Как к вам относились в СИЗО? Юрий Воскресенский о том, как можно потерять страну, триггерах протестов и книгах

Новости Беларуси. В гостях «Политики без галстуков и купюр» Юрий Воскресенский, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.

Евгений Пустовой, корреспондент:
Еще за несколько недель до объявления Лидией Михайловной Ермошиной результатов президентских выборов политтехнологи все решили за нас: на стенах, остановках, тротуарах и в мозгах электората нацарапали цифру три. Президент вчера на встрече со студенчеством коснулся этой темы.

Александр Лукашенко: 9 августа, там же большинство – сто процентов убежден – не молодежь была

Юрий Валерьевич, про это Президент несколько раз говорил – это из того вашего интервью-исповеди в СИЗО КГБ. Тогда я у вас спросил, откуда «Саша 3 %». Спрашиваю сейчас: какие-то подробности?

Юрий Воскресенский:
Мы придумали по итогу обсуждения в рабочей группе, используя тезисы «чем невероятнее ложь, тем больше в нее поверят». Ну и решили, что 3 % – это как бы тот триггер, который может сыграть определенную роль в политическом сознании.

Надо еще читать не только Джина Шарпа, но и Ленина, который был получше всех идеологов цветных революций

Юрий Воскресенский:
По всему миру, планета вступила в стадию каких-то бесконечных митингов. И именно здесь такая же была сделана ставка: голосовать и разрушать власть. Но когда сейчас, по истечению времени, начинаешь разговаривать с людьми, говоришь: «А какой у нас был выбор, какая программа? Ведь мы должны были какой-то фарватер выбирать, а фарватера никакого не было».

Надо еще читать не только Джина Шарпа, но и Ленина, который был получше всех идеологов цветных революций. И даже Ленин как великий теоретик, обосновывая вот эту попытку молниеносного захвата власти, подчеркивал и писал: но если не диктатура пролетариата, то тогда лучше диктатура корниловцев, иначе мы потеряем страну. Вот эти слова очень актуальны, когда ставишь на весы возможность против кого-то сказать: «Долой!» и возможность потерять страну.

Как к Воскресенскому относились в СИЗО?

Евгений Пустовой:
А теперь давайте посмотрим на верховенство закона по-европейски. Людей разгоняют на лошадях. Это Нидерланды. Там же вольница демократии: легализованы наркотики, содомский грех. А вот те, кто хочет дышать уличным воздухом, а не затхлым на вынужденном карантине в квартирах, в буквальном смысле сносят водометами.

Это другое, скажут наши протестующие и будут рассказывать о невероятной жестокости силовиков. Мол, и это было триггером протестов. Так я нигде не встречал, чтобы силовики пастилу раздавали. Юрий Валерьевич, как к вам относились в СИЗО?

Юрий Воскресенский:
Согласно регламенту. Пшенная каша, довольно неплохой суп, крепкий хороший чай, достаточно свежий хлеб.

Евгений Пустовой:
Пытали?

Юрий Воскресенский:
Не доводилось, не сталкивался с этим. И хотел бы прокомментировать, что там, конечно, не санаторий. Но если ты соблюдаешь, так сказать, правила этого общежития, то ты это испытание пройдешь с достоинством.

Социальный триггер для социальных протестов – это недовольство прежде всего деятельностью местных властей

Юрий Воскресенский:
Любой социальный протест не может возникать безосновательно. Всегда есть первичное какое-то недовольство, недоработка госорганов.

Евгений Пустовой:
Брестскую область засыпало снегопадом, малая родина моя была отключена от электричества двое суток. Мне посыпались звонки от земляков: помоги, что делать? Я говорю: а власти местные, исполком как-то решает? Говорят: бесполезно в сельсовет звонить. Отсюда начинается недовольство.

Мне кажется, все чиновники – и хорошие, и плохие, ленивые – все стоят за спиной Президента. И по их работе белорусы, особенно в глубинке, в провинции, оценивают работу всей вертикали власти. Например, люди могут столкнуться с грубостью, с чванством чиновника – они, знаете, такие храбрые очень, я бы даже сказал брутальные. Но если они брутальные, выходили бы вместе в боевом порядке с ОМОНом, стояли и помогали отстаивать страну. А так – нет. Как здесь надо поступать? Что делать?

Юрий Воскресенский:
Мониторить их деятельность. Действительно, социальный триггер для социальных протестов – это недовольство прежде всего деятельностью местных властей. Потому что когда с протестующими разговариваешь по поводу каких-то программ, максимум, на что они способны – сделать акценты: это вот, значит, во дворе навести порядок и с дорогой. На это 90 % ответов, именно на это делают акцент – на местные проблемы. И вы абсолютно правильно сказали, что здесь надо мониторить работу чиновников местной вертикали, потому что по ее деятельности дальше определяется отношение к государству. А что касается того, что мы не увидели на улицах ни представителей чиновников, ни многочисленных провластных организаций – это, наверное, пусть отвечает власть на этот вопрос.

Воскресенский читает книги или Twitter?

Юрий Воскресенский:
Вы читаете книги или Twitter?

Юрий Воскресенский:
Читаю и то, и другое. О чем можно разговаривать со Светланой Тихановской, если она хвалится всем, что не прочитала ни одной книги? Безусловно, люди, которые не читают книг, – я беру не только Тихановскую, но и всех граждан – всегда будут управляемыми. Если они будут управляемыми, они никогда не смогут артикулировать и агрегировать свои интересы так, как им это нужно.