Новости Беларуси. Женский взгляд на острые и насущные темы. Экспертные мнения и интригующие истории в ток-шоу «Точки над i». Исключительно женский проект с мужским характером затронет самые важные вопросы жизни страны.
Алена Родовская, ведущая ток-шоу:
Болезнь – всегда шок. У нас в студии присутствует прекрасная девушка, зовут ее Виктория, которой 29 лет, испытала тот самый шок. Был ли шок?
Виктория Альшевская, болеет сахарным диабетом:
Это мягко сказано. Я так скажу, что в январе будет два года, как у меня выявили сахарный диабет. Но, как мне кажется, психологически я еще не до конца с этим смирилась. И я не смирилась с тем, что буду жить с этим всю жизнь.
Алена Родовская:
Виктория, давай посмотрим на эту ситуацию. Люди живут долго и счастливо. Ну не будешь ты есть этот сахар, у тебя будет здоровье, ты всегда будешь стройной и хорошей.
Виктория Альшевская:
Не в сахаре дело. Если бы было только в сахаре дело.
Алена Родовская:
Какие самые главные у тебя опасения?
Виктория Альшевская:
Углеводы. Углеводы – это и есть сахар, грубо говоря. То есть диабетики – это не то, что ты отказался от конфет, не добавляешь в кофе, чай сахар. Нет, это не так просто. Ты не можешь позволить себе навернуть, например, свою любимую итальянскую пасту. Теоретически можешь, но коли инсулин. А ведь это своеобразная зависимость твоего организма.
Наталья Надольская, ведущая ток-шоу:
Вика, а в семье были диабетики?
Виктория Альшевская:
Да, был – бабушка. Второй тип у нее был. Но это было уже у нее в возрасте обнаружено. И как-то, ну не знаю, мы не ассоциировали, что это может передаться по наследству. Как-то вот казалось, что нет.
Алена Родовская:
Второй тип – это все-таки, возможно, и приобретенное заболевание из-за нарушения питания?
Анна Михно, врач-эндокринолог:
Второй тип – происходит что: нарушение питания, увеличивается масса тела, но при этом инсулина очень много.
Виктория Альшевская:
Бабушка у меня была худая. Первый по-другому, я похудела на семь килограмм.
Алеся Лакина, ведущая ток-шоу:
А как вообще узнала, в принципе?
Виктория Альшевская:
Была такая ситуация: я выходила замуж, все как бы на подъеме, все замечательно. Но параллельно у меня умирала вот эта бабушка, которая вырастила меня. У нее был как раз второй диабет. И я до конца не знала, будет ли свадьба, то есть очень много именно нервных потрясений было. И потом после свадьбы спустя месяц я просто начала терять вес непонятно почему. То есть я всегда себя старалась держать в форме, правильное питание.
Алеся Лакина:
Не думала, что просто от нервов?
Виктория Альшевская:
Да, именно так и думала, поэтому я не обращалась к врачу. Хотя мама у меня медик – терапевт взрослый, пульмонолог. Но вот месяц за месяцем, то есть в течении трех месяцев я потеряла семь килограмм на фоне того, что я безумно много ела сладкого, хотя я его не люблю особо, я спокойна к нему. То есть я много ела, много пила. И тоже очень частый пункт, вот звоночек, когда пора просто пойти и сдать общий анализ крови – это частые походы в туалет. И когда вот эти три симптома: утомляемость, головные боли… Ну я затянула. То есть мы никуда не шли, и я была там в семье: вот я жена, у меня все как бы хорошо.
И 14 января, как сейчас помню – старый Новый год – я отправилась утром, сдала общий анализ крови. Мама сказала: «Уже сколько можно? Ты на воблу похожа, иди сдай». Я сдала, спокойно собралась на работу, пришла. И тут мне звонит мама и говорит: «Заменяйся, мы едем в больницу».
