То, что некогда объединенные общей идеей представители оппозиции сегодня работают на разные структуры и являются оппонентами друг другу – уже не новость. Однако каждый раз бывшие лидеры деструктивных образований удивляют своей мелочностью и меркантильностью.
Новые разоблачения в рубрике «Тайные пружины политики» в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Григорий Азаренок, СТВ:
У нас в гостях руководитель «Круглого стола демократических сил» Юрий Воскресенский.
Юрий Воскресенский, политолог:
Здравствуйте.
Григорий Азаренок:
Юрий, спортивный вопрос: вы за кого?
Юрий Воскресенский:
Если вы имеете в виду этот жабогадюкинг, который развернулся среди наших беглых – то, естественно, против всех. Но хочу сказать, что с точки зрения политкультуры какой-то то, как себя ведет окружение Тихановской, не вписывается ни в какие ворота. Вы же знаете, один из верных псов Тихановской по фамилии Мотолько напал и искусал Латушко. Причем в словах он не стеснялся и назвал бывшего министра куском, простите, дерьма. То есть это шокировало не только нас, взирающих с удовольствием со стороны, но и самих змагаров. Он потом спутался с женщинами, встал не на ту дорожку. Сейчас говорят, что и с мужчинами. Но это личное дело Павла Павловича. Но в таком тоне оскорблять человека, тем более твоего коллегу по лагерю, мне кажется, в очередной раз перейдена человеческая черта.
Григорий Азаренок:
Почему сейчас прорвало? Почему сейчас резко пошел этот собачий вой?
Юрий Воскресенский:
Два фактора. Первый фактор – ручеек иссяк. У стран западной демократии, как они себя величают, очень большие проблемы. Германское правительство уже не стесняется в интервью говорить о возможных социальных бунтах, поэтому им не до, так сказать, этих приезжих граждан.
Григорий Азаренок:
Еще Украине надо помогать.
Юрий Воскресенский:
Украина тянет ресурсы. Оказывается банде Тихановской, будем называть вещи своими именами, выделено 120-130 миллионов евро за два года. Естественно, та часть, которая не получила ничего, а это 99 % беглых наших сограждан, поставили закономерный вопрос: «Света, где деньги? Света, где гроши? Верни их». Они начали судорожно оправдываться. Значит, подозрения усилились после того, когда они сказали, что деньги пошли, львиная доля, на какую-то типографию.
Григорий Азаренок:
Они официально зарегистрированы как типография с доходом 8 тысяч долларов.
Юрий Воскресенский:
Да. В свободном открытом литовском реестре взяли их оборот, вы правы абсолютно, 8 тысяч долларов за год.
Григорий Азаренок:
Юрий, другая линия – это боевики, которые в Украине, и этот офис. Там линия разлома пошла еще более жесткая. Сначала было заявление о том, что так называемый Фонд солидарности, рассказывая о том, что он очень сильно помогает, не дал ни копейки этим бандитам. Потом пошла ответка от польско-британского телеканала – рассказ беглого калиновца про страшные вещи. Мало того дедовщину, про фактически то, что их убивают там.
Юрий Воскресенский:
Что касается этого еще фронта – второго. То есть первый фронт у них – банда Тихановской против Латушко-Цепкало-Болкунца, второй водораздел – против повара или ресторатора, который всем угрожает ножом из-под суши и бойцами так называемого полка, а в реальности там нет даже, простите, отделения, Калиновского. Мы же знаем, что в политический язык – новояз белорусский такое очень хорошее нарицательное имя появилось, как Стрижак, что означает плут, мошенник, вор. Опять те же грабли – опять Стрижак собирает уже не на COVID-19 и не на помощь змагарам, а на освободительную борьбу полка Калиновского. Назвали полк потому, чтобы больше собирать донатов. Почему не армия или дивизия – для меня это загадка. Наверное, полк как-то красиво ложится на слух доверчивым гражданам.
Григорий Азаренок:
Коротко и ясно. Хотя, по их логике, как им нравится, они должны были назвать хоругвь.
Юрий Воскресенский:
Да. Но эти жулики не дали ни копейки. Если кто-то опять-таки из наших доверчивых граждан, которые, если еще остались такие, хотя мы уже за два года все поняли, сомневается – он может взять такую же литовскую отчетность фонда этого жулика Стрижака. Мы видим, что за 2020 год оборот по его фонду BYSOL – ноль. То есть у него ноль оборот.
Григорий Азаренок:
Хотя и диаспоры донатили, и у нас некоторые граждане доверчивые отсылали много денег.
Юрий Воскресенский:
Вы знаете, поразительно. В ельцинской России были откаты 20 %. Касьянов – называли Миша 2 процента. Андрей – 100 %, Стрижак 100 процентов. Это просто феномен в политической реальности.
Григорий Азаренок:
Юрий, это было такое их поведение, такая их психология. То, что вы видели летом 2020 года – это было запрограммировано уже изначально, такая ненависть друг к другу?
Юрий Воскресенский:
Абсолютно. Во-первых, патологическая жадность. Потому что действительно те, которые выходили – это же наши люди, не марсиане. Им просто в голову залили то, чем они кормят сейчас, вы понимаете, о чем я говорю, себя каждый день убеждая в перамогах. То есть это наши люди. Но тогда уже была видна патологическая жадность их, когда эти наши люди искренне собирали подписи. Мы просили чашку кофе человеку с булочкой, то эти деятели, которые сейчас участвуют в жабогадюкинге оппозиционном, говорили: «Пусць працуюць за так, таму што яны ўдзельнічаюць у гістарычных падзеях». Яны самі не працуюць за так а працуюць за 2 альбо 3 тысячы долараў ці еўра. То есть они просто так не работают, они почему-то за деньги. А люди собирали подписи абсолютно бесплатно. Некоторых, которым они обещали деньги, кинули. То есть эта история была видна давным давно.
