Новости Беларуси. Гость программы «В людях» – Владимир Карачевский, генеральный директор РУП «Национальная киностудия «Беларусьфильм».
Юлия Артюх, СТВ:
Как вы себя ощущали, когда пришли в кинопроизводство с должности директора Республиканского театра белорусской драматургии? Тяжело было?
Владимир Карачевский, генеральный директор РУП «Национальная киностудия «Беларусьфильм»:
По первому образованию я музыкант, у меня довольно-таки богатое воображение. Как вы понимаете, человек, который обучался и много жил в музыкальном мире, – понимание работы творческого человека. Кроме того, работа на сцене, работа с актерской средой, работа режиссера. Ты понимаешь, как создается произведение, каким образом строится образование в сфере культуры. Ты понимаешь, как организовывается процесс – будь это создание концерта или спектакля. Когда ты понимаешь все эти механизмы и сферу, потом легче воспринимать. В моем послужном списке есть большой опыт административно-организационной деятельности. Я побывал начальником отдела культуры, управления культуры, первым заместителем министра, директором театра. Я понимаю сверхзадачи, которые, бывает, стоят перед предприятием, как работает целиком система взаимоотношения с государством, каким образом работать с бюджетом, по какому принципу выстраиваются планы работы предприятия. Поверьте, что киностудия – это многослойный пирог и очень непростой механизм, состоящий из очень разных сегментов. Я пришел относительно подготовленным. Не сказать, что очень подготовленным.
Юлия Артюх:
Вы пришли в сложный период для «Беларусьфильма». Театр вы уже подняли на высокий уровень, добились определенных успехов, а на «Беларусьфильм», когда там были сложные проблемы.
Владимир Карачевский:
Киностудия «Беларусьфильм» – вообще очень сложный механизм и объект. Во-первых, государство взяло на себя большую ответственность на протяжении 30 лет поддерживать киностудию, которая создавалась в советское время и должна была работать на рынок, больший чем 10 миллионов – всесоюзный. Такая большая киностудия – это дорогое удовольствие для такой маленькой страны, как наша. Такая киностудия может успешно существовать при наличии большого количества заказов и внешних связей, потому что внутренний рынок очень небольшой. Это чуть больше 100 кинозалов, три ведущих телеканала и не очень большая зрительская аудитория. Говорить здесь об окупаемости очень сложно. Государство поддержало сохранение киностудии, сохранение кадров, школы и кинобиблиотеки, потому что во многих странах постсоветского пространства библиотеки перешли где-то в частные руки, где-то иностранные компании забрали, и единицы киностудий обладают собственной библиотекой.
Юлия Артюх:
Вы когда пришли, буквально полгода как сменили должность, в одном из интервью сказали, что вы себя ощущаете как реформатор. Какие реформы произошли?
Владимир Карачевский:
Так оно и есть. Во-первых, была поставлена задача найти правильный алгоритм существования киностудии, и после реконструкции мы начали изучать всю ситуацию, связанную с киностудией, подняли со дна все проблемы, начали пересчитывать экономику, анализировать ситуации, связанные с существованием киностудии на территории не только постсоветского пространства, но и как вообще существуют киностудии, киноиндустрия в других странах и начали искать вариант существования, какая должна быть киностудия. Что надо, сколько должно быть людей, что рентабельно, что нерентабельно, от чего стоит отказаться. Какие должны быть общестудийные расходы, что приносит прибыль, где надо больше развернуть информационную кампанию. Мы провели инвентаризацию всех наших производственных мощностей, как используется оборудование, какой коэффициент полезного действия тех или иных специалистов, какое состояние библиотеки и наших имущественных прав, потому что, занявшись всем и проведя большую за это время работу, мы только сейчас начали понимать, как должна существовать эта киностудия. Потому что узел был труднейший, и мы продолжаем его развязывать.
Владимир Карачевский:
Остались проблемы, которые существовали не один год. Я не хочу пожаловаться на кого-то, просто киностудия не была готова к существованию в новых экономических условиях, геополитических. Где-то привыкли до 2012 года – вот, был успешный российский рынок, туда продавались фильмы, принималось в таком качестве, очень много российских фильмов снималось на базе киностудии. Я не говорю, что она все время не была успешной, но хочу напомнить, что с 2010 года начали меняться правила игры. Киностудия перестала быть монополистом в производстве фильмов на территории Беларуси. Появились частные компании, которые стали конкурировать. Они начали демпинговать цены, предлагать новые услуги, и часть клиентов, которые раньше обращались только на киностудию, начали уходить в частные киностудии. Плюс наш постоянный партнер, Российская Федерация, тоже начала защищать свои интересы. Они перестали ездить по каждому поводу и снимать в Беларуси, начали развивать возможности кинопроизводства в своей стране.
Владимир Карачевский:
Произошли еще и реформы в плане законодательства в Российской Федерации, когда начали вводить систему рибейтов, бонусов, строительство новых киностудий в регионах. Я честно признаюсь, что придя на киностудию, мне заново пришлось налаживать все связи с партнерами ближнего и дальнего зарубежья. С нуля пришлось. Плюс придумывать, чем мы можем быть интересны для одних, для вторых, для третьих. Да, было. Я не говорю, что совсем не было. Велась реклама за рубежом, киностудия была представлена и на Каннском кинофестивале, но нужна была уже более агрессивная политика в плане продвижения киностудии на других рынках.
Читайте также:
Карачевский о «Лiстападзе»: «Мы собрали программу фестиваля. Теперь пусть дает оценку зритель»
Стать отцом в 44 года. Почему это совсем другие ощущения, рассказывает Владимир Карачевский
Какое кино любит генеральный директор киностудии «Беларусьфильм?
