Санкционный антидот. Как уже устоявшаяся программа импортозамещения оказалась козырем в белорусском экономическом рукаве? Почему «Сделано в Беларуси» – бренд, за который не стыдно? И почему промышленные амбиции – дело не зазорное? На площадке ток-шоу «По существу» вместе с гостями программы будем искать ответы и разберем, что же такое экономический патриотизм.
Дёшево – равно плохо? Вот как обстоят дела с белорусской фармакологией
14 августа 2023 19:29
Кирилл Казаков, СТВ:
Когда ты приходишь в аптеку, спрашиваешь банальное лекарство, тебе предлагают чаще всего импортное.
Алена Сырова, СТВ:
Неправда! Я с таким не сталкивалась.
Кирилл Казаков:
А я сталкивался. И когда ты говоришь, что дайте мне белорусское, на тебя смотрят… Может, мы и лекарства должны продавать или у нас не стоит такой проблемы?
Алена Сырова:
Мне кажется, был еще психологический момент, связанный с тем, что отечественное всегда как будто бы дешевле. Что дешевле – в нашем понимании хуже. Значит, если это отечественное лекарство, которое стоит дешевле импортного, то оно хуже и неэффективнее. В такую ловушку и попадает большинство людей, ведь они не сравнивают какие-то характеристики.
Кирилл Казаков:
А если ты эту таблетку пил и уже знаешь, что она лучше или не хуже, но на тебя все равно смотрят по-идиотски, потому что как это ты белорусское покупаешь.
Алена Сырова:
Что у нас на рынке белорусских лекарств происходит?
Юрий Микицкий, директор государственного предприятия «Академфарм» НАН Беларуси:
Во-первых, никогда не занимайтесь самолечением. Очень дорого потом долечивать. Второе – сходите к врачу, он вам точно даст рецепт, что вам нудно купить, и с этим рецептом вы придете в аптеку. В аптеке вам предложат на выбор.
Кирилл Казаков:
Это вы идеальную ситуацию рассказали, а на самом деле она немножко иная в жизни.
Ирина Новикова, доктор экономических наук:
А мне предлагают и говорят: возьмите лучше это белорусское.
Кирилл Казаков:
Неправда! Мне еще врач выпишет импортное. Я просто эту историю тоже проходил. А каким образом у нас сегодня стоит ситуация с импортозамещением на рынке аптечных товаров? Мы смогли это сделать? Есть понятие дженериков, есть понятие настоящих лекарств. Но мы начнем вспоминать историю немецкой компании Bayer, которая проводила опыты здесь во время Великой Отечественной войны. Ты с этим ничего не поделаешь. Так вот, мы можем говорить о том, что мы обеспечены лекарствами, и эти лекарства работают, они действительно хороши?
Юрий Микицкий:
В Беларуси на сегодня дефицита лекарств нет. И дефектуры (так называется среди фармацевтов) тоже практически нет. Да, месяц, полтора где-то чего-то не хватало, но потом экономика – это, извините, как вода у кошике. И деньги не удержишь. Она все равно найдет возможность, она найдет каналы, поступит там, где за это заплатят. А если есть государственная поддержка в такие сложные моменты, то задача решается гораздо быстрее и проще. Это что касается в целом. Теперь ниже – в части предприятий. Понимаете, опасение или боязнь проиграть – гораздо сильнее желание выиграть. И вот эти санкции, нынешняя ситуация – это очень интересное состояние для тех, кто ни разу не был в этих ситуациях, тех, кто был в 1990-х, когда за один месяц курс был 6, потом 18, потом 27 рублей за доллар, а такое время было. Смотрят на вот эти колебания доллара с легким снисхождением, потому что все равно завтра наступит. И по сравнению с теми кошмарными годами сегодня у нас замечательная ситуация, но это помнят только те, кто может сравнить.
Кирилл Казаков:
Ну это мы друг друга сейчас начинаем убеждать, что у нас все так хорошо, мед и корвалол – вот приблизительно из этой истории исходим. Я же понимаю, что не все так прозаично.
Юрий Микицкий:
На сегодня… Я буду говорить за свое предприятие, за своих 150 работников, средний возраст – 34 года, которые четко мотивированы. И тот уровень компетенции, который у нас сегодня есть, ту парадигму, о которой сказал я изначально, четко по ней воплощает в жизнь. У нас сегодня выпускается, условно говоря, 45 препаратов. Причем высочайшего уровня. Я вам могу сказать, что мы берем молекулы там, где и берет большинство Big Pharma. И говорить о том, что белорусские препараты хуже или не хуже, я скажу за себя. Мы делаем одни из наиболее качественных, эффективных препаратов в республике. И биоэквивалентные испытания показывают, что наши молекулы практически идентичны оригинаторам. Это раз.
Второй момент. Что касается санкций, я не убеждаю там или за что-то говорю. Вы понимаете, что да, ты заплатишь за длинное время доставки. Ты заплатишь за валютные опасения. Это все вызывает. Но то время возможностей, те ниши, которые... Например, без санкций ковид. Ковид сломал весь рынок фармацевтики. Одни поднялись, а другие защищаться пробовали. И что? И дальше защищаются. И если ты понимаешь, что, когда открываются ниши, и ты, весь коллектив нацелены найти что-то новое…
Алена Сырова:
Короче, вы санкциям рады?
Ирина Новикова:
Не плачут во всяком случае.
Кирилл Казаков:
Но Президент же сказал, что санкции – это возможности.
Юрий Микицкий:
Мы смотрим на то, что у нас есть те возможности, которых у нас не было. И самое дорогое – это получить возможности, а самое глупое – ими не воспользоваться.
Георгий Гриц, экономический аналитик:
Все это хорошо, конечно, но если вернуться на бытовой уровень, как позиционировали в начале передачи, все это выливается в рост цен. И вот цены на медикаменты против клещей выросли в два раза. Потому что через параллельный импорт идет. Это не только логистика, это посредники появились. Поэтому санкционная политика вся отображается на людях. Поэтому да, это возможности, если экспортоориентированные или импортозамещающие, но это все не очень хорошо.
Читайте также:
Надежда Лазаревич: «Пока мы думаем либо планируем что-то произвести, то Китай уже поставил»
Ректор ВГУ: Китай стал вытеснять белорусский экспорт в Россию по многим позициям