Андрей Лазуткин: «Новость по СНВ китайцы встретили спокойно, в отличие от Запада»

Как отмечают политологи, Китай сегодня воспользовался конфронтацией между Россией и Западом и укрепляет позиции в Южно-Китайском море. Это связано с тем, что у США не хватает ресурсов противостоять всем потенциальным противникам одновременно, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ. Ввязавшись в конфликт с Россией в Украине и с Ираном в районе Персидского залива, американцы могут крайне ограниченно влиять на КНР.

О том, к чему приведет противостояние Пекина и Вашингтона в дальнейшем, расскажет Андрей Лазуткин.

Андрей Лазуткин, политолог:
Сегодня на слуху Тайвань, но до этого два года шли незаконные протесты в Гонконге. Через кого в этих точках работает Запад? Как говорят, через преступность. Нам показывали протесты студентов, что китайская молодежь якобы хочет свободы и забаррикадировалась в местном университете, но это просто опорная точка.

Как у любого майдана, должен быть постоянно действующий лагерь. А вот по принципу организации это был сетевой протест, во многом похожий на белорусский. Там тоже носили маски на лицах, светили лазерными указками, был свой аналог Telegram для координации и информирования о действиях полиции. Впервые протесты управлялись дистанционно, а у нас это было уже потом.

Андрей Лазуткин:
И вот при Трампе был Гонконг, а при Байдене – обострение на Тайване. Это значит, кто бы дальше ни пришел к власти в Штатах, республиканцы или демократы, будет продолжаться линия активных мероприятий против Китая. Такого не было с конца 80-х, когда в Китае началась своя перестройка, которую поддерживал Запад, и тогда внутри партии шла борьба. Это не просто беспорядки на площади, которые разогнали. Там был свой Горбачев (и даже несколько), но партийную борьбу в итоге выиграл Дэн Сяопин. Именно он сохранил в Китае и Компартию, и народную республику.

А что такое китайская власть сегодня? А это мало кто знает. Внутри Компартии есть разные группы, примерно как это было в Советском Союзе. Но, в отличие от нас, там еще огромный частный капитал, который зависит и от связей на Западе, и от номенклатуры. Обострение с Западом не в интересах капитала, там эти люди зарабатывают деньги, и на председателя КНР пытаются влиять с разных сторон. Это нормально для любого государства, те же самые процессы мы видим в России. Но вот те заявления, которые делает Китай по Украине, и поддержка России (пока не прямая, но косвенная), говорят о том, что западная партия в Китае пока проигрывает.

Андрей Лазуткин:
Как проблему Украины видит Китай? Дело не в том, нацисты в Украине или НАТО или кто-то еще. Китай никогда не стремился влиять на внутреннюю политику других стран. Главное, что они видят – их лишают рынка сбыта в Европе, закрывают транзит товаров. И сегодня Польша нам перекрывает границу не потому, что в Беларуси плохой режим, а потому что это мера против Китая. Точно так же, как ранее Литва в одностороннем порядке признала Тайвань и разорвала дипотношения с КНР. И, как говорят, Евромайдан в Украине тоже был нужен, чтобы сорвать крупные проекты Китая с Януковичем.

За полгода до Майдана был подписан договор с КНР, по которому в Крыму планировали проекты на 10 миллиардов долларов – новый порт, аэродром, судоверфь, свой НПЗ и газовый терминал. А еще китайцы планировали арендовать в Украине около 3 миллионов гектар сельхозугодий. Другой вопрос, что, наверное, России это не очень понравилось, и мы не знаем, как принималось решение по Крыму, да и по Януковичу. Но, так или иначе, американцы китайские проекты в Крыму сорвали. Им выгоднее, чтобы там стояли российские войска, чем была ключевая точка китайского «Шелкового пути».

