«Хорошо понимаешь, что никто не застрахован от внезапной смерти». Ксения Лебедева – о поездках на Донбасс, войне и Батьке

Новости Беларуси. Премьера в программе «Неделя» на СТВ. Новый авторский проект Григория Азаренка «Мы». О тех, кто строит, созидает и защищает Беларусь. Первый выпуск.

Нет! И не под чуждым небосводом
И не под защитой чуждых крыл, –
Я была тогда с моим народом,
Там, где мой народ, к несчастью, был.

Анна Ахматова.

В номинации «Лучший репортер» побеждает Ксения Лебедева.

Я специально надела эту жилетку, потому что в те дни в 2020 году у нас не было возможности ходить в них на улице, потому что это была как красная тряпка для наших оппонентов. Поэтому сегодня я решила стоять здесь, в большом зале, перед всеми. Я горжусь, что я репортер. Я горжусь, что я репортер Агентства теленовостей. И, вы знаете, первые дни, когда мы работали на улице, мне приходили сообщения, очень много. Поддерживали. Я помню одно сообщение. Мне писали, что белорусская журналистика не будет прежней. И знаете, действительно, белорусская журналистика уже никогда не будет прежней. Она изменилась кардинально.

«Мне хочется рассказывать из первых уст о том, что здесь происходит»

Григорий Азаренок, СТВ:
Ксюша, так получилось, что уже второе лето встречаем в Донецкой Народной Республике. Понятно, можно объяснить, почему хлопцы сюда едут. А ты вот никогда не упускаешь возможность. Что тебя сюда тянет?

Ксения Лебедева, АТН:
Ну, я считаю, что после 2020 года, когда, скажем так, считаные журналисты выходили на улицы, работали в экстремальных условиях. Ты, я, Люда Гладкая. У нас сформировался такой круг людей, за которых мы ответственны, которым мы должны давать верную информацию от первого лица. Они нам доверяют. И я считаю, что в этом моя ответственность. Именно поэтому я сюда езжу. Мне хочется рассказывать из первых уст о том, что здесь происходит на самом деле. Потому что помнишь, в прошлом году, когда 13 июня возобновились массированные обстрелы Донецка, мы как раз с тобой попали под обстрел.

«Это психологическая составляющая». Басурин рассказал, почему ВСУ обстреливают Донецк.

Ксения Лебедева:
Они писали, что, как всегда, россияне обстреляли местный рынок.

Григорий Азаренок:
Как сегодня утром с Каховской ГЭС. Уже все они в мире никто не знают, кто взорвал «Северные потоки», но тут они быстро выяснили, что русские, как обычно, сами себя обстреляли.

«Давненько такого не было». Чем ВСУ обстреливали районы Донецка?

Ксения Лебедева:
Безусловно. Мне кажется, они там сидят у себя на Банковой и думают: так-так-так, значит, подорвали ГЭС, значит, сейчас будут какие-то санкции. Может быть, сейчас по голове настучат из Вашингтона. А давайте скажем, что это русские обстреляли. Ведь не один раз уже прокатывало, давайте еще раз. Потому что, на самом деле, на Западе все равно, между кем здесь идет война. Им же самое важное, чтобы здесь было плохо и чтобы славянское население гибло. Пока здесь будет плохо, у них будет все хорошо. Поэтому, возвращаясь к твоему вопросу, я считаю, что просто это моя миссия. Сегодня не так много журналистов работают в сложных ситуациях вообще. И, опять же, не хватает не только психологической подготовки, но не хватает еще и информационной подготовки. И желающих не так уж много. Поэтому, учитывая, что мы с тобой добровольно ездим в такие непростые места. Я считаю, что, если мы можем, чувствуем там свою силу, ответственность, мы это должны делать.

Я им советую прочитать стихотворение Гафта про хулиганов, оно очень красивое. Как раз таки, что такие шли под танки, рыли траншеи и строили мосты. И Есенин был хулиганом, и Маяковский был хулиганом. Да, мы такой образ жизни вели хулиганский довольно-таки. Но я вам могу сказать, что в этой субкультуре всегда встречались абсолютно разные люди. Это могли быть успешные бизнесмены, известные стоматологи, режиссеры.

Григорий Азаренок:
Здесь местные люди, которые уже давно живут в условиях войны, которые знают цену миру. Когда узнают, что из Беларуси, что говорят?

«Говоришь: из Беларуси. И они просто расплываются в улыбке»

Ксения Лебедева:
Слушай, это такой замечательный вопрос, потому что, ты же сам знаешь, что они говорят. Это люди, когда идешь на улице, они спрашивают: а ты откуда? Или, например, общаешься с добровольцами-солдатами. Они такие смурные сидят после боя. Ты им говоришь: из Беларуси. И они просто расплываются в улыбке.

Григорий Азаренок:
И говорят: Батьку берегите.

Ксения Лебедева:
Да, в конце разговора всегда обязательно. Вчера мы разговаривали с тобой с добровольцем, с нашим «Бульбой». И он из первых уст рассказал о том, как здесь относятся к Батьке.

