Новости Беларуси. В студии программы «Постскриптум» Геннадий Казакевич, заместитель министра внутренних дел Республики Беларусь – начальник криминальной милиции, а также Александра Кучинская, врач психиатр-нарколог приемного отделения РНПЦ психического здоровья.
Юлия Бешанова, ведущая:
Как в основном информация о педофилах попадает в правоохранительные органы? Понятно, соцсети.
Геннадий Казакевич, заместитель министра внутренних дел Республики Беларусь – начальник криминальной милиции:
Не совсем так. С одной стороны, это целенаправленная работа правоохранительных органов по получению такой информации. У нас достаточно широкий оперативно-розыскной инструментарий в этой части: специальное программное обеспечение, методики. Мы специально обучаем сотрудников, как осуществлять поисковые мероприятия в Сети, проверять эту информацию.
Юлия Бешанова:
Вы говорили, что Сеть огромная, и внедриться во все ветки…
Геннадий Казакевич:
Но есть другие формы. Мы можем определить потребителей детского порноконтента.
Юлия Бешанова:
И это будет первый звоночек, чтобы вы пристально на него смотрели?
Геннадий Казакевич:
Точно так, в том числе и через торренты. Мы понимаем, что само потребление детского порно, коллекционирование, скачивание из Сети и так далее – это уже звоночек. То есть психически здоровый человек не будет развиваться в этом направлении. Это одно направление. Другое: значительную часть информации мы получаем из органов здравоохранения и органов образования. Я уже говорил, что у нас очень тесный контакт, мы все понимаем, что любая информация даже о возможном сексуальном насилии в отношении ребенка – это не просто звоночек, это направление к действию. И здесь нет каких-то проволочек, сроков и так далее. Даже если эта информация потом не подтвердится, но мы будем спокойны в том, что мы ее проверили.
В некоторых случаях детки сами обращаются. Либо обращаются по месту жительства, либо обращаются в школах очень часто, то есть доверяют своим преподавателям, школьным психологам, а те уже незамедлительно сообщают нам. Некоторая информация приходит от наших зарубежных коллег. И здесь нет места каким-то национальным ограничениям, каким-то вещам, связанным с санкциями и так далее, потому что любой правоохранитель понимает, что педофилия – это безусловное зло, с которым нужно бороться. Соответственно, такую информацию мы тоже принимаем. Когда у нас появляется информация о педофилах, которые находятся за рубежом, в том числе и потребители, мы такой информацией обмениваемся.
Александра Кучинская, врач психиатр-нарколог приемного отделения РНПЦ психического здоровья:
Родители наблюдают, что ребенок меняется в поведении. Он становится с депрессивными симптомами: он плаксив, замкнут, отказывается учиться. Как они говорят: с ним что-то произошло, это не тот ребенок, который у меня был. Зачастую эти диалоги с ребенком и ведут к тому, что, оказывается, причина таится в том, что над ребенком было надругательство.
Юлия Бешанова:
Дети, к сожалению, тоже достаточно жестоки. Были ли обратные случаи, когда дети обвиняли беспричинно знакомых взрослых в сексуальном насилии?
Геннадий Казакевич:
Крайне редкие, единичные случаи за последние несколько лет, но надо сказать, что мы умеем распознавать ложь. Одна из версий, которая всегда отрабатывается, – инсинуация. Соответственно, с помощью психологов мы эти случаи очень редко, но выявляем.
Подписывайтесь на нас в Telegram!
Читайте также:
Что делает белорусская милиция, чтобы искоренить проблему педофилии? Рассказали о профилактике
Случается, что молчат годами. Психиатр-нарколог о детях, пострадавших от насилия
