«Эрдоган ничего не забыл и не простил». К чему может привести противостояние Турции и США?

На полях саммита G20 президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган предостерег мир от изоляции России и отметил, что последствия будут «безграничными». Вместе с тем с 1 декабря правительство Турции закроет проливы Босфор и Дарданеллы для российских нефтяных танкеров, которые не имеют страхового покрытия, рассказали в программе Новости «24 часа» на СТВ. Перевалка российской нефти через турецкие проливы составляла более полумиллиона баррелей в сутки, что затруднит продажу российской нефти в третьи страны в обход санкций. Турция сегодня балансирует между Россией и Западом и, как отмечают специалисты, таким образом готовит дипломатическую позицию для военной операции на севере Сирии с целью расширения пограничной зоны безопасности.

Подробности у Андрея Лазуткина.

Андрей Лазуткин, политолог:
Чтобы понимать, что сегодня происходит в Турции, надо вспомнить попытку военного переворота восемь лет назад. Это был заговор силовых структур против Эрдогана, где от их имени выступил Генштаб вооруженных сил. Сам Эрдоган находился в отпуске, его хотели заблокировать, но не смогли. К четырем утра были взяты под контроль аэропорты, нанесен авиаудар по президентскому дворцу и парламенту, захвачено телевидение, объявлен комендантский час.

Реджеп Тайип Эрдоган, президент Турции:
Было 4 или 4:30 утра. Мне позвонил шурин и проинформировал о проблемах в Стамбуле рядом с дворцом Бейлербей. Сказал, что солдаты перекрывают улицы и не дают машинам проехать на мост. Когда я услышал эти новости, сначала я не поверил в происходящее. Я позвонил руководителю национальной безопасности и разведки, но он был недоступен. Тогда я набрал номер главы Генштаба, но и ему дозвониться не смог. Они были не в той ситуации, чтобы отвечать на звонки.

Андрей Лазуткин:
Что сделал Эрдоган? Он обратился к людям по телефону через телеканал, который не захватили. Показал, что жив, и призвал начать контрмитинг в Стамбуле, где люди вышли на улицу, блокируя военную технику. Вот что рассказывают очевидцы.

Часть солдат, которых вообще выгнали из казарм. Им сказали: антитеррористическая операция и погнали. По азиатской части, штурмуя офис интернет-компании, там было несколько охранников, они туда пришли. А потом их оттуда выкуривать поехала полиция. Там был бой, там погибли люди. И после этого, я слышал кое-что, как глава управления стамбульского МВД ближе к четырем дал указ стрелять на поражение. У нас есть, он сказал, первый погибший, они стреляют по полиции, стреляют по народу – эти люди не являются нашими солдатами, нашей армией.

Андрей Лазуткин:
Как только пролилась кровь, это создало раскол внутри силовых структур, быстрая победа стала невозможной, и даже контроль столицы заговорщики обеспечить не смогли. А дальше вопрос решался на улице: кого поддержат люди. Ситуация колебалась, и в этом смысл любого кризиса – он в итоге все равно покажет, за кем большинство.

Часть военных перешла на сторону президента, часть военных была на стороне путчистов. Люди, выйдя на улицу, этим своим шагом они, в принципе, стояли между полицейскими и военными. Погибая, они сохраняли жизнь и военным, и полицейским.

Андрей Лазуткин:
Ну и главное, власть поддержало исламское духовенство Турции, а почему? Потому что переворот проводили не просто генштабисты, а сторонники проповедника Гюлена. Это такая исламская секта, сами себя они называют системой неформального образования. Гюленовцы работают за пределами Турции. Это деньги западной турецкой диаспоры, на которые они открывают свои школы и вузы в бедных странах, где есть тюркские народы, либо дают общежития для проживания таким студентам. И там ведут с ними беседы.

Неважно, где они потом будут работать, но студенты сохранят неформальные связи между собой, и когда через 20-30 лет они займут посты, это будет сплоченный и невидимый коллектив внутри государства. Как можно догадаться, автор этой пирамиды, проповедник Гюлен, проживает в США в штате Пенсильвания. А вот как выглядит организация изнутри, ей позавидует любая разведка.

На самом низком уровне находятся люди, которые связаны с движением Гюлена и оказывают ему финансовую поддержку. Некоторые из них даже не подозревают, что служат опасной секте. Над ними находится группа преданных – это должностные лица в школах, различных фондах и государственных учреждениях, являющиеся членами организации. Дальше идут члены-призывающие – это участники, занимающиеся неофициальной деятельностью, которым поручено убеждать других присоединиться к движению. Руководители – эта группа следит за каждым видом деятельности, законным или незаконным. Дойти до этого уровня непросто. Некоторые участники выбираются из тех, кто присоединился к FETO еще в детстве. Организаторы и исполнители – эти члены почти не знают друг друга и назначаются самим Гюленом. Особые члены – они осуществляют контакт между Гюленом и людьми на более низких уровнях, распределяют обязанности внутри структуры.