Позывной «Бульба», ополченец:
О, к Александру Григорьевичу тут вообще… Просто авторитет его зашкаливает. У любого спросите. Любого спросите, как Александр Григорьевич… Просто руками и ногами голосовали бы за него, если бы была такая возможность. Что касается нашей страны, в 2020 году, когда начался этот безумный БЧБ-майдан, скажем так… Попытка переворота. Мы тогда даже с тобой ходили. Гриша, и спрашивали: что вы хотите? А ничего они не хотят. Им просто стало скучно жить.

– Вы красавцы. Размер подойдет, надеюсь.
– Конечно! За Батьку!
– Сразу надел. Так. «Раздевайся и работай».
– Отлично.
– И «Никакой чрезвычайщины». На фронте паника ни к чему.
– Белорусы рулят! За Батьку!
– За Батьку!
– Своих не бросаем!

Григорий Азаренок:
Мы знаем, что те, кто журналисты, публичные люди, посещают территории освобожденные, новые территории России. УГОР Украины за такими людьми охотится. Уже был Владлен, уже была Даша Лугина. Сама думала об этом когда-нибудь?

«Мы журналисты, у нас нет оружия»

Ксения Лебедева:
Я считаю, что у каждого своя судьба. Если предначертано, то вряд ли кто-то сможет помочь. Но, безусловно… Многие спрашивают: страшно, не страшно. Или ты едешь за адреналином. Но ни в коем случае. Наверное, адреналин – самое глупое, что можно себе позволить в таких ситуациях. Страшно? Да. Но, наверное, самое главное – это всегда придерживаться мер безопасности. Как мы с тобой: сидим в броне в душной машине. Но других вариантов нет, потому что мы журналисты, у нас нет оружия. А кого-то подставлять, опять же, это ни в коем случае нельзя. Все, что мы можем сделать – надеть броню и задавать неудобные вопросы.

Григорий Азаренок:
А родители? Написано у тебя на шлеме «Мама сказала надеть». Родители знают, куда ты едешь, зачем? Или ты все-таки закрываешь эту информацию до приезда?

Ксения Лебедева:
Честно говоря, я перед отъездом всегда стараюсь шифроваться, потому что я хорошо понимаю, что… Скажем так, папе я вообще не говорю, потому что он очень нехорошо относится к таким моментам, боевым выездам, очень переживает. Как мужчина, который прошел армию, который служил в ВДВ, хорошо знает, с чем можно столкнуться. Маме я всегда говорю уже по приезду в Донецк. До приезда я работаю на границе. И мама с пониманием всегда относится. Хорошо помню, в прошлый раз, когда мы были в Донецке, мама спрашивает: «Как день прошел?» Я говорю: «Мам, слушай, очень тяжело. Такие сложные интервью, разговаривали с ребятами, которых освободили из украинского плена. Психологически тяжеловато».

А мама такая, что меня очень удивило: «Слушай, ну, ты же на войне. Давай, сконцентрируйся, держись. Меры безопасности. Давай там, сопли не пускай». И я, на самом деле, очень сильно удивилась, потому что такого не ожидала от мамы. Но, что интересно, опять же, когда приехала домой, а у меня мама как раз таки дома, сейчас со мной живет. Чувствуется запах корвалола, валерьянки, чего-то такого. Я понимаю, насколько мама стала воином, когда она меня поддерживает, когда я нахожусь в сложной ситуации, на территориях. И насколько она не показывает виду.

Сергей Лущ, общественный деятель:
Прекрасно, что такие есть замечательные лица. Во всех смыслах красивые и профессиональные. И, самое главное, действительно смелые. Это смелый человек, это человек с позицией гражданской. И очень радостно, что в нашем журналистском сообществе такие яркие лица, которые не боятся показывать правду про Донбасс, которые искренни и понимают, что это может быть опасно для человека. Все-таки едут, искренне помогают гражданам, стараются, поддерживают и гражданско-патриотические проекты. Действительно большая работа. Это тоже фронт, он не только внешний. Наш, внутренний. Исключительно, наверное, чувство уважения и восхищения испытываю.

Григорий Азаренок:
Те белорусы, которые сюда приезжают. Организация «Союз», ветераны, которые, так сказать, в том числе получают определенный опыт из общения с солдатами, бойцами, командирами. Потом делятся с нашими бойцами. Как бы ты этих людей описала, которые и гуманитарную помощь сюда возят, и такие разные миссии интересные выполняют.

Ксения Лебедева:
Я считаю, что это люди-герои. Потому что никто же сюда не заставляет ехать, правильно? У нас сегодня Беларусь соблюдает нейтралитет. Но при этом люди, которые сюда возят и гуманитарку, и едут сюда как добровольцы воевать за наш мир общий. Это люди-герои. И гражданские, и военные. Здесь непростая ситуация, попадая на эти территории, хорошо понимаешь, что никто не застрахован, например, от какого-то прилета, от внезапной смерти. Потому что, как мы с тобой в предыдущий раз были в Волновахе, в 20 метрах от нас упал HIMARS. Такая себе история. А ведь никто не ожидал. Скажем так, на картах это разбросить невозможно. Поэтому люди, которые сюда приезжают, хорошо понимают, чем может эта история закончиться. Я считаю, что они герои.

Григорий Азаренок:
Донецк – твой город?

Ксения Лебедева:
Абсолютно. Слушай, глупый вопрос, на самом деле. Ты, наверное, сам хорошо понимаешь, что, побывав здесь один раз, в него влюбляешься.