Вадим Гигин: «Современное польское правительство, в отличие от той же Германии, не покаялось в своих грехах»
Новости Беларуси. К сожалению, даже в праздничные дни не обходится без тех, кого называют предателями Родины. Кто не только не думает присягать на верность ей, но и поощряет сегодня подмену истории и откровенно продает святую память о наших героях. Григорий Азаренок в своей рубрике «Тайные пружины политики» в программе Новости «24 часа» на СТВ дает им справедливый и жесткий отпор.
Лукашенко: достойны ли те, кто выехал за границу и действует во вред государству, оставаться гражданами Беларуси? Читайте здесь.
Григорий Азаренок, СТВ:
Это вы нам будете платить, панове. Платить и каяться. На коленях стоять. И все варшавские погреба откроете, и все ваше неправедное золото к нашим ногам принесете. За всю вашу тысячелетнюю бздуру, за все подлости и унижения. Рано или поздно так будет.
Яны з’яўляюцца праемнікамі савецкай традыцыі, савецкай улады ідэйнымі. Таму менавіта ясна, што не будуць гэтыя падпадаць пад нейкія прэтензіі, куды прасцей усё [неразборчиво], тым больш, за часы савецкія нейкія базы распрацаваныя па дэманізацыі, па выкачванні нейкіх негатыўных рэчаў. І тут не трэба нічога новага прыдумляць, а просто ўзяць на ўзбраенне ту старую зброю. Што, у прынцыпе, усе гэтыя 30 гадоў, што Лукашэнка знаходзіцца пры ўладзе, практыкуецца. Нічога тут новага не прыдумляюць. Проста па старых лекалах, па старых традыцыях усё гэта педалююць. І таму відавочна, што, якая б там ні была непрыязнь ў дачыненні да беларусаў, да беларускай нацыянальнай ідэі, да беларускай мовы і адукацыі, усё роўна, так ці інакш, гэта палітыка была мягчэйшая, чым ў Савецкім Саюзе ў 1930-я гады. У Польшчы да такога не даходзіла. Таму параўновы тут ніяк не выпадае.
«Это была политика этноцида в отношении белорусов»
Вадим Гигин, историк:
Это показало, на кого они на самом деле работают. Потому что удивительно, как в один голос стали защищать ту сторону, которая, если ты называешься белорусским патриотом или белорусским националистом, она заведомо не права. Это вторая Речь Посполитая. Я думаю, что среди белорусских историков, да и не только белорусских, есть консенсус отношения к политике, которая проводилась в тот период. И до Пилсудского, и во время Пилсудского, и после Пилсудского так называемым режимом полковников. То есть это была политика этноцида в отношении белорусов. И почему мы вспомнили об этих претензиях? Поляки стали раздавать сейчас всем налево и направо свои претензии, так называемые репарации от Германии. Тут можно понять, безусловно, и принять. Вдруг – Чехии. У нас есть свой счет.
Например, современное польское правительство, в отличие от той же Германии, не покаялось в своих грехах. Немцы после Второй мировой войны, пройдя процесс денацификации, постоянно каются. Помним, даже их канцлер становился на колени. И не только это. Ничего подобного со стороны Варшавы мы не видим. Тех людей, которые совершали преступления в отношении белорусского народа в 1920-1930-е годы, да и во время польско-советской войны 1919-1920 годов, они возвеличивают и провозглашают своими героями. То есть мы видим: не то что они готовы признать ошибки, они это и ошибками-то не считают. Я уже не говорю о преступлениях. И вот не так давно я выпустил статью в «Беларусь сегодня», где подробно и перечислил. Только схематично. Просто тезисно.
