Новости Беларуси. В студии программы «Постскриптум» публицист Юрий Терех и Алексей Авдонин, аналитик Белорусского института стратегических исследований.
Юлия Бешанова, СТВ:
Сегодня поговорим на такую животрепещущую тему – 30 сентября Президент дал интервью американскому телеканалу CNN. Интервью действительно произвело эффект разорвавшейся бомбы – не знаю, в хорошем ли смысле, потому что обсуждали абсолютно все. И обсуждали не только то, что говорил Президент, но и как себя вел журналист. Какое у вас осталось послевкусие после этого разговора?
Об интервью Президента CNN: журналист явно шел со своей повесткой, но сам оказался в неловкой ситуации
Юрий Терех, публицист:
Послевкусие осталось интересное. Во-первых, журналист явно шел со своей повесткой, шел отрабатывать свои темы. Сам факт этого интервью – это некий подход к перевалу, после которого можно начинать потихоньку разговор. Это очень явный знак, что все уже устали и пора начинать какое-то взаимодействие. Раз уже пошли интервью, приезжает CNN, значит уже как-то будет что-то сдвигаться. То есть это еще не сам перелом, но уже мы к нему подошли. А в целом журналист не до конца подготовился – на те вопросы, на которые хотел поймать, и сам оказался в не самой ловкой ситуации.
Читайте также:
Корреспондент CNN – Лукашенко: не хотели бы, пользуясь возможностью, принести извинения белорусскому народу?
Если боитесь, летайте через Северный полюс. Лукашенко об иностранных самолетах над Беларусью
Лукашенко: я буду вечным Президентом, если вы будете нас атаковать
Юлия Бешанова:
При этом он чувствовал себя достаточно уверенно, вел себя даже где-то нахально.
Юрий Терех:
Он британец. Они всегда себя чувствуют уверенно и ведут нахально.
Алексей Авдонин: «Ситуация с российским изданием выступила лакмусовой бумажкой». Читайте здесь.
Юлия Бешанова:
А как же британский джентльмен, который должен хорошо владеть манерами?
Мы для них не джентльмены, а какие-то дикари
Юрий Терех:
Это работает только по отношению к другим джентльменам. А мы для них не джентльмены – мы для них так, какие-то дикари.
Юлия Бешанова:
Вам вообще не казалось, что это выглядело несколько провокационно – предложить Президенту извиниться, допустим, на американском телеканале? Это не выглядит прямой провокацией?
Юрий Терех:
Это она и есть, для этого и шли.
Юлия Бешанова:
Чего вообще добивались, зачем приехали?
Приехали показать в нужном свете. Но сам факт, что приехали, уже о многом говорит
Юрий Терех:
Приехали показать в нужном свете. Но повторюсь, сам факт, что приехали, уже о многом говорит. То есть то, что начинаются какие-то движения по разговору, это уже чего-то стоит. Пускай пока вот так, пускай пока в попытке пнуть, толкнуть – то же самое, что было на «Большом разговоре», когда журналистка откровенно пыталась спровоцировать, задавала прямо провокационные вопросы, причем неподготовленные, не соответствующие действительности. Уже большинство людей знало, что это все не так, что и вопрос изначально ложен. То есть нет даже того посыла, о котором она спрашивает. Но это все равно спрашивали, потому что такое у них задание редакционное, такая повестка.
Юлия Бешанова:
У нас есть уже определенный, сформированный не без помощи СМИ имидж. Это интервью как-то отразилось на этом имидже – ухудшило, улучшило? Может быть интерес какой-то проснется к нашей стране?
Им интересно было, пока была вероятность, что получится нас переломать
Юрий Терех:
Я думаю, уже именно интерес, наоборот, очень сильно угасает и будет угасать дальше. Интересно было, пока была вероятность, что получится нас переломать, он устроит тут какую-то зону нестабильности, возможно, перетянуть как-то на свою сторону, экономически отрезать от России. Тогда да, интерес был. Сейчас уже интерес пропадает и будет пропадать дальше. Уже дальнейший интерес если хоть какой-то проявится, тогда уже все-таки начнется какая-то экономическая работа, когда поймут, что надо сотрудничать все-таки, когда продолжится сотрудничество, тогда уже можно будет говорить о каком-то интересе.
