«Сейчас настало время солдата». Какая культура нам нужна сегодня? Аким Апачев в проекте «МЫ!»

Рубрика Григория Азаренка «МЫ!» в программе «Неделя» на СТВ. О тех, кто строит, созидает и защищает Беларусь.

«Я в 2014 году и я в 2022-м – это два разных человека»

Григорий Азаренок, СТВ:
Твой старший товарищ, если можно так сказать, Александр Скляр еще в 2014-2015 году спел песню: «Когда война на пороге – неважно, воин, рабочий, поэт – у всех свое место в истории. Лишь предателям места там нет». Ты нашел свое место на этой войне?

Аким Апачев, музыкант, военный корреспондент:
Да, на самом деле, тут места хватит всем. Окоп наш длинный, людей не так много. Поэтому, конечно же, да, и мне место нашлось. Причем на нескольких фронтах сразу. И на культурном, в первую очередь сейчас, пожалуй. И на информационном, в частности, мариупольскую операцию я освещал как военкор. Но уже после понял, что нужно сосредоточиться на песнях, потому что они сейчас важнее.

Я в 2014 году и я в 2022-м – это два разных человека. То есть в 2014 году я просто бесцельно существовал, что-то делал, работал на местном телевидении, писал какую-то музыку. Но это было все какое-то потребительское. Я жил в этой культуре потребления. И стал собой я только, пройдя этот путь.

Григорий Азаренок:
Как говорил ваш предшественник Александр Сергеевич Пушкин, так тяжкий млад, дробя стекло, кует булат. Стекло уходит постепенно?

Аким Апачев:
Я не люблю такие сравнения. Для того чтобы стать Пушкиным, надо прожить прекрасную жизнь и умереть красиво. Пока рановато. Возвращаясь к Донбассу, Донбасс стал собой только после того, как в него эта пассионарная кровь ринулась. И, конечно же, сейчас это форпост.

«Мы сейчас на культурном фронте играем от обороны»

Григорий Азаренок:
Если говорить об Украине, мы видим, их культура замешана на смерти, садизме и жестокости. Если у нас царило потребление и где-то царит до сих пор, то у них как раз таки эта пассионарность, жестокость, нацизм. Это воспитывается.

Аким Апачев:
Воспитывается – раз. Но я хочу обратить внимание не на жестокость, а на то, как киевский режим понял, что культура является проводником идеологическим.

Григорий Азаренок:
Там попсы мало.

Аким Апачев:
В этом-то и смысл. Они поняли, что влиять на массы с трибуны – это одно. А влиять на массы через музыку, через культуру, через фильмы, через комиксы – это гораздо эффективнее. И огромное количество, я просто погружался в материал, с 2014 года они все что угодно делали – они рисовали муралы, выпускали комиксы…

Григорий Азаренок:
Прапор на каждом туалете.

Аким Апачев:
Да. То есть через культуру они продвигали свою идею. Увы и ах, мы сейчас на культурном фронте играем от обороны. Потому что, давай признаемся, мы особо и не планировали никогда. Просто делали что-то…

Григорий Азаренок:
Небольшими рокировочками, все тот же «Голубой огонек» – он все на месте.

Аким Апачев:
Все то же самое. Более того сейчас на «Первом канале» почти то же самое, что и было. Ничего не изменилось. Есть, конечно же, проснулось это гражданское общество. Оно слушает совсем других исполнителей. У гражданского общества есть запрос на культуру. К сожалению, культура сейчас, чтобы вы понимали, быть за Россию артисту в Российской Федерации сейчас гораздо менее выгодно, чем быть против России.

«А если бы Василий Теркин пошел в ЧВК, то какую бы он песню тогда написал?»

Григорий Азаренок:
Кстати, когда эти дзеячы побежали, все либералы поганые, мне интересно, они же нас учили не прогибаться под изменчивый мир. Они же якобы боролись против системы. На самом деле, они всегда были мейнстримные, всегда в повесточке, в тусовочке, в среде. И пойти против этой среды – это очень опасно. Среда сжирает.

Аким Апачев:
Со временем Древнего Рима культура – есть следствие элитных групп. И рассматривая этих всех дзеячаяў культурных, мы должны рассматривать и элиту, которая за ними стояла. Ведь кто-то же концерт хотел слушать «Машины времени» и так далее. Они же были популярны, они были востребованы, сама среда им благоволила. Сейчас пример Юлии Дмитриевны Чичериной, которая в 2015 году высказала свою поддержку Донбасса, которая не за коврижки туда поехала, не за какой-то прайс, а просто по велению сердца. Ее сразу же эта среда, а культурная среда России никогда не принадлежала России, сейчас только начинает меняться что-то, начала выдавливать.

Григорий Азаренок:
А у тебя нет ощущения, что когда началась СВО, это все так хлынуло. И немножко культурная и управленческая, возможно, элита вас испугалась. И она хочет вас убрать как-то на периферию, да поезжайте вы в свой Донбасс, не мозольте глаза. Дайте нам «Голубой огонек», Аллу Борисовну.

Аким Апачев:
Не получится уже. Как бы они ни хотели, я спокоен. Я знаю, что время на нашей стороне. А глубинный народ знает, что он проснулся. Этот мужик достал топор и точит его. И рано или поздно за всеми этими приспособленцами, пятая или шестая колонна, за ними всеми придут.
Для меня Твардовский – это какая-то необыкновенная величина. Его «Василий Теркин» – это что-то невероятная. Это так легко, так необычно, так духовно и душевно про войну. И знаешь, когда этот архетип Теркина находишь в окружении… Татарский же – это классический Василий Теркин. Да, он без баяна, но он всегда в любой сложной ситуации, как бы ни было сложно, он находил что-то, что всегда это напряжение снимало, все улыбались. Кстати, песня «Лето и арбалеты» – это про Владлена Татарского. И я представил, а если бы Василий Теркин пошел в ЧВК, то какую бы он песню тогда написал, какой бы стих тогда рассказал?

