Новости Беларуси. Гостья программы «В людях» – Анна Чиж-Литаш, военный журналист, писатель.
Юлия Артюх, СТВ:
Сразу отмечу: видеть вас в гражданской одежде не совсем привычно. Все-таки женщина в погонах – необычное, скажем так, сочетание. Это по стопам отца пошли или, отталкиваясь от вашей биографии, первоначально получали образование в педуниверситете и все равно пришли к погонам. Как так получилось?
Анна Чиж-Литаш, военный журналист, писатель:
Я никогда не ставила себе с детства, как многие мальчишки или девчонки рассказывают, что они мечтают стать военными, милиционерами, у меня такого не было. Я мечтала быть певицей, актрисой, ветеринаром, но никогда не видела себя в погонах. У меня отец служил, я росла, каждый день наблюдая эту форму, эти запахи. Росла на коленках у солдат в воинской части, но при этом все равно никогда не думала, что свяжу свою жизнь с этим. Потом уже после педуниверситета, когда я закончила, мне предложили попробовать пресс-секретарем (пресс-офицером правильно) в структуре милицейской – в Партизанском РУВД. И я рискнула, хотя совершенно не понимала, куда я иду, что меня ждет. Что такое офицерская среда я слышала только из рассказов отца. Убедиться в этом уже пришлось там, насколько это интересный, но сложный труд для женщины.
Юлия Артюх:
Но вы же окончили еще журфак. То есть, это было до или после того, как перешли на службу пресс-офицером?
Анна Чиж-Литаш:
Я окончила педагогический университет имени Максима Танка и после этого сразу же пошла служить в Партизанское РУВД. И уже находясь там, я поступаю в Академию управления при Президенте, оканчиваю и перевожусь уже в военное ведомство – на телекомпанию «ВоенТВ». И уже только потом я поступаю на журфак БГУ.
Юлия Артюх:
А мама ваша кем работала?
Анна Чиж-Литаш:
Мама работала библиотекарем в школе всегда при нас. Мы учились в школе с сестрой, переезжали очень часто, мама всегда старалась устроиться в школу, где мы учимся, чтобы быть рядом с нами. Она больше была женой командира, за которым приходилось переезжать.
Юлия Артюх:
Прикрывала тыл.
Анна Чиж-Литаш:
Да. Если не ошибаюсь, Минск – это 14 город. Представьте, какая могла быть судьба у моей мамы, когда ей приходилось 13 раз в жизни делать ремонт, собирать и разбирать коробки. К сожалению, карьеру там было построить невозможно. Но она ее прекрасно построила в качестве мамы, жены.
Юлия Артюх:
И что ключевым моментом стало, чтобы все-таки пойти служить? Условно, гражданскую жизнь сменить на жизнь в погонах.
Анна Чиж-Литаш:
Это сейчас мне легко говорить спустя 12 лет службы, кто такой офицер, что стоит за службой, какова цена. Что это из себя представляет – сейчас я это знаю, тогда мне было 22 года, я ничего не знала, как и девчонки, которые тоже решили связать свою жизнь с силовыми структурами и приходят после гражданских вузов. Одно дело, если бы я закончила Военную академию или Академию МВД – было бы понимание. А здесь ребенок пришел. Мне мой руководитель до сих пор вспоминает тот день, когда я зашла в кабинет, а у него были глаза просто в ужасе. Он говорит: «Заходит что-то худенькое, маленькое, блондинка с такими глазами детскими». Говорит: «Господи, это ко мне? За что мне это?» Конечно, через полгода он изменил свое мнение. Потом уже гордился, что я у него в отделе под его подчинением. До сих пор мы работаем, и он с гордостью отмечает мои успехи и радуется за меня. Просто тогда это был ребенок, который не понимал, куда он пришел и зачем он пришел. Я вам говорю просто откровенно. Мне приходилось, это как ребенку, учиться ходить. Мне приходилось учиться ходить там. Мне приходилось учиться там жить. Милиция, Партизанское РУВД, завод промышленный, контингент очевидный. Много преступлений, связанных с алкоголизмом, бытовых: от мелких до катастрофических. Я была пресс-офицером, но это не значило, что я сидела и только писала тексты как журналист или выходила перед микрофоном стояла. Я ходила, как и все, на различные усиления, дежурила на разных от футбольных матчей и на розыски преступлений мы ходили. Для меня это был такой переломный момент в психике. Я честно говорю, это сложно, но это нормально для любого человека, когда он попадает в новые условия, с которыми он не знаком.
Юлия Артюх:
Тяжело девушке в форме познакомиться с кем-то?
Анна Чиж-Литаш:
Когда я пришла служить в милицию, например, в 22 года, я только вышла замуж и только-только я устроилась на службу.
Юлия Артюх:
То есть с мужем познакомились на гражданке?