Юлия Бешанова:
Если вообще говорить об имидже Беларуси в Европе и на Востоке, вы говорили о том, что интерес к стране прежде всего должен быть экономический, а уже потом будет формироваться информационная повестка.
Юрий Терех:
Как только у нас будет идти какая-то работа с определенными странами, там будет политическая воля, потому что населению нужно объяснить, что мы со страной работаем, она поэтому хорошая, и там все хорошо. Если этого нет, то, естественно, будут совершенно другие посылы. Интерес к стране всегда формируется экономическими отношениями, по крайней мере в Европе так в основном. Когда мы начнем какое-то экономическое сотрудничество, нужно будет объяснить гражданам, тем же европейцам, что мы со страной работаем, она хорошая. Мы у них покупаем то и то, продаем это и это. Да, какие-то шероховатости есть, но в целом все хорошо.
Вот этот круг ненависти вокруг – Прибалтика, Польша. Население уже «переело» пропаганды их и не верит
Юлия Бешанова:
С какими странами у нас складывается именно информационное сотрудничество, где о нас знают, где говорят хорошо? Где у нас сформировался положительный имидж?
Юрий Терех:
Вообще, больше на восточном направлении, в принципе, даже и на западном. Вот этот круг ненависти вокруг – Прибалтика, Польша. И то население много просто уже «переело» пропаганды их и не верит. А чуть дальше у нас гораздо все лучше с имиджем, гораздо там лучше отношения.
Юлия Бешанова:
Если сделать акцент на экономику, это прежде всего инвестиции. Насколько помогают или не помогают те же международные рейтинги, Doing Business?
«Многие страны уже давно поняли, что пресекать иностранное влияние надо»
Юрий Терех:
Они сильно не помогают.
Юлия Бешанова:
Открывает инвестор, говорит: «хороший имидж у страны, вложу деньги». Или нет – это по-другому должно работать?
Юрий Терех:
Это работает по-другому, потому что все-таки набирают инвесторы мнения на практике, а не на рейтингах. Достаточно условны эти рейтинги.
Я хотел бы добавить по трансляции нашего имиджа. Тут проблема есть небольшая – в демократических странах контроль над СМИ гораздо жестче, чем у нас. Многие страны уже давно поняли, что пресекать иностранное влияние надо и контролировать, и транслировать нашу точку зрения в ту же Прибалтику или Польшу – это будет более чем затруднительно сейчас. Потому что просто мы не откроем никакое СМИ и не сможем его поддерживать.
Юлия Бешанова:
На прошлой неделе произошла трагедия, к которой белорусы абсолютно не привыкли. Для всех это прозвучало как гром среди ясного неба – погибли два молодых человека, один из них – сотрудник КГБ, второй – человек, который находился в оппозиции к действующей власти. «Комсомолка» после этого попала в блокировку. Сейчас это один из скандалов, который обсуждают и в России, и в Беларуси. Что вообще произошло и почему сейчас российские наши коллеги требуют объяснений? Что происходит?
По поводу шума в России, по поводу «Комсомолки». Пусть они ответят нам на один вопрос
Юрий Терех:
Давайте сразу расставим приоритеты. Погибли: а) правоохранитель; б) террорист. Потому что если человек берет оружие, заряжает его, когда ему вскрывают двери, ему оттуда кричит милиция, он целится, собирается стрелять, дверь открывается – он стреляет, это террорист. Это совершенно четко и понятно.
По поводу всего этого шума в России, по поводу «Комсомолки» у нас, мне бы хотелось один вопрос задать всем, кто эти вопросы поднимает в России. Там тоже не так давно произошла страшная трагедия, погибли дети. И мне хочется спросить: если бы убийцу детей в России подобным образом российское издание как-то осветило, нашло бы школьных друзей, взяло бы у них интервью – какой он был хороший, добрый, честный человек, как он стремился всегда к доброте, правде, справедливости, как он всегда бился за правду и защищал слабых –что было бы с этим журналистом, с этим изданием в России в такой ситуации? Когда они на этот вопрос ответят, тогда можно как-то разговаривать об их претензиях к нам.
«Этим делом мы занимались с первого часа». Кривошеев высказался о ситуации с «КП в Беларуси». Читайте здесь.
Юлия Бешанова:
Вернемся к интервью CNN. В их короткой версии 8-минутной, которая была в эфире телеканала, одна из цитат, один из заголовков, которые прозвучали, было написано, что «CNN остался один на один с последним диктатором Европы». Вот этот имидж тиражируется – «последняя диктатура Европы». Может, она нам даже на руку сейчас где-то играет?
