Новости Беларуси. В программе «Тайные пружины политики» на СТВ Андрей Муковозчик.
Григорий Азаренок, СТВ:
У нас в гостях публицист, колумнист «СБ. Беларусь сегодня» Андрей Муковозчик. Ваша книга называется «Революция мокрых штанов», но у каждой революции есть такой передовой слой – интеллигенция. Есть ли эта интеллигенция в «Мокрых штанах»?
Андрей Муковозчик, публицист:
Полно. Только это не передовой слой, а как раз люди, сидящие в окопах, люди, которые выбрасывают лозунги, люди, которые морально поддерживают тех, кто за них должен как бы сделать всю грязную работу. У них же как замечательно заведено. Есть масса людей, которые пишут на заборах, поджигают машины, выходят на улицы, строят баррикады. А БЧБ-интеллигенция как бы их не замечает. Они их не осуждают, они эти действия никак не комментируют, их как бы нет для них. Мы делаем вид, что это не мы. Мы их не замечаем, мы их не знаем. Это не мы все это делаем: «Табакерки» поджигаем, в милицию… Как это сказал один на суде? Я, говорит, бросил горсть земли в сторону милиции. Горсть земли ты себе на могилу бросай, ладно? А в сторону милиции даже думать не думай. Это не осуждается БЧБ-интеллигенцией, они за высокие материи. Они нас с вами, ябатек осуждают. Это вот мы для них – зло неимоверное.
Григорий Азаренок:
Но при этом все эти люди, эти гурты, суполки – они все здесь существовали рядом с нами и писали в Facebook для себя – они друг друга читали. И, удивительно дело, никаких культурных достижений от них я назвать не могу, но при этом Михаила Савицкого они не замечали, Владимира Гостюхина до сих пор не замечают. То есть реальные величины, которые что-то сделали, не что-то, а большой культурный вклад в развитие страны внесли. А они – вот какая-то такая творческая импотенция – может быть, это добавляет им злости?
Андрей Муковозчик:
И это тоже, но тут история-то шире. То есть с момента падения, условно говоря, советской власти, с момента буржуазной революции больших произведений-то и не появилось ни в какой области практически. Все, кого вы называли – это люди из того, из советского времени, перешедшие сюда и сохранившие свой творческий потенциал. Вообще, это нормальное свойство интеллигента – власть не любить, поскольку интеллигент же как считает? Что все, чего он добился – это его, а все, чего ему не дали добиться или он не смог добиться – это потому что его гнобили. Коллеги, соседи, жена, власть. Власть – самое главное.
Григорий Азаренок:
При этом те, кого я назвал – и Гостюхин, и Савицкий – они как раз таки и творили при власти, и они отдавали дань уважения власти, они видели. Но это люди большего масштаба.
Андрей Муковозчик:
Масштаб больше, понимания больше, мозгов больше. Ты для страны в конце концов работаешь, что бы ты ни думал. Для человечества там, для будущего и так далее. Ты работаешь все равно для родной страны. Корневой патриотизм должен присутствовать. Можно обсуждать на кухне все что угодно. Но договариваться до «убить Президента» – это значит, как в народе говорят, края потерять. Это просто берега потерять. Ты кто такой? На себя в зеркало сходи посмотри.
Григорий Азаренок:
При этом у них любимая тема обсуждения – это «совок» и «красный человек». Недавно они устроили целую такую Zoom-конференцию. Алексиевич – фанат Дзержинского, значит, товарищ Шрайбман и прочие обсуждали, что такое красный человек. Это вот душа раба, крепостные вот эти все – мы с вами, в принципе. А вот они – люди прогресса, они вот этот «совок», они вот будут его сверху вниз так обсуждать, как ученые, что-то препарировать, делать высокоумные выводы. Но при этом тот же Шрайбман, пускай меня не обвиняют в антисемитизме, но, извините, если бы не «совок» – от него осталась бы горстка пепла, и это объективно.
Андрей Муковозчик:
Его физически бы не было, от родителей именно так бы и осталось. Красный человек выиграл войну всей Европы, не дал себя убить красный человек. Красный человек запустил ракету, красный человек заставил США напрягаться изо всех сил, чтобы экономически его задушить, красный человек построил все эти дома, дороги, поликлиники, детские сады. Это все сделал красный человек. И красный человек написал опять же «Журавлиный крик» и «Колосья под серпом твоим». Это тоже сделал красный человек. Что вы сделали? Да красный человек вас еще всех прикопает и построит что-нибудь на этом месте хорошее. Вот так оно будет.
Григорий Азаренок:
Стая шакалов они, вот даже в России был пример. Недавно либеральный режиссер высказал о Европе что-то плохое, и эта среда, которая его обожала, его просто сожрала.
Андрей Муковозчик:
Тут же.