В Речи Посполитой ни о каком белорусском языке речи не могло идти
Вадим Гигин:
Почему эти претензии имеют место быть? Я, конечно, далек от мысли, что современное польское правительство пойдет на то, чтобы компенсировать нам все потери, которые мы понесли. Нет конечно. Но то, что мы должны понять, осознать, если угодно, подсчитать тот урон, который был нанесен нашему народу, сделать соответствующие выводы (особенно в преддверии праздника 17 сентября), с моей точки зрения, это бесспорно. Я хорошо помню, как тогдашний кандидат в Президенты Милинкевич всячески пытался… У которого, кстати, предки боролись против польского режима. Говорил, что 17-е – это не праздник, это чуть ли не оккупация и так далее. К большому сожалению, среди тех, о ком мы раньше говорили, – белорусского движения, сейчас бы я так не называл этих людей, всегда были сильны традиции так называемых полонофилов.
Был такой Павел Алексюк, Роман Скирмунт. Это люди, которые считали, что любая власть здесь может быть, только не советская. Все что угодно, только чтобы мы не дружили с Россией. Это одни и те же корни, что и у коллаборационизма времен Великой Отечественной войны. Ради своих идей бороться за белорусский язык до последнего белоруса. Но парадоксальна ситуация Второй Речи Посполитой, потому что там ни о каком белорусском языке речи не могло идти. Если мы посмотрим на белорусское движение в Западной Беларуси, то оно эволюционировало от бело-красно-белого флага к флагу красному. Мы можем проследить, например, на творчестве Максима Танка, на его судьбе. Целый ряд других крупных деятелей освободительного движения.
Говорить, что Пилсудский был не так уж плох, – оправдывать то, как издевались в Березе-Картузской
Вадим Гигин:
А ряд людей остались на позициях того же Павла Алексюка, тех, кто пытался найти какой-то компромисс с пилсудчиками. И на самом деле, это ведь желание, как хорошо сказал об этом Гоголь в «Тарасе Бульбе», получить милость чужеземного короля. Да даже не короля, а обычного магната – это та же логика, которая толкнула шляхту в XVI-XVII веках на отказ от собственной самобытности, идентичности, языка, культуры, религии. Только для того, чтобы получить вот эти вот привилегии польского шляхтюка. Где, как известно, «шляхтич на загроде равен воеводе». То есть это фанабярыстасць, это шляхетская диктатура и одновременно анархия. Диктатура по отношению к другим сословиям и анархия в государстве. Как мы знаем, что Польша держалась беспорядком, как тогда говорили. Она очень многим была симпатична. Многие считали, что таким образом они могут достичь собственных интересов. Ровно то же мы видели и в 1920-1930-е годы, когда жертвовали интересами белорусского народа в угоду каких-то своих политических амбиций. И то же самое сейчас. Когда они говорят, что Пилсудский был не так уж плох, это оправдание того, как издевались в Березе-Картузской. Каждый, кто говорит, что во Второй Речи Посполитой какие-то гроши давали, какие-то сертификаты на землю, – это они выстилали щебнем, битым кирпичом вот эту красную дорожку в Березе-Картузской, по которой на коленях заставляли ползти людей. И ничего более.
И эти же люди устраивались перакладчыкамі затем, когда пришли бы немцы. Они бы работали в Белорусской народной самопомощи, они бы выдавали винтовки. И получали бы их в 13-м батальоне СД. Именно эти люди переезжали бы в белорусские села и говорили, что всем нужно собраться в центре для регистрации, а потом бы гнали в унию или еще куда-то, да этих людей сжигали. Логика коллаборационизма. Его психологическая составляющая ведь не изменилась. Это то, о чем писал Алесь Адамович в карниках. А ведь какая разница, кому служить? Польскому пану, фашистскому какому-то фюреру или еще кому-то.
Григорий Азаренок:
А теперь о героях. Нет больше той любви, ежели кто душу свою отдаст за други своя. Это святая евангельская заповедь. Доброволец из Вологды принял огонь на себя. За наше будущее сегодня идет бой. За будущее всего мира. Бой тяжелый. И на фронте, и в тылу. Мы прикрываем спину русским войскам, а главное – держим наши рубежи. Бойцы на границах. Бойцы тренируются. На передовой – Президент. Они наши защитники, лучшие люди. И никакая королева не достойна нашего внимания ни на каплю больше, чем наши бойцы. О них помним в каждый праздник.
Какое письмо на самом деле написал последним Калиновский? Историк Дюков раскрыл малоизвестные факты.
