Апачев: тогда неохотно применялось оружие и надеялись, что всё закончится переговорами. Потом появилась Новороссия

Проект «Азаренок. Напрямую». О важном говорим в прямом эфире. Вместе с экспертом обсудим успехи российской армии в зоне СВО и поговорим о том, какие сюрпризы ждут ВСУ. В гостях музыкант, военный корреспондент Аким Апачев.

Григорий Азаренок, СТВ:
Часто мы повторяем слова Джона Донна, которые Хемингуэй взял в эпиграф к своей книги великой «По ком звонит колокол»: «Никогда не спрашивай: по ком звонит колокол? Он звонит по тебе». Вот как вы почувствовали, что этот колокол звонит по тебе лично, по каждому из вас? Аким, отсиделся бы, размовлял бы на мове, жил бы в украинском Мариуполе, был бы среднестатистическим человеком. Конечно, сейчас бы пришлось бы стать каким-нибудь там... Тебя бы там загребли, еще чего-то. 10 лет прожил бы, знаешь, такой более-менее спокойной, Европой дотированный, в тылу украинском и так далее. А ты – нет. Ты выбрал другой путь. Путь еще тогда не предрешенный. Это сейчас мы уже знаем, что будет потом: и 24 февраля, и референдумы, и вступление в состав России, и придет большой русский брат на помощь. А тогда этого никто не гарантировал и не обещал.

Аким Апачев, военный корреспондент:
Тогда приехал Игорь Иванович Стрелков, и мне этого было достаточно, чтобы поверить в мечту. Я увидел Новороссию. Ты знаешь, почему меня включило это все? В начале АТО и в начале еще даже лета 2014 года я курсировал между двумя городами – между Мариуполем и Донецком. То есть в Мариуполе уже стояли Вооруженные силы Украины.

Удавалось мне как-то балансировать между этих блокпостов. На самом деле, тогда еще неохотно применялось оружие, и многие надеялись, что все закончится еще какими-нибудь переговорами. Но потом появился Стрелков, потом появилась Новороссия. Потом стало понятно, что это что-то большое, что включит если не всю Россию, то всю пассионарную Россию уж точно.

Я тебе честно признаюсь, когда увидел в Донецке граффити с флагом Новороссии, я тогда понял: вот теперь началось, вот теперь я готов. И, не задумываясь, ринулся в пространство. Я как мог помогал, несмотря на то что служил в 2004 году в украинской армии. Я понимал, что военный из меня так себе, что я выстрелил всего 9 патронов из автомата Калашникова. Это не очень результативно. А работал тогда на телевидении и понял, что могу и должен помогать именно на этом направлении. Информационку мы тогда проигрывали. Мы и сейчас ее, конечно, проигрываем. Но тогда просто каток пропаганды нас стирал. И надо было на этот участок фронта стать. Мне кажется, у нас это получилось. Мы запустили первое сепарское телевидение, как нас тогда называли «Новороссия ТВ». Довольно занятно наблюдать, как сейчас на частоте «Новороссия ТВ» в Донецке идет Соловьев LIVE. Гриша, тебя регулярно там смотрю.

Ну и надо было рождать смыслы. Нужно было рождать мыслеформы какие-то. Надо было говорить с той стороной. Мы уже доставали частотой до Мариуполя. Мне казалось, это самая важная работа. Вот тогда говорить с теми, кто остался на территории под контролем Украины, объяснять им правду. Вот какое-то время у нас это получалось, но потом разрыв становился все больше. И к 2022 году мы уже получили Мариуполь, воспитанный украинским телевизором.

Читайте также:

Апачев: мы столкнулись с армией НАТО, где англосаксы испытывают новые виды оружия руками украинцев

Рябцева: часть прозападной пропаганды была в том, чтобы мы верили, что на Западе всё хорошо

Лебедева: змагары сами виноваты в том, что у них будет сильный враг. С ними нельзя договориться