На тот момент у меня сахар превышал в четыре раза допустимые значения нормы натощак, тощаковой. И когда я уже оказалась в больнице, там и того цифра выше была. Безусловно, сразу я не понимала, что происходит. Мне казалось сейчас в больнице мы разберемся. Хотя я человек взрослый, я достаточно как бы понимаю в своих состояниях.
Алена Родовская:
Но это шока состояние, когда отторгаешь?
Виктория Альшевская:
Это был шок. Мне сразу капельницу поставили. И мы сидим с доктором, как бы оказался там знакомый доктор. И мама говорит: «Ну что это? Неужели это диабет»? Он говорит: «Пока как бы точно мы не будем говорить. Наверное, да. Потому, что вот как бы, да». Ну и с такими вот новостями, скажем так, в больнице я и заснула.
А утром – вот это, наверное, первое болезненное воспоминание о диабете – я была совершенно не готова, я проплакала все утро, и у меня была назначена встреча с психологом. Стандартная как бы процедура. Ко мне пришла женщина очень приятной наружности, в возрасте.
Алена Родовская:
То есть в больнице?
Виктория Альшевская:
В больнице, да.
Алена Родовская:
Как сразу приводят.
Виктория Альшевская:
Меня вывели в коридор, посадили рядышком. Я еще совершенно не понимала, что происходит. И мне вручают книжечку. Написано: диабет как образ жизни. И первые слова, которые говорит мне психолог: «Диабет – это хорошо». Я смотрю на нее вот такими глазами просто: «В смысле хорошо»? Как это может быть хорошо? Мне психолог на тот момент сделала так больно, и настолько я захлопнулась.
Алена Родовская:
И закрылась. Алина, мы сейчас разберем эту ситуацию, хорошо?
Виктория Альшевская:
Я не могла воспринять это. Вот это большой вопрос к эндокринологическим отделениям, в которые попадают такие молодые больные. Ладно, мне было 27. А если это попадает 19-летняя девочка?
Наталья Надольская:
А что имела в виду врач? Хорошо, что диабет, а не рак?
Алена Родовская:
Вот мне интересно, Алина, какую главную ошибку допустила психолог, когда такое сказала Виктории?
Алина Журкевич, психолог:
Я не могу ответить. Действительно, мне очень жаль, что ты оказалась в такой ситуации. Но, знаете, действительно, пишут, что диабет – это хорошо. Хорошо в плане того, что самоконтроль развивается очень.
Алеся Лакина:
Женщина не ест сладкое, мучное.
Алина Журкевич:
Это помогает потом.
Алеся Лакина:
Я подумала, как раз про диету сразу же.
Алина Журкевич:
Когда сразу, конечно, такое говорят, как принять эту информацию? Диабет – это хорошо? Конечно же, нет. Но потом, в дальнейшем, это сказывается на всех сферах жизни. То есть действительно это самоконтроль, это достижение цели.
Алена Родовская:
Алина, Виктория сказала, что спустя два года она до сих пор не смогла принять эту болезнь в себе, то есть у нее есть проблемы. Не до конца. Понимаете, психолог сказал ей фразу, от которой она отошла, закрылась.
Наталья Надольская:
С другой стороны, психолог же сказал, что это хорошо. Хотела поддержать, наверное, морально.
Виктория Альшевская:
Ну если бы вам сказали, что у вас там, например, не дай бог, рак молочной железы. И вы: «Это же хорошо». Ну как? Это не хорошо, ребята. Это болезнь.
Наталья Надольская:
Ну она не аргументировала никак свое это хорошо? Может, она продолжила?
Виктория Альшевская:
У меня все было, конечно, как в тумане. Ничего она не продолжила. Она провела со мной буквально две-три минуты. Написала в эпикризе, что у меня непринятие ситуации и я неуравновешенная. Собственно, на этом мы с ней распрощались.
«Важно научиться контролировать свое психоэмоциональное состояние». От чего у диабетиков может повысится сахар – подробнее здесь.
