Украинский политолог Константин Бондаренко: «Беларусь на сегодня остаётся последним социальным государством в Европе»

Новости Беларуси. В эфире программы «Неделя» на СТВ украинский политолог, историк Константин Бондаренко.

Евгений Пустовой, СТВ:
В белорусском языке есть такое понятие «неверагодныя» – невероятные. В Украине как?

Константин Бондаренко, председатель фонда «Украинская политика»:
«Неймовірні» по-украински. Дело в том, что это все калька, мы это видели во время Майдана в Украине, когда тоже ведущие на Майдане говорили: «Вы неймовірні», – это из сферы нейролингвистики.

Евгений Пустовой:
Людям внушают, что они выше, умнее, сильнее обычной аудитории, обычной публики. Но это какой-то нацизм?

Применяются технологии, которые уже применялись в Украине как минимум дважды

Константин Бондаренко:
Это даже не нацизм. Некоторые элементы нацисткой пропаганды были очень хорошо изучены в Соединенных Штатах после войны, целые институты занимались изучением того, каким образом зомбируется общество, каким образом зомбируются люди. Применяются технологии, которые уже применялись в Украине как минимум дважды. Мы видим, что есть очень много каких-то элементов того, чего не было в Украине, например. То есть где-то методички дают сбой.

Евгений Пустовой:
Движущая сила вот этого хаоса, беспорядков уличных – молодежь. В вашей биографии тоже был интересный случай, когда из-за вас была организована первая в истории СССР студенческая забастовка.

Константин Бондаренко:
Наверное, молодежь всегда достаточно максималистично рассматривает те или иные процессы. Было очень много, естественно, романтических переживаний в 1989 году, когда мне было 20 лет – тогда я даже попал на 10 суток в тюрьму. Черновцы остановились, нас выпустили. Лично Горбачев, которому доложили об этом, позвонил первому секретарю обкома партии и сказал: «Кончайте там это безобразие». Так что была интересная страница. Потом уже, в процессе осознания тех механизмов, которые влияют на политические процессы, роли тех или иных личностей, в процессе знакомства с теми или иными лидерами национально-демократического движения в Украине, происходила некая переоценка ценностей, понимание того, что не все так просто и не так, как кажется. И, соответственно, происходило обычное взросление.

Евгений Пустовой:
Вы в одном из своих интервью сказали, что белорусской оппозиции, так называемой титульной оппозиции, выгоден Президент Лукашенко у власти.

Если завтра уйдет Лукашенко, эта оппозиция чудесно понимает, что прекратятся и грантовые потоки

Константин Бондаренко:
Ну на самом деле да. На самом деле та оппозиция, которая существовала в Беларуси до 2020 года, которая в основном жила на гранты западных государств и западных фондов, которая в основном действовала в Польше и Литве больше, чем в Беларуси, конечно, для них был абсолютно выгоден Лукашенко, потому что, если завтра уйдет Лукашенко, например, эта оппозиция чудесно понимает, что прекратятся и грантовые потоки.

Можно по-разному эмоционально относиться там к Тихановской, к Колесниковой и так далее, но, что касается их опыта государственной работы, работы в государственной сфере, их понимания, как функционирует экономика, как функционирует социальная сфера, как функционируют международные отношения... Но мне кажется, что все-таки этим должны заниматься подготовленные люди.

Пострадали специалисты, самый большой грех которых был в том, что у них в кабинете висел портрет не того президента

Был такой анекдот. Когда человека везут на операцию в больнице, он спрашивает: «А кто меня будет оперировать?»
– Ну как кто, будет оперировать Петр Алексеевич Порошенко.
– Так он же не врач.
– Ну и что. Хороший человек, и на Майдане стоял.

Так вот этот принцип иногда начинает доминировать. У нас в 2005 году, например, сразу на волне первого Майдана руководить областями начали люди абсолютно случайные. Руководителем одной из районных администраций был назначен бывший киномеханик из сельского клуба, а заместителем губернатора Киевской области был назначен бывший стриптизер. У нас была введена люстрация, пострадали нормальные специалисты – люди, которые знали свое дело, самый большой грех которых был только в том, что у них в кабинете висел портрет не того президента.

Евгений Пустовой:
Это были мирные перемены?

