Новости Беларуси. Нефть и газ сегодня действительно в информационном топе. За стоимостью этих энергоресурсов не следит только ленивый. А что с белорусской нефтью? Какие работы ведутся по разведке новых месторождений, какой запас хранят белорусские недра и что с качеством нефти?
Об этом и не только мы поговорили с представителем «Белоруснефти», ученым Анной Ерошенко в программе «Неделя» на СТВ.
Ольга Коршун, СТВ:
Сегодня мы поговорим о нефти. За последние 5 лет в нашей стране открыто 5 новых месторождений. Все в Хойникском районе. А где и в каких районах сейчас ведется разработка новых месторождений нашего черного золота?
Анна Ерошенко, начальник центра обработки, исследования и хранения керна БелНИПИнефть производственного объединения «Белоруснефть»:
Поиск и разведка ведутся в Гомельской области, это Хойникский, Лоевский и Брагинский районы.
Ольга Коршун:
А сколько новых месторождений мы сейчас разрабатываем?
Анна Ерошенко:
На сегодня открыто 94 нефтяных и газовых месторождений.
Ольга Коршун:
Как мы проводим эту геологическую разведку, как мы ищем нефть? Я знаю, что в этом есть небольшие нюансы.
Анна Ерошенко:
Да, нюансы есть. На сегодня основными драйверами поисками являются поисково-разведочное бурение и сейсморазведочные работы. Используются новые технологии, которые и позволяют нам успешно осуществлять поиск нефти в самых, казалось бы, неожиданных районах, на которые раньше никто и не рассчитывал даже.
Ольга Коршун:
А вы, я знаю, по керну тоже как-то ищите нефть. Расскажите, что этим находкам 360 миллионов лет! Хорошо сохранились.
Анна Ерошенко:
Очень хорошо сохранились. Это нефтепродуктивные горные породы или порода-коллектор. Им действительно 360 миллионов лет. Это Верхний девон. На территории нашей страны было мелкое теплое море, в котором обитали растения, животные, рыбки, кораллы.
Ольга Коршун:
То есть 360 миллионов лет назад в Беларуси все-таки было море?
Анна Ерошенко:
Да. Потом эти рыбки и кораллы умерли, окаменели и превратились в породы-коллекторы. Они бывают двух типов: карбонатные и терригенные. Карбонатные породы-коллекторы – это остатки водорослей или коралловых рифов. Перед вами окаменелый коралловый риф. В принципе, его дальний родственник счастливо обитает в Красном море. И, наверное, через 360 миллионов лет его ждет такая же учесть.
Ольга Коршун:
И как кораллы связаны с нефтью в итоге?
Анна Ерошенко:
В эти пустоты иммигрировала нефть и там осталась. Поэтому это называется порода-коллектор или сборщик нефти, по-простому. Таким образом образовалась нефтяная ловушка. То есть в этих породах живет жидкая нефть, подвижная.
Ольга Коршун:
То есть нефть в таком бытовом представлении, что она залегает в подводном озере, бьет ключом – это все миф? Она залегает в этих породах?
Анна Ерошенко:
Да, нефть залегает в них. Так, у нас есть карбонатные и терригенные породы, а терригенные породы – это песчаники. Предки песчаных дельт, которые тоже окаменели и получились такие окаменевшие песчаники, в которые просочилась и осталась нефть.
Ольга Коршун:
И как специалисты оценивают, какие у нас запасы нефти, что наши недра хранят в себе?
Анна Ерошенко:
На сегодня наши начальные геологические запасы составляют около 500 миллионов тонн, а остаточные извлекаемые – 50 миллионов тонн. Для нашей нефтегазоносной провинции это неплохой средний результат.
Ольга Коршун:
Вы принесли уже нефть, которую мы успешно выкачали из этих коралльчиков, которые миллионы лет. Какая по качеству наша нефть белорусская?
Анна Ерошенко:
По качеству она в основном легкая. Около 60 % относятся к легкой нефти. Нефть совершенно разнообразная, они даже по цвету разные, потому что у них разное соотношение серы и у них разная плотность. Чем легче нефть, тем она светлее и тем меньше нужно затрат на ее переработку. И так 60 % у нас относится к легкой нефти, а все остальное – к средней. А всего лишь 5 % – это тяжелая битуминозная нефть.
Ольга Коршун:
Вы приводили пример с Венесуэлой. Что там нефти много, но это очень затратная сфера.
Анна Ерошенко:
Это довольно затратно и в плане добычи, и в плане переработки.
Ольга Коршун:
С 2017 года идет наращивание уровня добычи нефти в нашей стране. В 2022-м планировали выйти на 1 миллион 800 тысяч тонн.
Анна Ерошенко:
Сейчас эти цели вполне достижимы, потому что открываются все новые месторождения. И на сегодня то, что мы открываем, позволяет нам компенсировать на 100 % то, что мы добываем в год. Поэтому, конечно, мы выполним данный показатель на 100 %, и даже никаких сомнений в этом нет.
Ольга Коршун:
А что касается такого международного сотрудничества в научной сфере, мы ведем с кем-то какие-то общие работы, разработки, обмениваемся опытом? Возможно, с российскими коллегами.
Анна Ерошенко:
Безусловно, наши специалисты обладают довольно высоким опытом и очень хорошо ценятся на международном рынке инжиниринговых услуг и, соответственно, в научной сфере. Мы сотрудничаем со Сколковским технопарком, также сотрудничаем с Академией наук Российской Федерации, куда входят различные институты. И также сотрудничаем с научно-исследовательскими институтами различных компаний.
Ольга Коршун:
А вы рассказывали, что сложность в том, что наша нефть залегает очень глубоко. В той же, наверное, Саудовской Аравии она повыше и ее легче добыть. Как вы работаете над тем, чтобы облегчить добычу нефти?
Анна Ерошенко:
Существует масса технологий. Это и цифровые технологии. И довольно мощная лабораторно-приборная база, которая позволяет нам проводить лабораторные исследования. Это и лабораторные исследования в направлении нефти, и лабораторные исследования горных пород. Которые, безусловно, помогают понять нефтяникам, где она залегает и какого она качества, сколько ее. То есть нужно меньше затрат, чтобы определить, где нефть, какого она качества и какое ее количество. И наша лабораторно-приборная база, не побоюсь этого слова, не уступает ведущим институтам Европы.
Читайте также:
В Речицком районе создают цифровое месторождение нефти
Месторождения нефти нашли на юге Гомельской области. Ресурс превышает 6 миллионов тонн
Белорусские нефтяники теперь изучают месторождения с помощью 3D-сейсморазведки. Как это происходит?