Юрий Терех:
Вот хочется им это подчеркнуть, вот смелые они такие. Ну, молодцы, что тут скажешь? По крайней мере у нас есть возможность в случае необходимости принимать какие-то серьезные быстрые решения, без годовых обсуждений в парламентах, еще где-то. Что-то надо – взяли, сделали. Тиражируют – да, пытаются создавать такой имидж – пытаются. Это их работа такая.
Юлия Бешанова:
Согласитесь, до 2020 года мы считались островком безопасности в Европе, мы были площадкой для мирных переговоров. Имидж нам подпортили. Что теперь, как дальше выстраивать? Все равно должна быть продуманная программа, чтобы сформировать и выстроить этот имидж. Что должно быть, как мы должны себя позиционировать прежде всего?
«Мы расплодили совершенно ненормальную свободу в инфополе, даже не свободу, а анархию»
Юрий Терех:
Мы расплодили совершенно ненормальную свободу в инфополе, даже не свободу, а анархию. Действительно можно было всем и все. Люди сейчас удивляются, что их задерживают и заводят уголовные дела за комментарии в Сети – «а как это так? Мы же просто покомментировали в Сети, кого-то оскорбили, мы же так всегда делали, это же нормально. А почему сейчас нас берут, задерживают?» У людей просто нет понимания, что такое СМИ, инфополе, что за это могут наказать.
Возьмем ту же Россию, такой ситуации, как была у нас с «Комсомольской правдой», там быть не могло по определению, потому что там бы на материале четко было написано большими красными буквами – иноагент. Все бы понимали, что это транслируются мнения каких-то иностранных интересов, и уже могли подумать, зачем это. Пока у нас такого законодательства, к сожалению, не принято. Надеюсь, все-таки догоним.
Юлия Бешанова:
Мы же тоже обсуждаем вопрос об этом.
Юрий Терех:
Да.
Алексей Авдонин, аналитик Белорусского института стратегических исследований:
Здесь четко надо осознавать: все те, кто, неважно – в России, Беларуси или за пределами нашего Союзного государства – начинают нагнетать ситуацию вокруг журналиста, они работают против Союзного государства, против России, Беларуси. Они иноагенты, они действуют против российского и белорусского народов.
Юлия Бешанова:
Что делать – решать на законодательном уровне, вводить ответственность, какие пути? Мы говорим – так нельзя.
Юрий Терех:
Надо однозначно на законодательном уровне решать, тут даже говорить не о чем. Нужен этот закон, нужны санкции, четкие критерии и отметки, что если выходит материал и этот материал имеет какие-то иностранные интересы...
Юлия Бешанова:
Мы готовы к разработке этого указа? Ведется ли уже первоначальная работа?
Юрий Терех:
В Америке сообразили, что такое законодательство нужно, если не ошибаюсь, в 1939-м году. Мы все-таки государство союзное, можно просто очень близко к российскому брать – все удобно и хорошо.
Юлия Бешанова:
С физических лиц за действия в Сети тоже должна быть ответственность?
«Если ты берешься кого-то оскорблять в интернете, ты должен понимать, что это то же самое, что и на улице»
Юрий Терех:
Она уже есть. Когда что-то делаешь, надо думать о последствиях. Если ты берешься кого-то оскорблять в интернете, ты должен понимать, что это то же самое, что и на улице, что может наступить точно такая ответственность.
Юлия Бешанова:
Если говорить глобально об имидже страны, даже если идти от частности, от формирования любого имиджа персоны – политика, депутата, президента – всегда стоит больших денег. Создание имиджа страны тоже стоит больших денег. Как нам его формировать, опять же, в условиях того, что вы говорите – пробиться на соседние, прибалтийские инфополя нам практически невозможно. В это нужно вкладывать деньги, приглашать иностранных пиарщиков. Как выстроить ту самую позицию свою, как ее доносить?
Юрий Терех:
Во-первых, надо думать о национальных интересах, а потом уже об имидже. Сначала надо делать то, что выгодно для страны, а потом уже прикидывать, как на это посмотрят соседние государства.
Юлия Бешанова:
То есть проще к этому относиться.
Юрий Терех:
Конечно.