Григорий Азаренок:
Да, тут же. Вот эта вот сила среды, спайка у них такая, такое единство мощное.
Андрей Муковозчик:
А потому что выпасть – ну как? То есть ты же из себя как творческая единица мало что представляешь. Поэтому стать наособицу очень трудно, а для них – просто невозможно. Поэтому приходится держаться за своих. Я недавно прочитал: был у нас такой художник-перформансер, делал какие-то перформансы по Минску, что-то там возил – ОМОН ему один раз объяснил – он на всю жизнь запомнил как не надо делать. Сейчас в Киеве, в эмиграции. И вот он, рассказывая про это самое, рассказывая там, в Киеве, про нас, про белорусов, он чудную фразу сказал: «Что значит они нам дали свободу? Представляете, ты проходишь эту хипстер-штрассе, – он так называл Октябрьскую, – а там «Ленинград». Это ужас какой в глазах». То есть вот здесь у тебя все свои. Вот здесь тебе хорошо. Тут тебе культурные паб, культурное пространство, которым руководит Колесникова, тут тебе Бабарико купил и поставил…
Григорий Азаренок:
И никто вас не трогал.
Андрей Муковозчик:
Да. Тут тебе бары, рестораны. Тут тебе твоя тусовка, где вы все друг друга называете невероятными. Но вышел, и через 200 метров стоит «Ленинград». Это им как серпом просто по колосьям. Это кошмар.
Они же что думали. Почему у них впечатление, что их большинство – да потому, что на этой хипстер-штрассе их правда большинство. Нормальный человек туда зайдет полюбопытствовать и свалит. Не творческая это атмосфера, это атмосфера… она для Латушко очень подходит. Для павлинов. Вот когда люди ходят и себя показывают, своими достижениями, лицом торгуют. Нормальный художник туда не пойдет, он сам про себя все знает. Вот у них эта тусня. Выпасть из нее страшно, высунуться наружу – еще страшнее, там «Ленинград». Эта та самая кухонная интеллигенция, которая «Вася, ты крутой, тебя не пускают! Да, Коля, а ты еще круче, и тебя тоже не пускают!»
Андрей Муковозчик:
В советские времена было такое заведение, ресторан, «Мутный глаз» назывался. Я туда попал два раза с творцами и зарекся туда ходить. Туда собирались работники радио и телевидения, туда собирались художники, у литераторов было свое. Это все по нескольким точкам Минска, но разговоры везде одни и те же. Наливаем по 100 грамм, садимся и начинаем распрягать, как тебя, Коля, власть не ценит, а ты гений, Коля. И Коля, подняв рюмку, отвечает: «И ты, Петро – о, как тебя зажимают!» Вот так проходили вечера.
Григорий Азаренок:
Что с этим делать – не замечать, как-то попробовать воспитать? Есть сталинские методы.
Андрей Муковозчик:
Что с этим делать… Тут, мне кажется, важно палку не перегнуть, потому что поднимется вой о недопущении других мнений, альтернативных и так далее. Я уже давно предлагаю очень простую вещь. Любой человек, который ведет свой журнал в Facebook, у которого больше, например, 500 подписчиков, должен выполнять закон о средствах массовой информации, подчиняться ему и отвечать в соответствии с этим законом. 500 человек – это заводская многотиражка, это средство массовой информации. Вот если ты там написал что-то, что выходит за рамки закона, отвечай за это как редактор такого средства массовой информации.
А по кухням – по кухням пусть сидят. Я думаю, процесс с Федутой, Зенковичем, Костусевым и вот это вот все покажет им, что не надо с кухонь уходить. Сидите около холодильника, наедайте себе вес, обсуждайте и продолжайте те же разговоры «Петя, ты гений, только тебя не ценят».
Григорий Азаренок:
При этом есть один портал, который уже обнаглел настолько, что он объясняет читателям, как обойти, как подписаться правильно на экстремистские каналы, чтобы вас не нашли. Вы в одной статье предлагали – потому что до них не доходит никак – вручить товарищу Чалому в руки розгу и, так сказать, предложить объяснить им политику партии.
Андрей Муковозчик:
Ну да, ну только пороть. Я другого варианта не вижу. Можно, конечно, их закрыть, но это пусть решает Министерство информации, я не буду, что называется, забегать поперед батьки. Но как поступить с этими всеми недожурналистами – ну, я предлагаю пороть. Как законодатели введут эту норму в современные кодексы, не знаю. Но это было бы показательно.
Григорий Азаренок:
Вы предложили одну законодательную норму. Я смею предложить еще один исторический пример: Федор Михайлович Достоевский уходил на каторгу революционером, петрушевцем, а уже вышел монархистом, державником, государственником. Все-таки иногда какой-то жизненный опыт бывает полезен.
