«Это слёзы и боль». Как вдовы ликвидаторов относятся к туристическим поездкам в Чернобыль?
Чернобыльская катастрофа. С момента трагедии, которая потрясла весь мир, прошло уже 36 лет. О том, как сложились судьбы ликвидаторов аварии, смогли ли мы справиться с последствиями и какая помощь оказывается пострадавшим, поговорили в ток-шоу «Точки над i».
Наталья Надольская, ведущая ток-шоу:
Если говорить о безопасности, есть ли еще какие-то территории, которые не пригодны для проживания и сельхозработ? Как меняются эти цифры со временем?
Жанна Чернявская, заместитель председателя Постоянной комиссии по вопросам экологии, природопользования и чернобыльской катастрофы:
Конечно же, ближайшая зона 30-километровая – там действительно и сегодня остаются территории серьезно загрязненные тяжелыми металлами, у которых период полураспада несколько тысяч лет.
Наталья Надольская:
А вы слышали о том, что организуются экскурсии и специальные поездки, даже немногочисленные? Я думаю, что это экстремалы, которые приезжают в те места. Как вы к этому относитесь? Рискуют ли они здоровьем, посещая эти места?
Жанна Чернявская:
Скажу даже больше, если вы имели в виду просто Чернобыль сам, то по заповеднику – Полесский государственный радиационно-экологический заповедник – два года назад я работала заместителем председателя Хойникского райисполкома. Мы как раз работали с этой организацией по разработке маршрутов. Потому что вы не представляете, какое количество людей хочет попасть туда на экскурсию.
Наталья Надольская:
Я думаю, что это еще после выхода на экраны фильмов российского и зарубежного производства о чернобыльской катастрофе.
Жанна Чернявская:
Да, и не только. Очень много иностранных граждан. Просто каждый год большое было желание. Поэтому были организованы такие туры с теми работниками заповедника, которые работают на этой территории. Естественно, никто влево, вправо не позволяет сходить или съезжать. Все идет по асфальтированной дороге, которая после Чернобыля там были положены. Показывают объекты, какая работа проводится. Там есть лаборатории. Идет отбор проб всего, что там есть – от живности до растений. Люди это хотят увидеть. Поэтому выделяется транспорт, естественно, сопровождает человек, который все рассказывает. Привозят в лаборатории, показывают, например, конеферму. Это экспериментальное производство. Потому что нужно понимать, как оказывают на организм животных воздействие те или иные радионуклиды. Пчелопасека – здесь тоже изучается, каким образом пчелы, находясь на территории заповедника, производят чистый мед. То есть это тоже для науки большая загадка. Это экспериментальное производство помогает понять. Разбирается буквально по волокнам и отбираются пробы древесины внутри веточки. То же самое у животных – от шерсти, костей, мяса – все исследуется. Уникальнейший опыт у Республики Беларусь. Сегодня мы смело об этом говорим, что как эксперты можем уже делиться опытом с другими.
Наталья Надольская:
Мы начали говорить о том, что в эти места организовываются специальные экскурсии, даже экстремалы туда хотят попасть. У вас нет какой-то внутренней обиды? Как вы относитесь к тому, что туда организовываются сейчас поездки?
Людмила Гришковец, вдова ликвидатора последствий аварии на ЧАЭС:
Спасибо за такой вопрос. Я даже довольна, что вы его задали. Обиды личной у меня нет, но я считаю, это мое мнение, не должно быть таких экскурсий. Чернобыль – это беда и горе. Люди едут туда развлечься. Я слышала рассказы, как там все это проводится. Да, затрачены средства. Может быть, и деньги нужны на восстановление чего-то там, Чернобыля. Но тем не менее, мое мнение, это нельзя делать. Это слезы и боль. Эти люди не знают, через что прошли наши ликвидаторы, сколько горя перенесли их семьи. Потому что эти трагедии коснулись не только ликвидаторов, а их семей. Мое мнение отрицательное.
Юлия Самусенко, ведущая ток-шоу:
Ванда, как вы считаете? Экскурсии в Чернобыль – это хорошая идея для современных людей?
Ванда Курлович, вдова ликвидатора последствий аварии на ЧАЭС:
Нет, не надо. Потому что тот, кто не видел всех мук больных людей, тот это не поймет.
«Целая технология в сельском хозяйстве». Можно ли получать чистую продукцию на землях, пострадавших от радиационного заражения – подробнее здесь.