Константин Бондаренко:
У нас была так называемые мусорные люстрации, когда просто толпа хватала людей на улице и бросала в мусорные баки, например. Губернатора Волынской области попытались поставить на колени, но, поскольку он отказался, его облили водой на морозе. Такие были моменты, которые вряд ли можно считать мирным процессом.

Евгений Пустовой:
Не демократия, а холакратия?

Константин Бондаренко:
Именно холакратия – власть толпы.

Евгений Пустовой:
Скажите, после этого стало в Украине жить лучше?

Около трети людей, которые выходили в 2014 году на Майдан, сегодня говорят, что они бы уже не вышли

Константин Бондаренко:
Я думаю, каждый может приехать и посмотреть, пообщаться, стало ли жить лучше. Цифры говорят сами о себе. После того как в апреле 2014 года украинское правительство заявило, что будет выполнять все предложения, все рекомендации Международного валютного фонда, только бы получить кредиты, после этого у нас выросли тарифы. Последнее повышение – в ноябре 2020 года – на 35 % выросли тарифы на газ для населения. Очень многие разочаровались сегодня в том, что происходило в 2014-2015 годах. Социологи говорят, что около трети людей, которые говорят о том, что они выходили в 2014 году на Майдан, сегодня говорят, что они бы уже не вышли на этот Майдан.

Евгений Пустовой:
Почему бело-майдан не смог повторить успех украинского Майдана?

Константин Бондаренко:
Наверное, не хватает нескольких элементов. Не хватает главного элемента – это центр управления, который находился бы непосредственно в Беларуси. А таким центром у нас всегда выступало посольство Соединенных Штатов. Западные фонды стимулировали значительное количество разного рода тренингов, разного рода конференций, семинаров и всего прочего, куда приглашались активисты, которые позже стали ядром первого и второго Майдана.

Евгений Пустовой:
У нас расшатывают славян, вбивают клин, коллаборационистскую символику используют. Мне кажется, неужели это все для того, чтобы отрезать Россию от старой Европы?

Вбивается клин и между тремя восточнославянскими народами – между украинцами, русскими и белорусами

Константин Бондаренко:
Да, есть идея отрезать Россию от Европы, есть идея вбить клин. Но параллельно вбивается клин и между тремя восточнославянскими народами – между украинцами, русскими и белорусами. У каждого их этих народов только два пути: у Беларуси и Украины – на запад, у России – на восток. То есть это сознательная историческая концепция, которую сегодня продвигают с Запада, но при этом вбивают клин и между Беларусью и Украиной. Мы сегодня видим, насколько сложными стали наши отношения за последние несколько месяцев. При том, что, например, в Украине большинство граждан не поддерживают эту политику. Вот мы буквально получили в октябре социологию, которая показывает более чем положительное отношение украинцев к белорусам. Когда украинским респондентам задали вопрос: «Кого из иностранных лидеров вы хотели бы видеть во главе Украины?» Значительная часть сказала, что никого – это очень большой процент. Потом, соответственно, на втором месте Ангела Меркель – есть какая-то определенная симпатия к женщине-лидеру, плюс некое олицетворение Европы. На третьем месте – Александр Лукашенко.

Евгений Пустовой:
Беларусь, мне кажется, – это такой последний рубеж борьбы разных идеологий, разных политических устройств в Европе: ведет свою внешнюю политику самостоятельно, дружит очень видно, заметно с Россией.

Беларусь на сегодня остается последним социальным государством в Европе

Константин Бондаренко:
И с Китаем, что еще более важно с точки зрения того же Вашингтона или же Брюсселя. 29 апреля 2013 года король Нидерландов Виллем-Александр выступил с исторической речью, он заявил о том, что социальное государство в Европе закончилось, в мире начинается эпоха либертарианства, то есть где побеждает сильный, где имеет право жить только сильный. Слабый, он является слабым – это его проблема, что он слабый. Фактически, Беларусь на сегодня остается последним социальным государством в Европе. Даже Швеция – и та отходит сегодня от социальных принципов. Беларусь остается последним государством, в котором гарантированы социальные права, гарантированы права человека на социальную помощь. И, соответственно, в этом отношении она тоже выбивается из многих процессов. И понятное дело, что сегодня вот эта всемирная либертарианская война пытается смыть и Беларусь фактически или же захлестнуть Беларусь.