«Всё будет максимально нагнетаться». Андрей Лазуткин о том, как ситуация в Беларуси связана с переговорами Путина и Байдена

Новости Беларуси. В программе «Тайные пружины политики 2.0» политолог Андрей Лазуткин.

Григорий Азаренок, СТВ:
Риторика у Запада предвоенная.

Андрей Лазуткин, политолог:
Давайте подумаем, зачем эта вся риторика нужна. 16 июня запланирована встреча Байдена и Путина. Перед встречей надо определить некие переговорные позиции. Что это такое? Это конкретные точки, вокруг которых ведется торг.

Что касается нас в этой ситуации. Есть Беларусь, и надо ее, скажем так, выгодно продать на переговорах. То есть Штатам надо сейчас показать, что вот, у нас есть такая проблемная страна, где мы полностью контролируем обстановку. То есть мы хотим – людей выводим, хотим – не выводим, есть санкции, есть давление. И если вы хотите, Россия, с нами сотрудничать, давайте договариваться, и мы тогда снимаем это давление.

Каждый факт этого «отбеливания» Протасевича будет встречать новые факты по «Азову»

Григорий Азаренок:
Почему они не замечают, что Протасевич – это неонацист и боевик «Азова»?

Андрей Лазуткин:
Нам, опять же, очень повезло конкретно с Протасевичем. Потому что конкретно «Азов» имеет в Конгрессе США статус неонацистской группировки. Есть запрет законодательный на его финансирование. Когда его принимали, украинцы очень возмущались: как же так, такие хорошие ребята, патриоты. Но все-таки в Штатах есть те группы, которые не хотят связываться с такими эскадронами смерти, назовем их так.

Поэтому для них «Азов» очень удобен. То есть когда началась кампания обеления Протасевича, что это какой-то замечательный журналист, который просто летел по своим делам и которого здесь якобы приземлили и посадили, мы начали давать информацию по тому, что это был боец «Азова». И на каждую такую попытку отбеливания новую – допустим, Amnesty International что-то делает – мы даем еще один кусочек биографии его. С автоматом, с другими боевиками и прочее. Плюс пока еще мы не подготовили какие-то его устные показания, которые он еще расскажет. Каждый факт этого «отбеливания» Протасевича, как с Навальным они пытались сделать, будет встречать новые факты по «Азову». Это я так, немножечко анонсирую, чтобы всем было интереснее.

Мы сейчас идем к полному блоковому противостоянию

Григорий Азаренок:
При этом в Литве собирается этот весь крысятник. Что это значит? Почему они вдруг решили, что у них здесь есть какой-то потенциал выхода на улицу?

Андрей Лазуткин:
Понимаете, Григорий, мы сейчас идем к полному блоковому противостоянию. Давайте вспомним, как это было 30-40 лет назад. Конкретно в стране, в принципе, все подрывные структуры зачищены, которые реально могут вести такую деятельность. Соответственно, надо их консолидировать за рубежом: собрать некий центр, который будет заниматься открытой подрывной работой.

Потому что ранее то, что они делали – по крайней мере, мы это наблюдали – было определенное разделение труда. То есть Тихановская – это такая мирная фигура, женщина в белом, которая улыбается, машет, говорит, что она за все хорошее (то, что ей там Вячорка пишет, с бумажки зачитывает). Это такие хорошие люди. А плохие люди – это товарищи, которые сидели в Польше и не скрывали абсолютно, что причастны к координации беспорядков, этим занимаются.

Григорий Азаренок:
Сейчас, правда, Путило отрицает. Он говорит: «Нет, 20-летние мальчики не могли, да что вы». И охрану зачем-то попросил себе у европейцев, польской полиции ему уже не хватает.

Андрей Лазуткин:
Охрану в самолет не возьмешь, есть такая шутка, поэтому его можно понять.

То есть сейчас произошло объединение двух этих центров, потому что, по сути дела, им уже нет смысла играть в доброго и хорошего полицейского – задача их упрощается. Сейчас это будет такая конкретная команда, которая отвечает за санкционное давление и одновременно говорит: «Да, мы готовим беспорядки, мы обещаем вам этот переворот», и так далее.

Потому что, в принципе, маски уже все сорваны. Нет этого этапа легального торга, когда «мы просто проиграли выборы и такие обиженные собрались в Литве». Сейчас речь уже идет о конкретном участии в подрывной деятельности.

О санкциях Евросоюза: «Значит, что год назад их это все не волновало, надо было, чтобы этот самолет сел?»

Григорий Азаренок:
Что будет с санкциями?

Андрей Лазуткин:
У уголовников это называется «взять на понт». Повторюсь, сейчас идет речь о повестке переговоров Путина и Байдена, каждой стране надо набрать некий актив для торга. В этом случае Штаты придут и скажут: «Посмотрите, огромный пакет санкций, он почти-почти-почти введен, висит на волоске. Только от решения России будет зависеть, как мы с вами будем действовать в этом регионе». Поэтому ближайшие две-три недели все это будет максимально нагнетаться.

