Геноцид белорусского народа – что расследование меняет в жизни страны? Обсудили эксперты

Забвению – нет! На сколько еще хватит материалов, обнаруженных в рамках расследования дела о геноциде белорусского народа? Зачем нужны суды над полицаями сегодня и почему по этим уголовным преступлениям нет грифа «срок давности»? Как меняются с учетом новых фактов образовательные программы? На площадке ток-шоу «По существу» эксперты и общественные деятели искали ответы на эти и другие вопросы.

В годы Великой Отечественной стоял вопрос, что белорусы могут не сохраниться как нация

Павел Трубчик, заместитель директора Института истории НАН Беларуси:
Если мы говорим о геноциде, то в годы Великой Отечественной войны стоял вопрос о том, что белорусы не смогут сохраниться как нация. И этот вопрос ставился после окончания Великой Отечественной войны, причем не только нами, но и в западной историографии. По сути, когда мы сегодня занимаемся изучением геноцида в рамках уголовного дела, которое было возбуждено в 2021 году, создана межведомственная рабочая группа… Мы, по сути, не просто систематизировали тот объем информации и наработок, а изучение геноцида было начато еще в годы Великой Отечественной войны. Была создана Чрезвычайная государственная комиссия, и на основе результатов работы этой комиссии в том числе мы сегодня изучаем и факты геноцида в рамках этого уголовного дела.

Кирилл Казаков, СТВ:
Когда уже уходили немцы, приходила Красная армия, создавались определенные отряды и организации, которые фактически начинали документировать все то, что происходило на этих территориях. Когда проходил Нюрнбергский процесс, фильмы, которые снимались во время освобождения, в том числе белорусских земель, были показаны на процессе, чтобы просто-напросто визуализировать то, что происходило. Я прекрасно понимаю, что историки и правоохранители действительно начинали работать, потому что, как ни крути, с точки зрения процессуального подхода это совершение преступления. С точки зрения истории, сразу было понятно, что это геноцид? Либо мы об этом не говорили?

Павел Трубчик:
Безусловно, все понимали, что это преступление, даже по условиям военного времени. И тот факт, что оккупационные власти и немецко-фашистские захватчики пытались и заметали следы своих преступлений, говорит о том, что и они это очень хорошо понимали. Поэтому задача сегодня заключается в том, чтобы дать ответ на все те вопросы, на которые мы еще его не получили.

У мемориального комплекса «Тростенец» появится современный информационный центр – музей

Александр Гостев, директор Белорусского культурного центра духовного Возрождения:
Мемориальный комплекс, который сформировался благодаря нашему Президенту, который этому уделил внимание в 2000-х годах. Нужно еще, конечно, нам доработать с точки зрения подхода визуализации, которая цепляет современную молодежь. 

Если посмотреть концлагерь «Освенцим», как там все было сделано – все было сохранено. Сами бараки, места, вещи узников и так далее. В нашем случае эта территория была опять заселена, там был колхоз, она развилась в мирном русле. Нам надо сейчас все это восстанавливать и уже новыми технологиями визуализировать. 

Поэтому мы с Центром духовного возрождения хотим там сделать музей. У нас уже есть проект такой. Он называется «Информационный центр мемориального комплекса «Тростенец» с постоянной тематической экспозицией». Она уже разработана. Макет у нас есть, который находится в Храме-памятнике в честь Всех Святых. 

В ближайшее время мы это реализуем. Это будет современный музей, куда войдут все данные дела о геноциде, которое возбудила Прокуратура. Все последние данные. Плюс нам помогли художники из России, «Невский баталист», все это визуализировать, чтобы это было эмоционально для зрителя, который туда будет ходить. Мы это все воплотим, и это уже будет другой уровень мемориального комплекса «Тростенец».

Читайте также:

Трубчик: Беларусь занимает первое место по масштабу потерь во Второй мировой войне

В 2025 году раскопки захоронений времён ВОВ планируются на 24 объектах – Корнев

Брестская крепость внесена в предварительный список Всемирного наследия ЮНЕСКО – Брылёв

Можно ли попасть в Национальный архив всем желающим?

