«И я ставлю это в эфир». Григорий Азарёнок о работе на акциях протеста, радикалах и комментариях в интернете

Новости Беларуси. В гостях студии «Неделя. P.S.» корреспондент СТВ Григорий Азаренок и специальный корреспондент газеты «СБ. Беларусь сегодня» Людмила Гладкая.

Юлия Бешанова, СТВ:
Дорогие коллеги, хотелось бы начать наш разговор с того, что происходило на улицах сразу после выборов. Как начинался этот протест, и что мы видим сегодня: насколько изменились люди, количество, радикализация. Что происходит? Кто из вас начинал сразу работать? Я знаю, что Гриша практически с самого начала, Ксения чуть позже присоединилась к этой работе.

9 августа ОМОН изначально работал без экипировки. То есть даже сами правоохранители все-таки ожидали увидеть на улицах мирных людей

Григорий Азаренок, корреспондент СТВ:
Я был еще до самих выборов, когда они устраивали эти ивенты так называемые, где было очень много креатива такого необычного, что они вот так преподносили. Они по приколу туда больше всего ходили, это которые были еще пикеты за Тихановскую, на Бангалор собрания и так далее. И они были довольно веселые, им этот «голубой экстремист» – у него цвет Telegram-канала голубой, поэтому можно его так называть – писал: «О, Азаренок пришел, сделайте с ним фоточки, я вам подгончик сделаю за эти фоточки». Ходили за мной, фотографировались, кричали, хлопали.

Юлия Бешанова:
Ты свою минуту славы получил еще до?

Григорий Азаренок:
Да, это было все так забавно, довольно весело.

Что касается 9-12 августа, вот это была, конечно, совсем другая история. Мне очень смешно читать, смотреть потом, когда они рассказывают, что к ним применялось какое-то чрезмерное насилие, когда я видел просто прекрасно все эти уголовные элементы, видел, как в правоохранителей швыряли камни, бутылки, фейерверки горящие, фаеры, видел эти сцепки молодчиков и так далее.

Причем 9 августа, что важно, ОМОН изначально работал без экипировки, почему-то это никто не отмечает, он был в обычной своей черной куртке, балаклавах и все. То есть не рассчитывали на это даже сами правоохранители, они все-таки ожидали увидеть на улицах мирных людей. А увидели то, что увидели. И уже потом они перегруппировались, вышли туда в полной амуниции. Вот такие первые впечатления были.

Снимают: вот, у нас тут все мирно. Потом вдруг появляются какие-то радикалы – все, разворачиваются и уходят

Людмила Гладкая, специальный корреспондент газеты «СБ. Беларусь сегодня»:
Правильно Гриша сказал, изначально силовики рассчитывали на мирную акцию, они тоже не думали, что белорусы – их земляки – вот так будет все это лететь в их сторону. Они были без щитов, без серьезной защиты. Даже ребята рассказывали: стоят, когда полетела первая партия камней, потом затишье (это было в районе стелы). Потом выходят девочки, эти девочки там танцуют, потом резко они присаживаются, и вторая порция коктейлей Молотова, камней, арматуры, причем заточенная арматура, нарезанная. То есть все это было подготовлено.

Григорий Азаренок:
В этот момент неполживые СМИ куда-то убегают. Потом вновь появляются эти девочки, танцующие и катающиеся на мотоциклах перед ОМОНом, вдруг опять все TUT.BY, «Еврорадио» и так далее все это снимают: вот, у нас тут все мирно. Потом вдруг появляются какие-то радикалы – все, разворачиваются и уходят. Ну, вот такие интересные вещи.

Я думал: если я соберу 5 000 комментариев злобных – значит, я хорошо летом отработал. Я уже выхожу на 10 тысяч

Юлия Бешанова:
Наверное, первый раз мы столкнулись с тем, что началась именно информационная война. В чем-то мы ее проигрывали, в чем-то – выигрывали. Но никогда не использовались технологии, когда в открытую в сеть выбрасывались личные данные не только сотрудников внутренних дел, но в том числе жен, детей. Втягивается в это все большое количество людей. Каждый из вас наверняка столкнулся с нелюбезностями в собственный адрес на личных страничках. Гриша, тебе досталось, наверное, больше всех из нас.

Смотрите, переписка Гриши. Тут, наверное, даже не переписка, это больше монолог.

Григорий Азаренок:
Иногда я с ними общаюсь. С такими – нет, потому что с этими людьми все понятно. Но вообще, я когда работал летом, я понимаю всю эту технологию, что там стоят за границей «коробки», которые создают эти фейковые аккаунты. Эта все технология, отработанная в разных странах. Я думал: если я соберу 5 000 комментариев гневных, злобных, оскорблений, угроз убийством – значит, я хорошо летом отработал. Я уже выхожу на 10 тысяч. И если я уже выхожу на 10 тысяч, то вообще все замечательно. Но это только в Instagram, я не беру все остальное.

