В документальном проекте «Тайны Беларуси» рассказали, какая была атмосфера в театре, когда там работал Ростислав Янковский.
10 декабря 2002 года на сцене очередная громкая премьера с Янковским в главной роли – «Перед заходом солнца». Достать билет было невозможно. На него бросили все силы театра. Спектакль длился больше трех часов, задействована почти вся труппа. Для Янковского эта роль имела особое значение, как и любая главная после семидесяти.
Андрей Душечкин, заслуженный артист Республики Беларусь:
Я еще слушал его у нас по трансляции, мне было интересно, как он играет. Вот у него там была фраза, он ее произносил: «70 лет – это бездна, в которую заглянуть страшно». Если ее произнесет молодой артист или среднего поколения, или, может быть, другого немножко дарования, эта фраза так не прозвучит.
История любви 70-летнего мужчины и 20-летней девушки потрясла столицу. Интерес к постановке подогревали и ходящие в светском обществе слухи о романе мэтра с молодой актрисой. Якобы на сцене раскроют все карты. Интрига была такой, что люди толпами повалили в кассы.
Оксана Лесная, заслуженная артистка Республики Беларусь:
Я помню, что мы готовились к спектаклям всегда очень весело. Мы придумали такую штуку: подкладывали друг другу в гримерке шоколадки. Главное, что мы знали, что я увижу у себя на столе гримировальном от него шоколадку, а он прекрасно знал, от кого будет шоколадка на его гримировальном столе. Я старалась ему подкладывать всегда с орехами, а он решал, что очень полезен мне горький шоколад. А я все время думала, что горький прекрасно, конечно, но если б был с орешками, то было бы сытнее. Так думала я во время спектакля.
Финальная сцена спектакля, где обезумевший старик покидает этот мир, является одной из самых пронзительных в белорусском театре вообще. Талант Янковского раскрылся совершенно иначе. В этой роли его незаурядное актерское дарование и личностные качества совпали.
Андрей Душечкин:
Наверное, феномен Янковского в том, что такие личности такого уровня таланта и судьбы рождаются природой. Как говорится, раз в 100 лет.
В зале рыдали. Крики «на бис» не стихали еще долго после того, как усталые актеры расходились по гримеркам. Эту премьеру ждали по-настоящему. До этого играть приходилось едва ли не при пустых залах, а в прессе о Русском все чаще умалчивали. Нужен был спектакль, способный вытянуть театр из ямы. Луценко попал в точку. На горизонте были московские гастроли. К тому моменту здоровье актера еще больше пошатнулось.
Олег Суконко, лечащий врач Ростислава Янковского:
Его привозили, он надевал фрак, бабочку, выходил на сцену, открывал кинофестиваль, а дальше ехал в лечкомиссию, ему ставили капельницу.
Янковский уже находился в реанимации. Прямо из больницы он приехал на открытие «Лістапада». А после сел на поезд и укатил в Москву.
Эдуард Герасимович, директор НАДТ им. М. Горького:
Я звонил, говорю: «Нина, что мне делать? Я с ним разговаривать сейчас буду. Как ты считаешь, что к чему?» Она говорит: «Эдик, делай, что хочешь, потому что он мне надоел». Я ему звоню, до этого я поговорил с доктором, билеты проданы, это буквально отмена. Он говорит: «Вы знаете, я не знаю, что вам сказать, может в любой момент раз и все, и вы в тюрьму».
Оксана Лесная:
Сцена лечит, это правда. Ты приходишь, тебе кажется, что ты не доползешь прямо к кулисе, когда ты переступаешь порог, входишь в свет софитов, то понимаешь, что как-то стыдно и невозможно перед зрителем играть в полноги. Волшебным образом включаются какие-то кнопки у тебя внутри, ты работаешь на полную катушку. С удивлением обнаруживаешь в конце спектакля, что как-то полегчало, стало хорошо, второе дыхание открылось, ты уже практически здоров.
Гастроли в Москве прошли успешно, что бывает не так уж и часто. Поддержать Янковского-старшего пришли молодые члены семьи. А московские коллеги ревниво слушали шквал оваций. 10 минут зал аплодировал стоя.
Андрей Душечкин:
Помню, как нас в Москве приняли, ведь у них же шел свой спектакль тогда в классическом варианте, а им было интересно посмотреть на наш театр, как именно Янковский играет.
2009 год стал для семьи Янковских настоящим испытанием. На фоне болезни Ростислава приходит страшная весть – не стало младшего брата, Олега. Актер подавлен. В это время худрук театра Сергей Ковальчик предлагает драматургу интересную работу.
Сергей Ковальчик, художественный руководитель НАДТ им. М. Горького:
Написать такой материал для Ростислава Ивановича. Говорю: «Ты знаешь, у меня как-то сложилось: Янковский и «Пане Коханку», по-моему, интересное будет сочетание». Андрей вдохновился и стал писать пьесу, он писал ее, когда был в Америке, в Лос-Анджелесе, стал мне кусками присылать. Мы с ним так проработали где-то месяца три над пьесой. Он сочинял пьесу, я сочинял спектакль, у нас с ним обычно так и происходит.
Настал ответственный момент. Пьесу нужно было нести Янковскому. В это время он находился в лечкомиссии, только-только вернувшись с похорон брата. Ростислав Иванович прочитал и через несколько дней дал ответ. Особого энтузиазма не проявил, но и не отказался.
Сергей Ковальчик:
А уже потом мне рассказали очень интересную историю. Он лежал под капельницей и говорит: «Вчера, когда он перечитал пьесу, он тихонечко переоделся и тайком вышел в Национальный художественный музей, а он рядом находится, смотреть портреты Радзивиллов». Вы представляете, что такое актер настоящий, он будет на больничной койке лежать, ему дали в руки новую работу, он тут же включился.
«Пане Коханку» – один из самых зрелищных и ярких спектаклей в репертуаре театра. В нем есть все: качественная режиссура, художественный вымысел и, конечно же, блистательный актерский состав. Спектакль вызвал нескончаемые споры. Но и зрители, и критики сходятся в одном: эта постановка – замечательное событие не только в Театре имени Горького, но и на белорусской сцене в принципе.
82 сезон, последняя премьера. На сцене Горьковского – «Вечность на двоих». До последнего оставалось загадкой: выйдет ли Янковский. Мэтру 85. Актер серьезно болен.
Андрей Душечкин:
У нас была ситуация, когда он мне просто сказал в этот момент, говорит: «Слушай, мне нехорошо. Ты можешь сейчас выйти и вынести мне сердечных капель». А я мог, это ложилось на действие. Я вышел спокойно со сцены, прибежал к аптечке, накапали валокардина или корвалола. Я пришел на сцену, говорю: «Ростислав Иванович, это сердечные». Он принял, ему стало легче, дальше пошло действие.
Лечащий врач Янковского: «Я больше таких людей не встречал по такой мощи, внутренней энергии, силе» – подробнее здесь.
