Московские музейщики её ненавидели, а художники – души не чаяли. Как Аладова добывала уникальные экспонаты
Как Елена Аладова добывала уникальные экспонаты, рассказали в документальном проекте «Тайны Беларуси».
Капризные коллекционеры для музейщиков привычное дело. Чтобы заполучить заветную картину, Аладовой приходилось идти на разные ухищрения. Но кто не рискует, тот не пьет шампанское.
«Одна из тех, кто не мог ни жить, ни есть, ничего, пока не добудет эту вещь». Какие известные картины появились в Минске благодаря Елене Аладовой
Константин Федоришкин, сотрудник Национального художественного музея Беларуси (1970-1990 г.):
Я был в командировке. Она говорит: «Там коллекционер, вы только не говорите, что вы без машины – не отдаст этюд Левитана». Он спрашивает: «Где машина?». Я говорю: «Да вот там, за железной дорогой стоит, я не могу подъехать». Он вышел, посмотрел. Я присел, чтобы он не увидел. Как электричка приехала, я быстренько, там этюд был небольшой, подмышку и побежал.
Слава бежала впереди Аладовой. К концу 60-х имя директора минского музея гремело на весь Союз. Ее уважали, ее боялись, про нее слогали легенды. Однажды в реставрационной мастерской Русского музея Елена Аладова увидела портрет императрицы Екатерины кисти Рокотова, и у директора закралась авантюрная идея.
Из воспоминаний Елены Аладовой:
Думаю, не уступят ли они нам? Заведующий научной частью музея разрешил забрать портрет и приказал подписать. А я как сердцем чуяла – медлить нельзя! Срочно упаковала – и на поезд. Тем временем приказ был отменен. Ну, а с дороги полотно возвращать не стали.
Этот случай подкрепил и без того грозную репутацию музейной звезды. Имя Аладовой наводило ужас – она опасный конкурент, который положит все на алтарь искусства.
У неё был нюх на шедевры, и он никогда не подводил. Как Аладова определяла уникальность работ
Константин Федоришкин:
Боялись московские музейщики, что приедет Аладова и все заберет.
Борис Крепак, заслуженный деятель искусств Беларуси:
В Министерстве культуры ее не только уважали, но даже завидовали, что она все может утащить в Беларусь с наших частных коллекций, которые, по идее, должны быть в Третьяковской галерее, в Русском музее. А она тащит все в Минск. Поэтому Минск потом в конце концов стал третьим музеем после Третьяковской галереи и Русского музея.
Случались у Аладовой и проколы. Московские музеи порой буквально из-под носа уводили нужные полотна. Так белорусская столица лишилась знаменитой «Партизанской Мадонны» Савицкого. В 1967-м ее показали на выставке союзного значения, а по ее окончанию признали шедевром и отправил в залы Третьяковки.
«Я в уголке увидел мусор и опознал свою работу». Как Леонид Щемелёв стал знаменитым благодаря Елене Аладовой
Надежда Высоцкая, искусствовед, сотрудник Национального художественного музея Беларуси (1964-2006 г.):
Как она переживала, что Савицкого «Партизанская Мадонна» ушла в Москву! Она не спала, не ела, приходила и сидит: «Миша, ну как так?!». Он с юмором: «Какую раму пришлете – в такую я вам и сделаю Мадонну». И она эту огромную раму к нему в мастерскую, и появилась «Минская Мадонна».
Кто владеет информацией, тот владеет миром. Эту прописную истину Елена Аладова усвоила с детства. В погоне за шедеврами она развернула настоящую агентурную сеть. На нее работали лучшие искусствоведы и коллекционеры всего Союза.
«Мы спали на банкетках и суп варили во дворе». Как готовились к выставкам при Елене Аладовой в Национальном художественном музее
Константин Федоришкин:
У нее большой круг был агентов, которые поставляли ей сведения. У нее там все было повязано, все сведения стекались к ней.
Иначе было нельзя. На кону стояло все – честь, имидж, репутация страны. Чтобы задобрить осведомителей, Аладова приезжала на встречи не с дамской сумкой, а брала авоськи с деликатесами.
Вальмен Аладов, сын Елены Аладовой:
Это была фирменная вещь – знаменитые кумпяки, брусничное варенье с грушами. Она возила это своим подопечным.
Фирменные блюда были не прочь отведать чиновники всех рангов. Рассказываем о кулинарном таланте Елены Аладовой
Иван Миско, скульптор, народный художник Беларуси:
Она с базара привозила телячью ножку, заворачивали пленкой, и я с этой ножкой ездил в Москву. Надо было как-то задабривать.
В 50-х Аладовы снова поменяют прописку. Шикарные апартаменты на Купалы, 17 помнят многое и многих. Именно здесь глава семейства писал знаменитые на весь Союз произведения.
Нинель Аладова, невестка Елены Аладовой:
За этим же столом работал и сочинял свою музыку Николай Ильич, накрывшись так с головой пиджаком, вокруг бегали дети и взрослые мешали. Он совершенно не возражал, не имея даже никогда своего рабочего кабинета.
