«Вот однажды он приходит с кривой рукой: сломал». Родители Руммо рассказали о его детстве и показали фото

История семьи Руммо – в программе «В людях».

Вадим Щеглов, первый заместитель генерального директора ЗАО «Столичное телевидение»:
Какая Ваша самая любимая фотография?

Валентина Руммо, мама:
Вот эта. Ему здесь 9 месяцев. В принципе, он вырос в больнице. Он видел всё это. Он постоянно, часто очень дежурил со мной, потому что мы оба попадали на дежурство. Он всегда дежурил со мной, а с дежурства я отправляла его в школу. И он вырос в этой семье. Притом что у нас, у меня брат – врач, дочь – врач, и зять – врач. Он как-то привык к этой среде.

И как-то без всякого, сразу. Он часто с отцом дежурил.

Он оперировал с отцом, учась на 4-5 курсе, он брал его на дежурство, и они вместе дежурили. Так что он как-то с детства врос в эту профессию.

Поэтому других вариантов не было. Как-то он подумал ещё поступить в МГИМО, были у него мысли. Но я сказала: «Олег, вместо МГИМО будет МИМО. Так что, говорю, не надо нам туда, куда нам не надо».

Вадим Щеглов:
Ваши родители хотели, чтобы Вы стали врачом. Вы бы хотели, чтобы Ваша дочь продолжила Ваше дело?

Олег Руммо, директор Минского научно-практического центра хирургии, трансплантологии и гематологии:
Да, безусловно. И не только я. И моя супруга, и мои родители, и родители моей супруги хотели, чтобы она стала врачом. Это была, знаете, такая борьба «один против всех» на протяжении двух последних выпускных лет. Когда моя дочь заканчивала школу, она вела с нами специальное сражение. С одной стороны которого была вся наша семья, а с другой стороны – она.

Вот мы все время пытались её убедить в том, что нет специальности на свете лучше, чем врач. А она всё время пыталась нам объяснить, что она будет делать так, как она захочет. Но в итоге семья проиграла, дочь победила. И она избрала специальность юриста-международника. И нам ничего не оставалось делать, как помогать ей в этом решении. И уже вторую половину выпускного класса мы мобилизовались, всячески поддерживали её, возили к репетиторам, где-то искали какие-то учебные пособия для того, чтобы она очень успешно сдала экзамены. Потому что поступить на юриста-международника, на факультет международных отношений не так-то просто. Наверное, сегодня даже сложнее, чем в мединститут.

Валентина Руммо:
Внучка осуществила его мечту и поступила на международное право. Сначала – в Минск, а потом сама перепоступила в Москву на бюджет и закончила сама. Инкогнито, никто не думал и не знал. И вот она прервала цепь медицинской династии, и вот пошла... И внук у меня прервал цепь – он программист. Так что прервалась наша цепь. Может, уже правнуки пойдут по нашей стезе.

Олег Руммо:
Мы когда вечером возвращались, бывало и поздно: с танцев или ещё откуда – окна нашей квартиры выходят прямо на эту лавочку.

И значит, я уже маме сигнализировал, что мы уже тут, в своём доме где-то находимся, что она уже может спокойно засыпать, что я всё равно никуда не потеряюсь. Да, но она…

Что-то не засыпалось ей – она каждые полчаса так выдвигала голову, говорила: «Олег, ты ещё здесь?» Я говорю: «Да, я ещё здесь». Потом опять. Потом, если я пропадал с этой лавки, мама надевала халатик и начинала меня тут разыскивать – ночами по подъездам ходить там.

Да, и если она где-то меня находила, она сразу говорила: «Ну-ка, марш домой!»

Валентина Руммо:
Лавка вот у нас во дворе.

Вадим Щеглов:
Это Вы его с этой лавки встречали утром после дискотеки, где он любил засиживаться?

Валентина Руммо:
Да, да. Я его встречала всё время, я его не отпускала от себя.

Вадим Щеглов:
Что для Вас родина?

Олег Руммо:
Родина – это какая-то такая очень сложноуловимая субстанция. Вот она – эти танцы в слуцком парке. Она – вот этот двор, в котором с утра до вечера либо мяч гонял, либо шайбу. Это вот эти близлежащие сады, которые ты пытался с ребятами обобрать уже в районе 12-ти ночи. Просто, тебе яблок-то и не хотелось, потому что яблок было валом дома, дома эти яблоки были. Но вот нужно было что-то такое совершить – сам процесс.

Олег Руммо:
Тут у нас была волейбольная площадка и футбольное поле – стояли ворота одни, там стояли другие. Несмотря на то, что местность пересечённая достаточно, она так нормально подходила для игры в футбол. Не только между ребятами во дворе, а во дворе жило человек 20 детей, может быть, и больше. Причём, даже нашей возрастной группы. Там, пару лет вперёд. Нас было человек 12-13. То есть мы выставляли полноценную команду, когда наш двор с соседними дворами играл в футбол.

Олег Руммо, отец:
Вот однажды он приходит с кривой рукой: «Я сломал руку». Пришлось мне трепанировать ему эти отломки. Сейчас, видите, рука нормально работает. Всё, как положено, на месте.