех уровнях. И в таких условиях военная победа на Кавказе была невозможна. Потому что мир – это не просто прекращение боевых действий. Далеко не все в России, как, наверно, и сейчас, были заинтересованы в сильном государстве и победе. Понадобилась вторая война и внутренние изменения, которые проводил Путин, создавая вертикаль власти.  

Владимир Путин, президент Российской Федерации:  
В аэропорту – в аэропорту. Вы уж меня извините, в туалете поймаем и в сортире их замочим, в конце концов. Все, вопрос закрыт окончательно.  

Андрей Лазуткин:  
А сегодня западная пропаганда объясняет, что в Украине идет война, потому что Путин плохой, вот он решил напасть. Это уровень объяснения для детей. Но работает, потому что и у нас, и в России выросло поколение, которое понятия не имеет, что происходило в СНГ. Вот им, как детям, говорят, что Путин плохой, а они бегут от него в Грузию, где их встречают украинские националисты. Вот кадры с погранперехода.  

Что там, в Грузии – хорошо, вкусная кухня, климат? У них не хватает мозгов понять, что в случае, если Россию будут разваливать на республики, как это уже заявлено, Грузия станет операционной базой для самых разных группировок на Кавказе. Уже начались проблемы в Дагестане, они будут смотреть, что получится, а дальше через Грузию протестные движения надо будет снабжать. И для чего им столько русских на своей территории – так завтра это будут заложники, если так скажут в США. Ну а Путин формировался как руководитель именно в условиях чеченской войны, он умеет заканчивать самые безнадежные конфликты. Мало кто в СНГ имеет такой же опыт.  

Александр Лукашенко таких знает и уважает, например, президента Таджикистана Рахмона, у которого, как и у Владимира Путина, недавно был юбилей – 70 лет. Там тоже шла гражданская война, и власть там имеет совсем другую цену. Не как у нас, что мы устали от Лукашенко, светим фонариками и хотим перемен, но не знаем, каких. А там люди завершали гражданские войны и стабилизировали целые регионы. Это не то же самое, что стать лидером цветной революции и получить все готовое от хозяев.  

Андрей Лазуткин:  
А что касается России, когда Чубайса спрашивали, почему все пошло не так, он отвечал: «У нас был выбор между криминальным переходом к рыночной экономике и гражданской войной». Эти деятели выбрали криминал. Но это не был выбор России, это был их выбор, потому что богатую страну надо было делить. А в республиках победнее происходила одновременно и война с соседями, и криминальная экономика, а к власти приходили люди типа Гамсахурдия, Дудаева и Позняка. Их прекрасно поддерживал Запад, потому что все они были против России. Как Беларуси удалось этого избежать – с точки зрения истории это невероятное везение.  

И Президент, когда был недавно в Абхазии, кстати, на даче Сталина, наверняка эти вещи держал в уме. Такие республики – это повод еще раз подумать, что может быть завтра с нами, если мы допустим ошибку.  

А любая война или спецоперация, или контртеррористическая операция, как ее ни назови, она ускоряет процессы в обществе. На наших глазах уже сформирована совсем другая Украина, и, наверно, будет и какая-то другая Россия. Все это мы увидим.  

А с вами был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».