Анна Чиж-Литаш:
Да, он еще не знал, что я свяжу жизнь вот так. Женщина, когда приходит в мужской коллектив, давайте будем честны, это такая а-ля провокация, то есть все равно женщина – это женщина, мужчина – это мужчина. И тебе нужно понимать, зачем ты сюда пришла, ты сюда пришла работать или ты сюда пришла искать мужа. Я пришла служить. Я пришла работать. И поэтому просто нужно очень грамотно выстроить взаимоотношения с противоположным полом. Быть честной, быть с ними на равных, быть им другом и очень качественно делать свою работу – и тогда тебя примут за свою. Это тоже надо уметь, чтобы тебя приняли в стаю, понимаете? В любом случае, когда вы приходите в новый коллектив, гражданский возьмем, все равно понадобится время, чтобы тебя приняли в стаю. А здесь мужское, и ты – женщина. А там 200 мужчин и 20 женщин, понимаете? Мне с мужчинами было всегда легко найти общий язык, и я считаю себя честным человеком и достаточно открытым. И, наверное, это чувствуется: они тянулись ко мне по-человечески – я к ним по-человечески. Но познакомиться женщине в погонах сложнее. Когда ты говоришь, что ты военная, ты говоришь просто слово, что ты военная, у них уже такое, аккуратность. А когда ты говоришь, что ты подполковник, не каждый мужчина согласится на это. Многие больше даже не пишут, не звонят. Конечно же, профессия накладывает отпечаток. Но я не буду гонять своего мужа по дому со словами «упал – отжался».
Юлия Артюх:
Кстати, по физической подготовке, у вас же есть какие-то нормативы, которые надо сдавать. Мужчины с любопытством смотрят на сдачи? А как вот они, сколько раз отжались, сколько подтянулись. У них играет, может быть, как стимул, что женщины такие молодцы, стараются, а женщины в принципе стараются смотреть за своей физической подготовкой, а тем более в погонах.
Анна Чиж-Литаш:
Я наблюдала разные ситуации, когда приходим мы сдавать физо. И в милиции, и в армии постоянно мы это делаем – сдаем нормативы. И ты одна, и опять-таки, вы бежите 100-200 мужчин, а ты там одна или вас две-три девушки. Конечно же, они смотрят. У нас нормативы немножко отличаются.
Юлия Артюх:
Есть женские, мужские нормативы?
Анна Чиж-Литаш:
Конечно-конечно. Здесь у нас не совсем на равных. Поэтому они там сдают подтягивания, мы – пресс. Есть разница, конечно. Но все равно это такое наблюдение: а сможет ли она? Но это больше касалось, вот я обращала внимание, когда мы сдаем огневую, например. Я честно скажу, когда первый раз я стреляла из автомата Калашникова, они смотрели и ждали, когда же она не туда засунет этот патрон. Или как я подниму эти четыре килограмма и не улечу ли от отдачи потом со стрельбища. Были такие легкие, я бы сказала, как подколки какие-то. Но у тебя нет выбора. Ты лежишь в этой луже грязи с этим автоматом, и ты должна, а они стоят все смотрят на тебя. И ты должна выстрелить даже, если умрешь.
Юлия Артюх:
Для себя лично, психологически, это тоже как-то напрягает или поддевает, стимулирует, когда они стоят и смотрят, а ты себе ставишь цель: я смогу, я сделаю.
Анна Чиж-Литаш:
Конечно. Я именно поэтому уже два года не вылезаю из спортзала. Я себе дала четкую планку: я человек в погонах, я военная – я должна быть в форме. Если мне надо будет, я должна уметь отжиматься, мне должно хватить сил проползти все испытания, поднять тяжести и так далее. То есть я постоянно занимаюсь спортом, танцами, силовые нагрузки очень большие, поэтому я безумно радовалась, когда я могла 14 раз, свой рекорд поставить, отжаться без колен от пола. То есть я этим гордилась, мне было нестрашно с ними рядом сдавать физо. Каждый человек устанавливает сам себе планку: кому-то это не надо, мне это надо для самой себя.
Юлия Артюх:
У вас есть дочь. Ей пять с половиной. Она, глядя на вас, видит в вас пример? Она говорит, что хочет быть такой, как вы? Вы ведь все время разная, как я понимаю, то в форме, то в гражданской одежде. То на танцах, то еще где-то. Она хочет быть похожей на вас? Говорит так?
Анна Чиж-Литаш:
Она не говорит, что хочет стать военной. У нее пока свои фантазии. Она занимается балетом. То балериной хочет быть, то врачом, то ветеринаром. Она не понимает, по-моему, кто я. Она меня называет солдатом. Она говорит: «Мама, это твои друзья». Мы живем напротив Военной академии. Мы живем под песни, все как в детстве. Я жила, и так сейчас живет моя дочь. С утра мы просыпаемся от песен курсантов, засыпаем под песни курсантов, которые поются, из окна слышно все это. То есть она живет в этом мире, пока напитывается всем этим. Но она видит, когда я приезжаю за ней в садик в форме, она спрашивает, почему ты в форме. Она смотрит все мои программы, где я проверяю разные армейские специальности. Она смотрит и потом в саду рассказала мальчишкам, что ее мама прыгает из окон и бьет дядек. Я говорю: «Доченька, ты так не рассказывай больше, мама просто показывает». Но у нее есть какой-то восторг и при этом страх небольшой. Она боится за меня, что я упаду откуда-то. Когда я проверяла на себе альпинистов и выходила из окна, она переживала и дрожала, что я выпаду из этого окна. Есть переживания за меня.
Как справляться со стрессом? Вот что советует военная журналистка – подробнее здесь.