Юрий Воскресенский:
Я вам расскажу такой пример: в 2001 году я был замруководителя штаба Гончарика – единая оппозиция. Вы помните, тогда был кандидат. Гончарик тогда платил за подписи, его штаб, 1 доллар. Мы в Советском районе насобирали подписи. На кэше сидел, рассчитывался Добровольский с Полевиковой. Мы помним, когда они нам достали эту пачку евро, предназначенную нам за наши заработанные подписи, потому что это была достаточно тяжелая работа, и выплачивают. Они выплатили 10 % с этой пачки визуально, а 90 забрали себе. Когда я летом увидел опять Добровольского с Полевиковой, стучавшихся в штаб Бабарыко, я понял: все. Это в дополнение к этому кофе и булочке. Когда я увидел жуликов всех мастей, которые слетелись туда на ресурсы – сразу понял, чем закончится и именно тогда принял свое решение встать на защиту страны.
Григорий Азаренок:
Юрий, мы сейчас это обсуждаем как анекдот. Во-первых, было бы смешно, если бы не было так грустно, потому что из-за них сидят. Из-за этих персонажей, из-за того, что они вещали, говорили, люди сидят. Реальные люди. Разбиты семьи. Кормильцы или жены сидят в тюрьмах – это первое. А второе – они на полном серьезе претендовали на власть в стране. Просто дико представить. Они бы госбюджетом бы распоряжались, предприятиями, заводами. Вы перед референдумом проехались по всей стране, можете представить, что все это оказалось в руках таких персонажей?
Юрий Воскресенский:
Люди уже все это понимают. Потому что действительно, когда я объехал все страну, люди подходили, даже которые голосовали за эту женщину без титула. Они говорили: «Господи, как нас зазомбировали. У нас же была бы сейчас вторая Украина». Можете не сомневаться, вторая бы Украина была. То есть они бы нас вовлекли в войну, потому что они несамостоятельные игроки, как тот же Зенон, к слову и к справедливости будет сказано.
Григорий Азаренок:
Ему не дают грошей.
Юрий Воскресенский:
Яму не даюць і ніколі не давалі, таму што ім прынцыпова абараняць незалежнасць дзяржавы. Им не нужны независимые суверенные государства. Этим транснациональным корпорациям нужны страны-марионетки.
Юрий Воскресенский:
Они в тупике. Как можно выйти из этого тупика сейчас? Они должны раскаяться, вернуться, понести заслуженное наказание и снова стать членами нашего дружного белорусского грамадства, як кажуць. То есть поэтому, Латушко, Цепкало, Болкунец, приезжайте, возвращайтесь в Беларусь. Вы сохраните не только жизнь, но и репутацию. Потому что каждый человек может заиграться, на каком-то этапе может дойти до просто чудовищных мыслей. Но у каждого есть шанс. Господь, Уголовный кодекс и Президент дает шанс каждому – понеси наказание, возвращайся. Но перед этим призови к снятию всех санкций. Потому что они же увидели кто такие, из кого формируется банда женщины без титула. Там нечего ловить, надо возвращаться.
Григорий Азаренок:
Юрий, вы сказали: сохранить жизнь. А это не фигура речи. Из тех откровений, которые мы слышали от человека из банды Калиновского – все, что там происходит, связано с таким персонажем, например, как Боцман – Сергей Коротких, Малюта. Вся деятельность этого человека связана так или иначе с трупами.
Юрий Воскресенский:
Мы заинтересованы, чтобы они были живы, здоровы и как можно дольше между собой грызлись. Но есть же силы, которые рассматривают их не как мы, хоть и возмущаемся, но все равно простим по-христиански и полюбим в случае раскаяния. Есть силы, для которых они – пешки, и им ничего не стоит сегодня отдать команду кому-нибудь из украинских беженцев сделать какое-нибудь чудовищное преступление, которое они тут же повесят на КГБ. Поэтому на месте этих беглых, а особенно сейчас опасно, потому что они на святое покусились – на общак. На который и женщина без титула и Франак, жулик Стрижак и этот Мотолько – все считают, что это их деньги, а не белорусов. И эти люди: Латушко, Цепкало, Болкунец, Прокопьев, покусились на их деньги, на святое. А вы помните, как они сами, деструктивные оппозиционеры, обсуждали, как убить Стрижака? Ведь это тоже не пропаганда.
Григорий Азаренок:
И тоже с украинским следом.
Юрий Воскресенский:
Да, поэтому я бы на их месте не тянул, собрался бы не на какой-то конгресс, форум, высший совет или хурал или в хоругвь объединился, а подумал, что сделать, чтобы вернуться в Беларусь пока живы, чтобы загладить, залечит те раны, которые они нанесли нашей стране и помочь в этот сложный период тектонических геополитических изменений сохранить нашу независимость и суверенитет. Чтобы нас на дно не затянуло, как затянет многие страны. Вот о чем я бы подумал на их месте. А они опять за свое: кто будет старшим на общаке.
