Новости Беларуси. Ксения Худолей прольет свет в программе «Неделя» на СТВ.
Ксения Худолей, корреспондент:
Схроны оружия и подготовка терактов, тайные схемы с участием Госдепа и ЦРУ, черные списки и покушение на Президента. Все это больше не звучит, как аннотация очередного блокбастера. Этот боевик, придется признаться, разыгрался у нас под ногами. Время открыть глаза, уловить связи и пролить свет.
Ксения Худолей:
От увиденного на неделе побежали мурашки? Трудно поверить в то, что всех нас пытались очень дешево продать Западу. Запах крови «мирной революции» наконец настиг вас? Все в порядке. Это нормально – бояться за свою жизнь и будущее. А вот что действительно ненормально…
Вопрос уже поставлен фактически о том, чтобы убрать Лукашенко. Кто-то должен людям, которые будут этим заниматься, в общем-то, нужно какое-то обоснование. Эти люди должны получить от кого-то ну не приказ, наверное, а, если совсем прямо говорить, приговор.
Рыгор, пытанне гучыць наступным чынам: давай, Рыгор, разам з табой замочым Луку, а пасля, хто будзе правіць Беларуссю, мы вырашым пасля.
Обсуждался такой вариант, что нужно разместить управляемую ракету, которая в момент захода президентского самолета на посадку по нему выстрелит.
Ксения Худолей:
Все, что остается загнанным в угол невероятным и их карманным медиа, – ехидничать и передергивать факты. Это просто слова, безобидная беседа, какие из них заговорщики?
В агонии мечется иностранная пресса. Как теперь убеждать в силе «демократии» прозревших белорусов? Вот и клепают одну за одной статьи с оправданиями. Что же, весьма ожидаемо. Только не пройдет на этот раз.
Я прызнаю сябе віноўным у тым, што я быў, па сутнасці, выкарастаны як тэхнічны арганізатар.
Для мяне было ўжо злачынства тое, што мяне, па-першае, уцягнулі ў гэту размову людзі. Прызнаю сваю віну ў тым, што даў магчымасць гэтым людзям уцягнуць сябе ў такія размовы.
Я признаю себя виновным в участии в заговоре.
Ксения Худолей:
Люди, которые совсем непохожи на злодеев голливудского экшена, без упрека совести сколотили заговор против целой страны. А теперь как малые дети тычут пальцем друг в друга – виноват не я, меня заставили.
Ксения Худолей:
Заставили что, простите? Гастролировать по стране с тапком и под руку со Статкевичем промывать мозги белорусам? Заставили по методичкам воспитывать стадный инстинкт у потенциальных жертв уличных столкновений?
Нужно больше тапок железных, большего размера. Эти тапки потом станут щитами, возможно, на мирных протестах. А у омоновцев свои щиты. У нас будут железные тапки. Кстати, нам броневик уже готовят, красится сейчас.
И я скажу людям: таких мусоров вешать, я отвечаю.
– Подходить к исполкому, вызывать начальство, требовать пересчета.
– Наша задача будет все-таки захват исполкома.
– План такой: убрать всех глав администраций, поставить замов под контроль и на каждый район поставить по одному из уполномоченных представителей, которые будут следить за их действиями.
Ксения Худолей:
Почему я отступила так далеко от актуальных персон? Да потому что все эти люди – и Тихановский, и Автухович, и смельчаки из «Тишины» – части большого бесчеловечного заговора.
Полный провал «гуляний» по Минску они предчувствовали с самого начала. И уже тогда полушепотом обсуждали план физической расправы: и над главой государства, и над всеми нами. Это пешки на шахматном поле американской игры. И все, как один, возомнили себя королями.
Знаю, что у них были контакты с Государственным департаментом. Была поддержка на достаточно высоком уровне.
Будет просто более кровавый или менее кровавый сценарий. Будем выходить тогда на Госдепартамент, чтобы помогали это сделать. За мной стоит также еврейский капитал Америки, у меня очень хорошие отношения с American Jewish Committee.
Я этот вопрос поставлю и буду слушать, что мне скажут с той стороны.
Будем разговаривать, что скажут в Вашингтоне.
Ксения Худолей:
Операция по устранению Президента, его семьи и первых лиц страны – крупная ставка, сделать которую смогла только крупная спецслужба под покровительством «влиятельных». Снова перебирать доказательства причастности Госдепа и ЦРУ излишне. Пересмотрите расследования коллег.
