«Информацию получаем из Twitter ICAO». Артём Сикорский рассказал о расследовании инцидента с Ryanair

Новости Беларуси. Данные переговоров с борта пассажирского самолета Ryanair могли быть утеряны. Иначе как объяснить молчание? Такое предположение 18 июня высказал журналистам глава Департамента по авиации Артем Сикорский, рассказывая о ходе расследования инцидента, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.

Юлия Алексеюк, СТВ:
Еще 1 июня белорусская сторона обратилась в Польшу и Ирландию за данными контроля, но ответа не получила. Ирландия – это государство, которое эксплуатирует воздушное судно, а Польша – страна, где самолет зарегистрирован. Беларусь отправила в ICAO письмо с просьбой разъяснить обстоятельства.

Артем Сикорский, директор Департамента по авиации Министерства транспорта и коммуникаций Беларуси:
До сих пор, с 23 числа, не последовали с той стороны данные объективного контроля с борта воздушного судна, и мы высказали свои предположения, что, скорее всего, эти данные просто не сохранены компанией.

​Как развивались события после посадки самолета в белорусском аэропорту?

Артем Сикорский:
Посмотрите, события начали в белорусском небе разворачиваться в 12:30 по белорусскому времени. Самолет оказался на земле в 13:30. Авиационные специалисты знают, что бортовые накопители полетной информации, которые находятся на борту воздушного судна, сохраняют два часа звуковой информации. Два часа того разговора, который говорит диспетчер и пилот. В среднем. Есть разные устройства, но в среднем – это два часа.

Самолет был уже готов в 16:20 вылетать, но начал руление с площадки стоянки в 20:14. Он начинает только движение, в 20:48 он только взлетает. Хотя двигатель был запущен гораздо раньше, примерно в половину восьмого уже были приняты пассажиры на борт воздушного судна. И самолет уже в 21:27 оказался в Вильнюсе.

Артем Сикорский:
Фактически, те события, которые разворачивались в белорусском небе, которые для нас представляют особый интерес, мы боимся, что эти данные не сохранились. Мы обратились в ICAO, чтобы они поспособствовали получению этой информации. Ведь, обратите внимание, когда аналогичный случай случился в Германии, они пригнали запасной самолет. И явно для того, чтобы сохранить данные этих накопителей. Здесь компания должна была принять решение, и ICAO должны были потребовать сохранения тех объективных данных, которые есть на борту воздушного судна.

​Чем важна расшифровка данных с борта Ryanair для белорусской стороны?

Артем Сикорский:
Для нас расшифровка еще важна тем, такими деталями: почему самолет до самой границы не снижался? Он должен был в районе Барановичей уже начать стандартное снижение. До этого момента самолет не снижался. Он до самой границы не снижался. Почему он выбрал для посадки Национальный аэропорт «Минск», когда уже возле границы, 78 километров от Вильнюса и по законодательству он ближайший. Пилот должен был следовать на аэродром «Вильнюс».

Эта вся ситуация беспрецедентна для гражданской авиации. Вы посмотрите, проследили бы вы действия в Нагорном Карабахе, был сбит самолет в Иране, были другие случаи во всей гражданской авиации. Буквально то, что происходило в последнее время в воздушном пространстве – нигде не скрывали, хотя опасность была гораздо выше. Здесь мы действовали ровненько со всеми инструкциями ICAO – в отношении Беларуси закрыли воздушное пространство на пролет, а в отношении авиакомпании «Белавиа», которая вообще не имеет к этому никакого отношения, запретили полет.

​«Мы до сих пор не получили ни состава комиссии, ни компетентность этой комиссии»

Артем Сикорский:
Это беспрецедентный случай для гражданской авиации. Важный момент, на который мы хотели бы обратить внимание, что фактически мы до сих пор не получили ни состава комиссии, ни компетентность этой комиссии, ни компетенции отдельных специалистов. Мы не знаем, какие их права, что они должны сделать, когда они должны получить отчет. Мы всю информацию получаем из Twitter ICAO, а вовсе не по официальным каналам. Мы принимаем максимально проактивные меры, для того чтобы довести свою позицию не только для авиационных специалистов, но и до нашей общественности и до всей мировой общественности.

Повторюсь, это беспрецедентный случай. Если ICAO не примет каких-то решений, если оно не приведет объективное расследование, то в авиации может случиться очень опасная ситуация. Когда в следующий раз диспетчер, либо пилот, либо специалист по авиационной безопасности, наземные службы, вдруг могут бездействовать, опасаясь каких-то санкций и тех последствий, которые могут быть применены.

Юлия Алексеюк:
По факту минирования самолета возбуждено уголовное дело. Идет расследование.