А с точки зрения нас, белорусов – ну подумайте. Значит, что год назад их это все не волновало, надо было, чтобы этот самолет сел? И только после этого они обратили на нас внимание и обещают страшные санкции? Получается, что все, что было до, обнулено, аннулировано – это их никак не интересовало, таким образом? Ну подумайте. Это я к тому, что здесь нет никакой прямой причинно-следственной связи.

Поскольку раньше не было этого момента переговоров Россия-США, то не было и такой ситуации. Сейчас она появилась, спустя год, и все это начинает всплывать со дна.

Задача в этой свалке для Украины – получить для себя какие-то дивиденды от действий США

Григорий Азаренок:
При этом впереди планеты всей наши южные соседи бегут. Зачем им это надо? Зачем так бодро и бессмысленно рвать отношения?

Андрей Лазуткин:
Зеленский имеет большие внутренние проблемы. Скажем так, ему плохо подчиняется силовой блок и у него проблемы с иностранными государствами.

Это логика власти. Он должен удерживаться там следующий день, следующий, следующий. «Умри ты сегодня, а я – завтра», как говорят уголовники, близкие им. Задача в этой свалке для Украины – получить для себя какие-то дивиденды от действий США. Поэтому они максимально выслуживаются, даже в ущерб своим интересам, что касается энергетики, транзита товаров, закупок оборудования белорусского, автомобилей и прочего. То есть они понимают, что на рынке остаются дыры, что они ничем это не закроют. Что потреблять энергию – они по осени уже могут, скажем так, и не получить ее в полном объеме. Это грозит остановками, верными отключениями и так далее. Но в угоду, опять же, переговорам российско-американским они показывают: «Байден, гляньте, мы готовы вам всячески содействовать. И при любом исходе…»

Более того, это логика еще и Прибалтики, а не только Украины. То есть вот эти страны-сателлиты максимально демонстрируют свою позицию США.

Григорий Азаренок:
Прогноз: что будет дальше? В ближайшие две недели будет жесткое давление, но чем это все может завершиться?

Андрей Лазуткин:
Мы с вами разбирали разные этапы протеста еще полгода назад. То есть, когда, например, шли боестолкновения первые три дня после выборов, у них еще оставались силы, скажем, день-два вести бои уличные в спальных районах. Мы это видели, но почему-то они акции эти прекратили, и вышли женские цепи. Реально день-два они еще могли продолжать строить баррикады.

Если мы берем, например, этап уже в ноябре, они поделили все протестное движение на районы отдельные спальные и там уже собирались люди. Обычные люди с района, которые выходили по призыву Telegram-канала, и туда приезжала небольшая боевая группа. Это были 20-30 человек, которые резко выделялись из остальной толпы. Их решили так разделить, получилось им в минус, потому что стала хороша видна структура этого протеста. Есть люди, которые выходят по призыву мирных каких-то СМИ. Которые выходят, потому что считают, что происходит какая-то несправедливость, и есть конкретная такая боевая основа этого протеста. Люди, которые сюда приезжают из пригорода и просто дерутся потом с милицией. Как правило, это уголовники, товарищи с низкой правовой культурой. И таких людей всегда можно найти новых, если мы говорим про конкретный этот слой боевичков. Но надо понимать, что машина работает неотвратимо. Те, кто занимался этим в августе, уже сидят. Те, кто занимался этим в ноябре, сядут. Те, кто будет заниматься этим в июне, я думаю, что их постигнет ровно та же судьба. Поэтому подумайте еще раз.

И даже признать факт, что они этим занимались на территории Литвы, это огромный дипломатический скандал

Что касается Сапеги. Признать, что она работала по этому направлению, означает признать, что вы совершали преступления по закону Европейского союза.

Григорий Азаренок:
В том числе и Вячорка сам.

Андрей Лазуткин:
И речь не просто о сборе личных данных, это отдельная статья Уголовного кодекса той же Литвы, например. Речь еще о том, что вы таким образом угрожали сотрудникам правоохранительных органов, рассылали эти угрозы…

Григорий Азаренок:
И оплачивали их. За данные оплачивали деньгами.

Андрей Лазуткин:
То есть это подрывная работа в чистом виде. И даже признать сам факт, что они этим занимались на территории Литвы, даже не по заказу литовского правительства, а какого-то неизвестного другого субъекта, означает признать: да, у нас есть некий подрывной центр в Литовской Республике, который действует на территории Беларуси. Это огромный дипломатический скандал, поэтому эти мальчик и девочка попали в большую проблему. С одной стороны, есть «Азов», от которого даже Штаты открестились, которые в упор его не хотят видеть. С другой стороны, есть сбор этих личных данных работников милиции, есть угрозы детям, женам. Конечно, скажем так, очень удобно за таких людей вступаться, поэтому можем только сочувствовать. Что мы можем посоветовать? Сотрудничайте, и все у вас будет хорошо.