Нарежет там две-три фразы, и все подумали, что я людей оскорбил

Григорий Азаренок:
О какой объективности вообще можно вести речь? Вспомните историю с девушкой, которая потеряла ребенка. Все думали, что это из-за того, что ее избили милиционеры. Как оказалось, до этого она сделал аборт. Я просто помню, включил ее Instagram, смотрю: она вела трансляцию, объясняла, что произошло. «Нет, ребята, меня милиция не била, это я сделала аборт сама». Ей пишут: «Мразь, заткнись, ты продалась, тебя избили менты». И ей вот это вот люди пишут. Это нормальные люди вообще? О каком диалоге может идти речь, если вам человек сам рассказывает?

То же самое – «голубой экстремист» выложит что-то нарезанное, нарезанный сюжет, они думают, что он про это. Нарежет там две-три фразы, и все подумали, что я людей оскорбил. Да я не про людей там делал, а про радикалов, анархистов, большой сюжет, 10 минут. Они по минутной нарезке типа все понимают и пишут мне вот это все.

Иногда бывает, 12-летний школьник какой-нибудь напишет: «Вы нарушаете Конституцию». Я говорю: «Ты в каком классе ее будешь изучать, знаешь?» Он: «Нет, не знаю». Я: «В 9-11 классе вы будете изучать Конституцию, тогда с тобой поговорим». Он что-то ответил.

На митингах по обочинам ходят такие профессиональные ребята

Григорий Азаренок:
Все, кто был на митингах, – я не знаю, как этого не видят сами митингующие – там по обочинам ходят такие профессиональные ребята, никого не трогают, что-то сфотографировали, что-то отправили, посмотрели, позвонили. Приезжает велосипедист: «Автозак на Кальварийской». И уехал дальше. Там это все настолько четко.

Юлия Бешанова:
То есть, ты уверен, что это координируемо?

Григорий Азаренок:
Да 100 процентов.

Людмила Гладкая:
Хотелось бы услышать диалог. Я даже смотрю по работе Гриши, Ксюши, да и других коллег. Ты подходишь и говоришь: «Вот вам микрофон, вот вам диктофон, говорите». Что в ответ, Гриш?

Григорий Азаренок:
«Ты это, с***а, в эфир не поставишь». И я ставлю это в эфир.

Им напишут «Гриша, Гриша клеем дышит», мне – 150 одинаковых сообщений, точно таких

Григорий Азаренок:
50 тысяч условных единиц он запрашивал. Мы видели этот документ, который правоохранители предоставили по Telegram-каналу «Белые халаты».

Людмила Гладкая:
Что он, медик? Он студент.

Григорий Азаренок:
И правильно сказали – отключают мозг. Людям реально абсолютно отключают мозг. Я выхожу, у них спрашиваю: «Почему вы пришли сюда?» – «Нами никто не управляет, мы мирные, мы здесь просто сами». Я говорю: «Почему вы пришли именно сюда, куда вам написал товарищ из Варшавы? Вы пришли именно сюда, почему не в другое место? Почему вы только так хотите выражать свою позицию? Почему вы на дорогу выходите?» И так далее. «Мы сами, нами никто не управляет, мы вообще это ничего не читаем».

Хорошо, уже набрал популярность этот ролик про Куропаты, потому что вообще ничего не знают о том, что им предлагают делать. Мне говорят, что я отравил Навального, много всякой дичи несусветной. Мозг отключается полностью. Им напишут «Гриша, Гриша клеем дышит», мне – 150 одинаковых сообщений, точно таких. Я объявил конкурс на самое лучшее оскорбление. Ну, оскорбите вы как-то оригинально. У меня дома книг много, я вам книжку подарю за это. Пока еще победителя не нашлось.

И как протесты могут не радикализовываться, если их лидер говорит слова «ультиматум», «трибунал», «ликвидировать идеологов»?

Юлия Бешанова:
Насколько сейчас эти протесты стали более агрессивными? Может, более радикализированными? Что происходит сейчас?

Людмила Гладкая:
Недавно взрывали автомобили в Гродно, как оказалось, сотрудника милиции. Идут просто призывы убивать, резать детей силовиков, как их хоронить будут. Это ужас просто.

Григорий Азаренок:
Создается специализированный Telegram-канал по убийству детей силовиков, где они обещают им видеопособие по пыткам и как, что отрезать им нужно.

И как протесты могут не радикализовываться, если их лидер говорит слова «ультиматум», «трибунал», «ликвидировать идеологов». 

Григорий Азарёнок: «Народ наш сохранил свою светлую душу. Сейчас её пытаются замутить, истоптать». Читать далее здесь.