Ольга Шпилевская о митинге Президента 16 августа: у меня мама пенсионерка, она мне позвонила и спросила – где и когда?

Новости Беларуси. Год спустя после первого митинга в поддержку Президента на площади Независимости, где Александр Лукашенко откровенно обратился к белорусам. Пророчества тогда и реальность сейчас. А также «Большой разговор с Президентом» – конкретные посылы и междустрочие – в политическом ток-шоу «По существу».

Кирилл Казаков, генеральный директор СТВ:
Вы ходили на все митинги, которые были, и оппозиционные, и провластные, да? Такова работа была. Мне хочется понять, состояние людей, которое было в августе, сентябре, октябре прошлого года, которое сейчас есть в вашем окружении, в окружении тех людей, с кем вы работаете, оно поменялось? Ощущение этой революции сошло на нет? Модное сейчас понятие – мы вошли во внутреннюю эмиграцию.

Ольга Шпилевская, директор представительства межгосударственной телерадиокомпании «МИР» в Беларуси:
Мне очень повезло, потому что в моем окружении ничего не поменялось. Мы стали просто, наверное, более стойкие, более смелые и стали смелее отстаивать свои интересы. Но мне повезло. У меня было такое окружение изначально.

Я хочу вернуться к митингу, который называют провластным митингом. Людей запугивали даже не после того, как он прошел, а до. Я знаю, поскольку по месту своей предыдущей работы сталкивалась с этим непосредственно. Говорили о том, что к автобусам подходят, нам угрожают, нас пытаются блокировать. Но это делало свое дело. Люди становились еще…

Кирилл Казаков:
В хорошем смысле злее.

Ольга Шпилевская:
Да, они понимали, что теперь они точно, несмотря ни на что, должны дойти, должны доехать. Я вам скажу, что митинг вообще должен был состояться, по идее, гораздо раньше. Почему? Потому что люди хотели выйти раньше. Однозначно. Нам звонили, нам писали и спрашивали: где, когда, почему вы не собираетесь? Почему мы не можем показать, что нас много? Почему? Я вам скажу, если вы помните, как раз это были ковидные времена. И вы помните, как линчевали нашего Президента за всякие попытки не закрывать страну. И попытка собрать большое количество людей трактовалась бы однозначно – вот, мы собрали большое количество людей, вот, прокатилась опять очередная ковидная волна. И это бы поставили нам в пику и сказали бы, что мы виноваты. Но я вам скажу, что людей сдержать было невозможно. И то, что там кто-то кого-то привозил, кто-то кого-то заставлял – это неправда.

Как работали оппозиционные средства массовой информации? На подходах к площади людей пытались раскачать. Сказать, попросить сказать, ну скажите, вас же заставили, вы же не просто так пришли? Вам, наверное, за это заплатили, вас, наверное, сюда кто-то привез. И не было ни одного интервью, которое бы подтвердило (это можно проанализировать), те же оппозиционные средства массовой информации, которые бы подтвердили, что люди пришли туда не по своей воле.

Вадим Боровик о митингах в августе 2020-го: «Те, кто были вовлечены в этот хаос, иногда не понимали, что они инструмент в чужой игре»

Кирилл Казаков:
На тот момент это была фальшивка, понятное дело.

Ольга Шпилевская:
Я вам скажу больше. У меня мама пенсионерка, она живет в Дзержинске, она мне позвонила и спросила: где и когда? Потому что они, пенсионеры, собрались, чтобы на маршрутке (люди в возрасте, не такие уж и здоровые) доехать и принять участие в этом митинге.

Алена Сырова, СТВ:
Если у людей был запрос и раньше, то почему только 16 числа?

Ольга Шпилевская:
Мне кажется, у народа и у журналистов есть такое понятие – не навреди. Поэтому люди не выходили не потому, что они не хотели выходить, или не потому, что они не могли самоорганизоваться, и не потому, что они ждали отмашки. Они просто боялись навредить какими-то своими действиями. Это прежде всего. Когда, понятно, им сказали, что точно не навредишь, тогда полилась эта волна. Теперь у нас «не навреди» ушло на другой план.

Игорь Тур: мне нравится термин «коллективный Лукашенко», то есть электоральное большинство

Вадим Боровик, политолог:
И надо понимать власть, она не хотела подставлять людей. Мы же не знали, как поведут себя бчбшные радикалы.

Алена Сырова:
Не навреди – наверное, и спустя год актуально уже для других каких-то моментов.

Ольга Шпилевская:
Я вам скажу еще про атмосферу митингов. Не будем сравнивать, не будем меряться. Так случилось, что я сначала была на провластном, а потом вышла и пошла навстречу толпе к стеле, потому что мне было очень важно почувствовать, что это за люди, чем они живут, чем они напитаны, понять, где те точки, которые мы упустили, которые, может быть, нужно корректировать как-то очень срочно. Когда на провластном митинге собрались люди, это были единомышленники, это были люди, которые вышли отстоять независимость страны, поддержать, безусловно, Президента – важно, это было нужно, но это было нужно не столько Президенту, сколько самим людям. Они понимали, что они могут потерять самое главное, они могут потерять независимость. Они сплотились, чтобы это сделать, у них была цель.

И когда вечером я вышла и пошла навстречу толпе… Если вы помните, тогда милиции не было, никто никаких действий не предпринимал, милиция, грубо говоря, покинула город. Навстречу мне шла веселая толпа, это был такой карнавал: кто-то был в рюшечках, кто-то в цветочках, это были в основном молодые люди, они вышли прогуляться, у них было мороженое.

Игорь Тур, политический обозреватель ЗАО «Второй национальный телеканал»:
Это был не политический митинг.

Ольга Шпилевская:
Вот именно, у них не было вот этой атмосферы.