От пандемии до Окрестина – проект, на создание которого ушел целый год. Откровения участников с обеих сторон.
Кто заказал нашу страну, зачем и сколько денег на это было потрачено? Документальный фильм «2020».
На военную агрессию не решились. Стратеги НАТО поняли, что с наскока захватить Беларусь не получится, это будет стоить слишком дорого. Решили продолжить по Шарпу. Следующий этап – раскачать студентов.
Андрей Лазуткин, политолог:
Когда начался учебный год 1 сентября, хотя мы ожидали чего-то худшего, на самом деле вузы работали, в принципе, как обычно, и школы точно так же. Бастовали там, где были стачкомы созданы.
1 сентября. Начало учебного года. Студентов, школьников и педагогов призывают к бойкоту. Молодежь – главная целевая аудитория Telegram-каналов.
Олег Романов, ректор ПГУ, бывший первый проректор ГГУ им. Я. Купалы:
Был создан деструктивный чат в Telegram, который координировал их деятельность, давал инструкции, как надо себя вести. И некоторые наши студенты оказались под влиянием той информации, которая там размещалась.
Наталья Карчевская, ректор БГУКИ:
Ощущение складывалось, что часть людей очень серьезно настроили на то, чтобы раскачать ситуацию в университете. Но в основном это делалось для того, чтобы пять минут сфотографироваться и куда-то исчезнуть. Потому что фактически очень долго, мы весь сентябрь и половину октября, пытались разговаривать. Как только подходили к студентам либо я, либо другие представители администрации, они говорили: «Нет, ничего, мы просто поем», «Нет, ничего мы говорить не хотим». Пели, причем пели не те, кто у нас хорошо умеет петь, поскольку вуз мы творческий, а те, кто умеет это делать плохо. Собственно, и все.
Андрей Лазуткин:
Если они до сентября этих стачкомов не сделали для 1 сентября, значит, они не рассчитывали, что им придется в начале учебного года проводить забастовки уже по вузам. Условно говоря: две недели – это короткий вариант, месяц – это вариант более длинный.
«Такие вот ведьмы реальные». Николай Карпенков о «визжащих» женских маршах. Подробнее здесь.
