Всенародная боль не притупляется с годами: накакуне 75-летия трагедии в Хатыни белорусы вспоминают о судьбе погибших семей

Новости Беларуси. Стела «Минск – город-герой» для Беларуси один из символов победы, который стал частью нашей национальной идеологии, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.

Как и белорусская деревня «Хатынь», которая уже образ скорби. Не только для нас, но и для всего мира. В 2018 году хатынской трагедии исполняется 75 лет. Пожалуй, нет человека, который бы не знал или не слышал о ней. Государственный мемориальный комплекс «Хатынь» – напоминание об ужасах войны. За время его существования место посетили десятки миллионов человек со всего мира. От белорусского школьника до американского президента Ричарда Никсона.

Алена Сырова о печальном звоне колоколов Хатыни.

Алена Сырова, СТВ:
Буквально за несколько часов 26 домов маленькой белорусской деревни Хатынь опустели. С тех самых пор вот уже 75 лет здесь не смеются и не говорят друг с другом родители с детьми, соседи с соседями. Они лишь перешептываются колокольным звоном.

Анна Субота, старший научный сотрудник государственного мемориального комплекса «Хатынь»:
В пяти километрах от Хатыни на трассе Минск–Витебск обстреляли колонну фашистов. В результате обстрела погиб один немецкий офицер и несколько солдат. И это послужило причиной уничтожения мирного населения, потому что это практиковалось. Деревню окружили, всех жителей согнали в сарай, сарай обложили соломой, облили бензином и подожгли. Практически половина из погибших – это были дети. Всего сгорели заживо 76 детей.

Так звучит история Хатыни, если попытаться вместить ее в пять предложений. Но каждый белорус, конечно, знает и, к счастью, может только предполагать, что кроется за каждым словом сухого рассказа. Какая боль стоит за каждой из 149 загубленных жизней.

Почти полвека назад свое личное горе, ставшее для большинства историей несломленного человека, рассказывал хатынский кузнец Иосиф Каминский. 22 марта 1943 года он остался жить со своей болью.

Олег Новицкий, летчик-космонавт:
Восприятие у них, конечно, уже другое. Мы жили под впечатлением от рассказов дедушек и бабушек, которые, к сожалению, уходят из жизни. Потому я пытаюсь передать своим детям то, что в свое время получил от родных.

Летчик-космонавт Олег Новицкий, еще будучи мальчишкой, узнавал о войне из рассказов своих бабушек и дедушек. Возможно, именно поэтому так трепетно относится ко всему, что связано с героической историей родины. Но Хатынь с самой первой школьной экскурсии не отпускает, потому возвращается сюда снова.

Олег Новицкий:
Хатынь – значимое место не только для Беларуси, белорусов и для меня, в частности, но и всего мира. Сюда надо приводить детей, чтобы они изучали историю именно в этом месте. Чтобы прониклись горем, которое случилось здесь, и знали историю свою хорошо.

И они приезжают – наша школьная программа предусматривает такую экскурсию в младших, средних и старших классах.

Артур Зельский, директор государственного мемориального комплекса «Хатынь»:
Когда они приедут уже со своими детьми, воспримут все совершенно иначе. Когда они поймут, что горел маленький мальчик – семь недель от рождения. Эти молодые мамы уже видят это несколько иначе, чем тогда, когда они сюда приехали в 12-14 лет.

Чаще всего в Хатынь приезжают те, кто старше 35-ти. И вместе с белорусами память разделяют все больше россиян. Многие возвращаются спустя много лет, чтобы лично рассказать своему ребенку не просто о войне и о победе, а о трагедии маленького человека, чья загубленная жизнь 75 лет назад стала одной из миллионов.

Анна Субота:
Многие, когда приезжают, не до конца осознают, куда они едут. Все-таки мы привыкли к туризму и к экскурсиям. Думают, что это развлечение. А когда начинаешь им доносить, что война это не праздник, не только победа, у них меняются лица, и по некоторым людям видно, что они хотели бы уехать. Очень многие плачут.

История Хатыни вобрала в себя боль еще 628 белорусских деревень, разделивших ее судьбу. Вот и выходит, что слова о малых детях Хатыни в каждой белорусской семье не просто пафос и клише, а основа общей многолетней памяти.

Артур Зельский:
Когда будут помнить про свою трагедию, неизбежно придут к пониманию общей трагедии, потому что именно на этом все завязывается, на чем-то своем. Бесполезно через какое-то время будет перечислять имена героев, которые станут уже историей. Общему количеству людей они уже ничего не скажут. Зато у людей вот эта семейная боль, семейная трагедия, мне кажется, навсегда останется.