В Минске слишком резкие журналисты? Что об этом думают в регионах

Новости Беларуси. Роль авторской журналистики в Беларуси обсудили в ток-шоу «По существу» на СТВ.

Кирилл Казаков, генеральный директор СТВ:
Зоя, а вы у себя в редакции столкнулись с предательством?

Зоя Михновец, главный редактор Солигорского телеканала:
Нет, слава богу.

Кирилл Казаков:
То есть ваши журналисты остались все вместе.

Зоя Михновец:
Наша команда осталась на сто процентов, да.

Кирилл Казаков:
Угрожали?

Зоя Михновец:
Угрожали, конечно, в социальных сетях. Присылали заявления коллег об увольнении, угрожали. Но не было такого, что убьем, но угрозы были.

Алена Сырова, СТВ:
А вам лично?

Зоя Михновец:
Да, конечно.

Кирилл Казаков:
Здесь, может быть, в Минске, не видно. В вашем регионе, просто в регионах, я думаю, что с коллегами общаетесь. Там есть действительно ощущение того, что в Минске слишком резкие журналисты?

Зоя Михновец:
Да, конечно. Мы же смотрим, мы видим.

Кирилл Казаков:
И что, возможно, так не надо?

Зоя Михновец:
Нет. Я не хочу комментировать, надо или не надо, и сейчас принимать чью-то сторону. Но по поводу диалога хочу сказать: когда наши власти разрешили митинг оппозиции и пригласили туда всех участников – они туда просто не пришли. Они встали на площади рядом и, собственно, собрали все плюшки, в конце пели песни.

Кирилл Казаков:
Устроили провокацию банальную.

Зоя Михновец:
Вот и все, да.

Кирилл Казаков:
Катя, а как вы считаете? Может быть, слишком резкий все-таки Гриша, и слишком резкий Женя или, может быть, иногда слишком громко поднимает голову и говорит женщина по фамилии Артюх.

Екатерина Воробьева, главный редактор газеты «Единство»:
Вы знаете, я считаю, что хорошо, когда есть разнообразие. И мне кажется, должна присутствовать манера и Гриши, и Евгения, и Юли. Пусть человек, зритель сам выбирает. Допустим, я всех смотрю авторов. Что-то мне нравится, что-то не нравится, но самое главное – это все равно трогает, доходит до умов, понимаете? Поэтому я только за это разнообразие.

Юлия Артюх, политический обозреватель, автор программы «Негладко», блогер:
И авторская журналистика, наверное, не для того, чтобы кому-то нравится, кому-то не нравится. Она, наверное, для того, чтобы каждый человек что-то почерпнул, задумался, проанализировал, сделал выводы, рассмотрел с разных сторон. Даже смотря риторику Гриши, Юли Бешановой, Жени, Алены Родовской, мою. Совершенно разная подача, совершенно разные мнения на одни и те же ситуации. Но они посмотрят на эту подачу. Где-то Гриша жестким словом пробивает, действительно эту стену пробивает, встряхивает умы. И люди начинают задумываться: может быть, действительно так, а не так, как мы думали, как мы читали в Telegram-каналах?

Кирилл Казаков:
Юля, скажи. Ты как участница автопробегов наверняка знаешь тех людей, которые за гришину позицию. Как они реагируют на подобные вещи, которые высказывает Григорий или говорит Евгений?

Юлия Артюх:
Они реагируют очень бурно, они поддерживают. Стилистика Гриши очень близка, потому что, когда был этот информационный вакуум, не хватало этой поддержки с телевизора, с радио, в Facebook все писали, но мало там кто читал. Надо было вот это вот говорить. Надо было выплеснуть эмоции. И люди хватают эти эмоции, пропускают через себя, потом делают выводы и адекватно воспринимают все происходящее. И они еще больше утверждаются в своей позиции. На автопробегах присутствуют те, кто поддерживает нашего Президента. И где-то кто-то такие люди были, которые боялись разговаривать на улицах с бчбшниками, боялись подойти, сорвать эту наклейку ненавистную. Боялись это дерево освободить от этих ленточек. А потом, когда слышали Гришу, Женю, меня, начинали что-то делать. Они понимали, что люди не боятся. Им угрожают, их прессингуют, психологически давят, но они не боятся. И мы тоже будем не боятся делать свой город чище, выказывать свою позицию, идти на диалог.

Алена Сырова:
Зоя, скажите, у вас есть коллеги-журналисты, которые бы хотели, возможно, так как Юля, как Женя, как Гриша высказывать свою позицию? Такой же формат рубрик, например, но чего-то не хватает.

Зоя Михновец:
Я могу сказать, что у нас на региональном телевидении такой рубрики, к сожалению, нет.

Алена Сырова:
Это связано с тем, что нет таких активных журналистов?

Зоя Михновец:
Нет, я не скажу, что они не активные журналисты. Все профессионалы своего дела. Но, возможно, у нас просто нет времени на что-то другое, потому что у нас немного другие задачи стоят в регионах. Я хочу сказать, что в августе мы сели и все-таки поняли, что государственные СМИ проиграли информационную войну, и фейк был как единственная возможность во что-то верить, потому что был вакуум информационный. И верили не потому что надо было верить – потому что другого источника-то не было.

Кирилл Казаков:
А насколько вам помогли, мобилизовавшись, белорусские национальные каналы, когда начали появляться вот эти голоса – того же самого Азаренка?

Зоя Михновец:
Вы знаете, я же сказала, что мы не спали изначально. Две недели мы не могли понять, что делать, а потом мы встали в бой. Мы не спали, мы работали. Мы освещали все темы и могли смело сказать, что здесь проходит митинг и дать комментарий. Люди приходили, они пили кофе – все.

Кирилл Казаков:
А не пользуемся ли мы своим профессиональным положением, когда мы выходим и высказываем свою личную точку зрения?

Григорий Азаренок, политический обозреватель, автор программ «Тайные пружины политики» и «Орден Иуды»:
Тут дело в том, что мы, наоборот, завоевали это положение. Потому что в августе они доминировали полностью. Они могли впарить любую дичь про 80 пропавших, потом милиционеры звонили – пьяный на даче лежит.

Евгений Пустовой, политический обозреватель, автор программы «Политика без галстуков и купюр»:
Моей маме звонили, говорили: «А что, там в Минске сжигают людей? Убитых на Окрестина людей».

Григорий Азаренок:
Столбцы вспомните, когда коронавирус был: там врач уже умоляла со слезами – успокойтесь, помогите баллон нести. Они ходили, там какие-то трупы искали, какие-то свежие могилы искали и так далее. Это целенаправленная информационная война, никого не интересовала правда.

Кирилл Казаков:
Это действительно информационная война, мы живем в век информационной войны, об этом сказал Президент, выступая в парламенте. Нам действительно нечего бояться, потому что у нас харизматичный лидер, у нас сильная армия, у нас профессиональные спецслужбы и у нас очень патриотичные СМИ, в которых появляются свои герои. И если раньше эти герои вели развлекательные программы и концерты, то сейчас эти герои начинают появляться со своим авторским мнением.

Читайте также:

Григорий Азарёнок: после августа стали государственными пропагандистами, и я этого не стесняюсь

Григорий Азаренок: «Они будут меня судить и, возможно, без суда и следствия грохнут» 

Евгений Пустовой: нам сказали, что вы где-то там, под плинтусом. Нет, мы не под плинтусом