Святослав Кулинок, заместитель директора Национального архива Беларуси:
По запросам я могу сказать, что количество запросов, связанных с изучением темы, например, Великой Отечественной войны, но это, в первую очередь, биографические запросы на изучение своей родословной, особенно периода войны, оно значительно возросло. Это первое.

Второе. Что касается того, кто может прийти – любой человек может прийти в архив, если он хочет работать. 16 лет, до совершеннолетия – с паспортом либо в сопровождении учителя, если это дети. Всегда открыт читальный зал. И любое учреждение образования может, предварительно согласовав дату, чтобы в основные мероприятия работу архива, это не на нарушало…

Кирилл Казаков:
То есть это не сакральное место?

Святослав Кулинок:
Нет, мы водим экскурсии – школы, вузы. К нам ходят предприятия, работники, трудовые коллективы. Мы абсолютно открыты для взаимодействия. Суть этой акции в школе, что мы ребят привели в архив, в том числе мы показываем документы. Сейчас дзержинский архив кино-, фотодокументов выпустил пять документальных фильмов .И у нас был общереспубликанский кинолекторий, когда в один день показали фильм «Освобождение» по всей территории Беларуси – в областях, в районах, в столице. То есть это через визуализацию, потому что там кинохроника тех времен. Что может быть лучше?

С какого возраста можно рассказывать детям о Великой Отечественной войне?

Валентина Гинчук, проректор по методической работе Академии образования, кандидат педагогических наук:
Современная педагогика говорит о том, что о теме Великой Отечественной войны можно говорить с детьми начиная с раннего возраста, даже не дожидаясь, когда они пойдут в первый класс. Разговаривать о теме Великой Отечественной войны можно и с дошкольниками, но речь должна идти на тех примерах, тем языком, который они поймут. Мы можем говорить с дошкольниками, начиная с рассматривания семейного альбома, о дедушках и прадедушках, бабушках и прабабушках, которые воевали в годы Великой Отечественной войны. Можно использовать такой повод, как посещение памятника, приуроченному ко Дню Победы или любой другой исторической дате, рассказывать детям о том, что такое Вечный огонь и почему он горит в память о погибших, которые отдали жизнь за то, чтобы мы жили сегодня под мирным небом.

Что касается школьников, мы начинаем говорить о теме Великой Отечественной войны с первого класса. Они не изучают в первом классе тему «Великая Отечественная война», но уже в букваре есть тексты, которые говорят о Брестской крепости, о Хатыни, о Дне Победы, о значимости этого дня для белорусского народа. В 4 классе впервые начинают изучать курс «Мая Радзіма – Беларусь», там есть уже тема «Великая Отечественная война белорусского народа», где дети узнают более детально об исторических фактах: о Хатыни, о Брестской крепости, о подвиге Мамкина, который спас детей из Полоцкого детского дома, и о Кургане славы как памятнике, который увековечил подвиг советского народа, освободившего Беларусь в годы войны.

Генпрокуратура и Министерство образования выпустили учебные пособия о геноциде белорусского народа

Дмитрий Брылев, начальник управления Генеральной прокуратуры Беларуси:
Я с собой захватил некоторые учебные пособия – «Геноцид белорусского народа в годы Великой Отечественной войны», 1-4 классы, 5-9, 10-11 классы. Тут как раз все, о чем мы говорили, в том числе и на детском языке. При помощи Генеральной прокуратуры были изданы эти пособия.

Валентина Гинчук:
Они изданы к 1 сентября 2023 года, разработаны совместно Генеральной прокуратурой и Министерством образования для разных возрастных категорий на основе тех материалов, которые раскрыты Генеральной прокуратурой во время расследования уголовного дела.

Дмитрий Брылев:
Если это 1-4 классы, беседовали с детьми, в том числе это дети наших коллег.

Читайте также:

Готовится к выходу книга о лицах, виновных в геноциде – начальник управления Генпрокуратуры

Кулинок: за последние 5 лет Нацархив опубликовал более 30 сборников документов по теме геноцида

Запад делится документами для расследования дела о геноциде? Ответил сотрудник Генпрокуратуры