Андрей Лазуткин:
А уже после того, как Евромайдан победил, китайцам дали понять, что с ними сотрудничать не будут. Самый яркий пример – это военный завод «Мотор Сич», который сначала продали китайцам, а потом по команде из США забрали назад. Цена вопроса – 4,5 миллиарда долларов, китайцев просто обманули, и это был сигнал, что здесь вам не рады. И сегодня американцы выстраивают разные модели сдерживания Китая. Более жесткая, через войну в Украине (займите нашу позицию, и тогда получите транзит через Польшу), и более мягкая, как было в самой Польше. Полякам ведь тоже предлагали строить у себя терминал «Шелкового пути», но те отказались, якобы китайцы придут и купят весь польский бизнес. Но дело в другом. По задумке США, Польша должна стать единственным сухопутным коридором из Китая в Европу. Польшу будут контролировать американцы, и тогда можно будет навязать любые условия по транзиту китайских товаров или вообще его закрыть. Вот у вас на границе фуры стоят неделю, а будут стоять и две, и три, если мы захотим.

Но тут зритель может сказать: а в чем проблема, можно же привезти морем? Но дело в том, что если начнется военный конфликт на Тайване, США могут перекрыть Малаккский пролив. Там проходит более половины китайского экспорта и импорта, это такое горло бутылки, и поэтому там рядом находится база на Сингапуре и авианосные группы 7-го флота. Вот это главный смысл конфликта на Тайване – это повод для морской блокады, а не помощь кому-то, как американцы рассказывают.

Еще один важный момент – кто китайские товары будет покупать в Европе? Сегодня американцы под предлогом Украины готовят новый план Маршалла, как это было после войны. Европу доведут до кризиса, чтобы оттуда убежала промышленность, и Европа из производителя станет потребителем. А чтобы потреблять, она получит американские кредиты, на которые можно будет купить товары и технологии, но только у США, а не у Китая. Вот так американцы видят будущее лет на 50.

Андрей Лазуткин:
А чего они боятся? Ну, посмотрите, что говорит и делает Путин. Главные вопросы сегодня связаны с ядерным оружием, и пока это единственное, что заставляет американцев нервничать. А какая здесь проблема? Они всегда рассчитывали на противостояние только с Россией, с ней был паритет по ядерным зарядам. А теперь из-за Тайваня может встать вопрос, что против американцев будут сразу два ядерных арсенала – российский и китайский. Это уже гарантированное уничтожение. А если Россия выйдет из договора СНВ, то у кого сколько ракет, будет вообще непонятно.

А теперь давайте подумаем. Вот нам рассказывают, что Россия проигрывает в Украине, и поэтому у Путина остался последний козырь – он грозит миру ядерной войной. Это то, что пишет западная пресса, все как в фильмах. Но наверняка Путин координирует свои действия с Китаем. Не так давно в Китай ездил Медведев, который передавал личное послание, да и в целом новость по СНВ китайцы встретили спокойно, в отличие от Запада. Что это значит? Видимо, СВО имеет какие-то цели, которые прямо не связаны с Украиной. Вот что будет, если Россия проиграет? Задача США – так или иначе, с помощью военного поражения или выборов, майдана, переворота, поставить в Москве не просто прозападное, а антикитайское правительство. Речь тогда встанет, конечно, не о прямой войне с Китаем, но о поставках ресурсов, блокаде транзита и многом другом.

Андрей Лазуткин:
Американцам надо вернуть российско-китайские отношения на уровень 70-х годов, когда мы строили укрепрайоны в Забайкалье (вот как они выглядят сегодня, это территория бывшего танкового подразделения) и готовились к войне, как на острове Даманском. Все это возможно. Хочет ли такого Китай? Наверно, нет. И Россия этого не хочет.

Андрей Лазуткин:
Но проблема в том, что любая страна имеет объективные интересы. И чтобы наладить тесное военно-политическое сотрудничество между Россией и Китаем, нужен очень веский повод. И похоже, американцы этот повод дали. Поэтому реальная цена СВО – это не вопрос контроля городов и областей в Украине, а вопрос отношений между США, Россией и Китаем на следующие 50 лет.

А с вами был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».

Подписывайтесь на нас в Telegram!