Ксения Худолей:
Но вот, что сейчас особенно важно. Несколько десятков силовиков-перебежчиков, пара-тройка армейских батальонов и минимум боевой техники. Кажется, этого маловато для госпереворота?
Ксения Худолей:
Подумайте еще раз. По сути, решение главной задачи – убийство Лукашенко – сразу же парализует страну. Пусть на минуту или даже десять. Этого хватит, чтобы навести панику и посеять хаос. И дело за малым. Поделить кабинеты, рассчитаться госпредприятиями с западными кредиторами, поставить под дуло всех несогласных.
Ксения Худолей:
Думаете, в неразберихе, на руинах исполкомов, в дыму радикального триумфа кто-то из них пожалеет очнувшихся невероятных? Любое возмущение «но мы же хотели мирно» еще на полуслове оборвала бы пуля.
Задача № 1 у нас, получается, – устранить самого главного. Задача № 2 – занять, блокировать внутренние войска, блокировать ОМОН.
Гэта група афіцэраў белорускай арміі, якія могуць на сённяшні дзень выставіць да пяці батальёнаў.
Это, опять же, то, что вы сейчас говорите, очень пахнет гражданской войной и большой кровью.
Ксения Худолей:
Вы вообще представляете, что такое столкновение двух вооруженных профессионалов? Когда никто не отступит и пустит в ход все боевые навыки. И уж, конечно, не сложит оружие перед женщиной, ребенком, стариком.
Ксения Худолей:
Идея гражданской войны в Беларуси рождена задолго до выборов. И стратегия ее проста до безобразия – сделать из Лукашенко монстра, повесить на него все реальные и нереальные негативные инфоповоды. И тогда «Убить Президента» звучит как синоним «благого дела». Бред, только распознается не сразу. Но с детьми… Ой как перегнули.
Правды ради я скажу. В конце концов, что касается похищений, именно похищений, от Макара я услышал (именно услышал – не догадался), один раз прозвучала информация: сын Президента.
– Она будет отвечать: вот вас не будет, Эйсмонт останется, Коля останется, Миша, Витя – все останутся. И найдутся потом они. И дадут показания. После вас вопросы будут потом к Коле. Вот это я имел в виду. Это моя мысль была. Они же будут, эти вопросы, к Коле.
Александр Лукашенко, Президент Республики Беларусь:
У тебя к Коле никаких вопросов не будет, он будет обычным гражданином, как твои дети.
– Приедут за ним.
– Ну а за что его сажать?
– Есть за что.
– За что? Ребенка?
– Здесь дети сидят. Здесь есть дворик с турниками для них как раз. Посидит, пообщается со сверстниками.
– То, что вы здесь сидите ни за что, не значит, что кто-то другой тоже должен ни за что сидеть.
Ксения Худолей:
Уверена, сердца белорусских матерей сейчас забились быстрее. Речь на полном серьезе шла о детях, без гарантии, что пострадает лишь ребенок Президента. Запомните, никто из этих «безобидных» заговорщиков не остановился на полпути. Ни один не вышел из диалога, который давно перестал быть просто «посиделками беглых». Каждый из них наплевал на предупреждения КГБ, перешел от слов к делу.
Андрей Ярош, официальный представитель КГБ Беларуси:
В качестве обвиняемых по уголовному делу, возбужденному Комитетом государственной безопасности, по ч. 1 ст. 357 Уголовного кодекса Республики Беларусь «Заговор или иные действия, совершенные с целью захвата государственной власти», привлечены девять человек. Четверо содержатся в следственном изоляторе КГБ.
Генеральной прокуратурой Республики Беларусь в отношении Дмитрия Щигельского, Александра Перепечко, Виталия Макаренко, Павла Кулаженко и Игоря Макара заочно применена мера пресечения в виде заключения под стражу. Инициирован вопрос об экстрадиции названных лиц в Республику Беларусь.
Ксения Худолей:
Они хотели «Тишины»? Что ж, времени помолчать в камерах теперь предостаточно. Но глупо полагать, что новые западные протеже не придумают очередного кровавого плана. Если это так, их уже видят и ведут.
И последнее. Застать страну врасплох больше не получится даже при самом искусном раскладе. В ближайшее время Президент обещал подписать документ, который отрежет пути подхода к суверенитету Беларуси. Декрет о переходе Совбезу президентских полномочий – гарантия того, что на пепелище чужих амбиций нам всем не придется оплакивать собственную наивность.
