Новости Беларуси. 20 марта в Беларуси много говорили о тех, кто разделил судьбу печально известной Хатыни. Сожженные, но непокоренные – старики, женщины и дети, которых настигла страшная гибель. В нашей стране помнят каждого. Траурные митинги прошли во многих районах. К местам, где увековечена память погибших, многие пришли со слезами на глазах, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Боль, которая не утихает, – репортаж Александра Добрияна.
А людзей ужо тут багата-багата. Яны з кулямётамі, стракочуць. Тады я бягу, гляджу: брат ляжыць забіты ўжо. Ну я і пабегла.
Это архивные воспоминания из детства Татьяны Ярошевич. Утром 14 января 1944 года в Оле погибли 950 детей. Всего за несколько часов кровавой бойни каратели уничтожили здесь 1758 мирных жителей. Людей, которые просто пытались спрятаться в лесной глуши, жгли из огнеметов, расстреливали из автоматов и взрывали гранатами.
Александр Добриян, корреспондент:
«Ола» – самый молодой мемориальный комплекс в Беларуси. Его возвели спустя 76 лет после трагедии. Год назад средства на строительство собирали всей страной. Этот поистине народный проект еще раз показал, насколько сильны боль и чувство эмпатии в белорусском обществе. Трагедия «огненных деревень» стала частью общественного сознания всех послевоенных поколений белорусов, сакральным опытом ужаса, который ни в коем случае нельзя повторять.
За считаные месяцы, прошедшие с момента открытия, мемориал посетили сотни тысяч человек.
Александра Шляхтова здесь уже далеко не в первый раз. Ола – это ее личная боль. Ребенок XXI века, никогда не знавший ужаса войны, она переживает смерть прабабушки как событие из собственной жизни.
Александра Шляхтова, жительница деревни Чирковичи:
Ты понимаешь, что столько детей, женщин погибло, заходишь сюда и понимаешь то, что это все здесь было. Мы переживаем эту трагедию, как будто она была совсем недавно. Это очень тяжело на самом деле. Мне кажется, наша молодежь должна проживать это все, чтобы понимать, что было и насколько это страшно.
«Праклён вайне, што сее смерць на свеце!» гласит надпись на мемориале, созданном в Докшицком районе на месте деревни Шуневка. Еще одна сестра Хатыни. На рассвете 22 мая 1943 года нацисты согнали местных жителей в сарай и заживо сожгли. Лишь троим посчастливилось уцелеть. Спасшейся вместе с отцом Соне, как и ее двоюродному брату Володе, было по шесть лет. Их сверстникам повезло меньше: 15 деревенских ребятишек вместе со школьной учительницей каратели бросили в колодец.
О памяти сегодня говорили и у мемориального комплекса «Тростенец». Крупнейшее на территории Беларуси место массового уничтожения людей. Концлагерь, стоящий в одном ряду с «Освенцимом», «Майданеком» и «Треблинкой» унес жизни более 200 тысяч человек. Идеальная фабрика смерти работала практически весь период немецкой оккупации.
Пустая каменная колыбель мемориального комплекса «Борки» сегодня наполнена цветами. На гранитные плиты кладутся не только траурные букеты – дети привозят сюда игрушки в память о погибших сверстниках. Каратели стерли Борки с лица земли, превратив деревню в братскую могилу для 2027 человек. Сдержать слезы здесь не удается даже мужчинам.
Белорусы в мемориальном комплексе «Борки»: это то место, где каждый должен побывать
Трагедии деревень Ола, Шуневка, Борки, Шауличи, Хатынь словно под копирку написаны в какой-то адской канцелярии. Акт коллективной ответственности – так официально оправдывали свои карательные операции нацисты. Среди прочих схожих моментов в судьбах «огненных деревень» есть один, который заставляет сжиматься сердце снова и снова. Безвинные дети, зачастую просто младенцы, – чуть ли не половина всех сожженных заживо. Чудовищное жертвоприношение ненасытной и бесчеловечной идеологии нацизма.
Красный Берег. Это место часто называют «детской Хатынью». Отсюда белорусских детей отправляли в немецкие госпитали и лагеря типа Скобровки и Саласпилса, где малыши становились полными донорами, то есть кровь у них брали до последней капли. Здоровому человеку трудно представить, как могло прийти кому-то в голову снабжать детской кровью военную машину рейха. Мемориал в Красном Береге – это памятник украденному детству, память о каждом из 13 миллионов детей, ставших жертвами Второй мировой.
Александре Вишневской было всего четыре года, когда нацисты сожгли ее дом, а саму приговорили к смерти от сыпного тифа в концлагере. Но она выжила, вопреки всему.
Боль, которую нельзя забыть, по всей Беларуси застыла в мемориальном камне. Но куда важнее, чтобы память о ней жила в сердцах и умах современников. Чтобы белорусы не забывали: нацизм – это не просто слово из школьного учебника, это глубокий шрам в народной судьбе, старая рана, которая никогда не перестанет болеть.