Григорий Азаренок:
Все либеральные селебы клянутся классикой и так далее. Хочется спросить: вы читали вообще? Пушкин рвался на войну в Грецию, Пушкин ездил в эту Среднюю Азию, на Кавказ, куда угодно. Лермонтов – вообще кавказская война. Толстой – Севастополь. Все классики 20 века – про это даже говорить не надо. Гражданская война, Великая Отечественная война. Там не воевавших практически нет.

«Александр Григорьевич – такая величина!» Появится ли песня о Лукашенко?

Аким Апачев:
Ты был со своей страной в тяжелые времена, ты состоял в этом боевом товариществе, а там же дух совсем другой. Это сложно объяснить, но дух боевого товарищества сложно найти в гражданской жизни. Вот это братское плечо… У меня много товарищей, когда мне сложно, я делаю один звонок. Мне пару слов: «Братан, да все будет хорошо, мы все вывезем». И не то, как это сказано, а то, кем это сказано. Когда эти люди подставляют плечо – это важно.

На главной странице сайта РБК Украины, а это одно из самых главных экономических изданий, висел мануал, как заблокировать клип «Пливе кача» в YouTube. Куда сбрасывать жалобы и что делать.

Григорий Азаренок:
Очень знакомо. Кстати, наш стрим RuTube удалил.

Аким Апачев:
Вот об этом говорю. Кроме внешних врагов, еще столько внутренних. Еще столько чистить. Мне кажется, важно сейчас говорить именно о новом контуре нашем культурном. Именно из Минска, потому что рано или поздно мы освободим наш Киев. И вот тогда нам нужна будет модель. Она уже сейчас нужна, она еще вчера была нужна. Модель триумвирата нашего, где три братских народа находят какие-то компромиссные точки. И Минск – миротворец. В Минске решаются многие проблемы, которых Минск дает возможность избежать. И мне кажется, что именно здесь есть ключик от сердец украинцев. Для меня и так было понятно, что Александр Григорьевич – такая величина! Но теперь моя личная ему благодарность. Столько слов за Александра Григорьевича 24 числа мы подняли, сколько не поднимали никогда.

Григорий Азаренок:
Ты у себя в Telegram-канале написал, что появится музыкальная композиция. Такие поэты, как ты, не пишут никогда по заказу. Появится?

Аким Апачев:
Конечно, появится! Ровно потому, что это меня всколыхнуло. Потому что это же большой поступок.

«Казка аб песні»

Григорий Азаренок:
Народный поэт Беларуси Янка Купала – это эпоха, веха, которую можно изучать всю жизнь. Поэтому полное собрание сочинений Янки Купалы для постижения, для углубления в белорусскую народную душу позволь тебе вручить. Тема творчества никогда не оставляла нашего народного поэта. Есть такое произведение – «Казка аб песні». Там рассказывается, что давно-давно, когда народ был такой дикий, языческий Господь Бог дал ему песню. И вот что потом стало.

Пры песельным звоне народ акрылеў,
Зарухаўся шчасцем, свабодай,
У бітвах верх браў і свой боль адалеў,
Не страх быў змагацца з прыродай.
Аж покуль ён песні сваёй не ўгнявіў
І светлай не здрадзіў ёй веры.

Это то, что произошло с украинцами. Они предали свою веру, предали свою песню, которую они должны спеть вместе с нами.

Аким Апачев:
Так и есть. Они забыли, для чего это все. Вот эта культура потребления, демократия.

Григорий Азаренок:
Как раз о культуре потребления дальше поэт нам пишет:
За ласыя словы, за золата звон
Чужацкай шукаць стаў апекі.

Аким Апачев:
Да, мы хотим стать Европой, мы обязательно станем частью европейской семьи. Каждый раз обещали коврижки, и каждый раз люди на это велись.

Григорий Азаренок:
И конец у сказки пессимистичный. Люди занепакоілісь этим, в конце концов снова нашли свою песню, но чужестранец ее тоже изменил. Изменил ее внутренний код.

А толькі іх душ ажывіць не магла
І к шчасцю масціці гасцінец…
Бо думка, бо песня... чужая была…
З ярмом даў і песню чужынец!

То есть вместе с этим ярмом, вместе с плеткой…

Аким Апачев:
Конечно. Сейчас они вынуждены петь чужую песню, но рано или поздно Украина вернется.

Григорий Азаренок:
В 1991 году Советский Союз рухнул. И как бы провозгласили во всем мире безидеальность. Помнишь, Фукуяма – «Конец истории». И дальше человечеству осталось только жрать, спать, развиваться, гнить. И это была либеральная мечта. И это была либеральная мечта.

Аким Апачев:
Знаешь, Гриша, мне кажется, солдат никуда не уходил. Просто о нем на какое-то время забыли. Глубинный солдат ждал своего времени. И вот его время пришло. Наконец-то ему дали волю. Он всегда с нами, солдат никуда не уходил. Дух солдата живет с каждым из нас, просто в разной степени. Сейчас настало время солдата.

Видео смотрите в нашем Telegram-канале.