Андрей Лазуткин:
Внутри Турции гюленовцы легально работать не могли, и они создали что-то типа масонских лож, когда молодые сторонники Гюлена учились, работали, росли, занимали государственные посты, показывали лояльность Эрдогану, а в некий момент должны были совершить переворот по команде старших товарищей. В сектах особая система подчинения, отказать ты не можешь, ты должен платить десятину от зарплаты и выполнять задачи. Мы тебе помогали, а теперь ты поможешь нам. Причем это ведь не только военные, это и суды, образование, бизнес, структуры диаспоры и общественные организации.

Чтобы вы понимали масштаб, после попытки переворота было арестовано 160 тысяч человек, а еще 150 тысяч – уволены из госструктур как нелояльные. Режим военного положения длился полтора года. Но главное, это не был раскол мусульман против светских турков и наоборот. Разные группы общества поддержали Эрдогана. И вот эта внутренняя поддержка позволила ему восемь лет проводить абсолютно любой внешний курс, уже без оглядки на США, что мы и видим сегодня.

Андрей Лазуткин:
А почему был нужен именно военный переворот? Главная угроза для Турции – это курды. Для турков это не просто сепаратисты, проблема в том, что их поддерживают США и Израиль, создавая постоянное напряжение в регионе. И чтобы решить вопрос военным путем (а по-другому нельзя), Эрдоган дал Генштабу широкие полномочия для проведения внутренних и внешних операций. И что получилось у американцев? Что руками сторонников Гюлена, союзника США, начали убивать курдов, тоже союзников США. Поэтому отдали команду к государственному перевороту, и, возможно, был расчет на успех. Но главной задачей было создать проблемы внутри турецкой армии, чтобы связать их действия против курдов.

И Турция два года занималась своими проблемами. А в это время, напомню, шла война в Сирии. Ее цель была не просто свержение Асада – надо было разделить страну на несколько зон контроля и создать там новые государства. Для курдов война шла успешно: они отбили у Асада 25 % территории, создали там самоуправление и Запад их активно поддерживал. Туркам это не нравилось, потому что в перспективе у них будет новое враждебное государство под боком – Курдистан. И турецкую армию временно вывели из игры, там начались проверки и аресты, а если бы переворот победил, курды бы добились еще больших успехов. То есть между курдами и Эрдоганом США выбрали курдов, а организация Гюлена – это был просто инструмент. Конечно, Эрдоган ничего не забыл и не простил.

И вот в Стамбуле произошел теракт, где задержали курдскую девушку, офицера разведки, которую готовили в Сирии на американской базе. Как выразился глава турецкого МВД, «мы не принимаем соболезнования от убийц», то есть от США. И это резкий демарш, особенно по меркам восточной дипломатии. То есть идет торг, но вокруг чего?

Андрей Лазуткин:
Так вот, сегодня Швеция и Финляндия вступают в НАТО и по условиям должны передать Турции курдов, которые получили у них убежище. Там были закрытые переговоры, но, видимо, закончились они ничем. А теракт – еще один повод напомнить, кого именно держат у себя будущие страны НАТО, вроде бы союзники, и делают это по команде США. Для России это то же самое, если бы страна ОДКБ укрывала у себя полевых командиров из Ичкерии.

А почему ставка сделана на курдов? А потому что Западу больше не с кем там работать. ИГИЛ, который американцы создали под себя, своих задач не выполнил и вышел из-под контроля, и ему начали искать замену. За это время картина улучшилась в пользу Ирана, Асад сохранил власть, а иранцы теперь уже с помощью России преодолели изоляцию. И, конечно, все это очень не нравится Израилю.

Сюда накладываются вопросы нового коридора, который строят Турция и Китай через Карабах. А еще мы с интересом смотрим, будет ли война Греции и Турции за острова в рамках блока НАТО. Ну а в Сирии турки прямо говорят о том, что намерены расширять зону безопасности вдоль границы.

Андрей Лазуткин:
И вы, наверно, слышали, что вот был однополярный мир, и это было плохо, а теперь он стал многополярным, и все будет хорошо. Нет, не будет. Просто появятся зоны, которые США пока контролируют в меньшей степени. А может, им не надо их контролировать. И это будет не Украина и не Тайвань, где, наоборот, усиливается давление США, а серые зоны на Ближнем Востоке и в Центральной Азии, а еще бывшие советские республики, где сегодня очень активно работает Турция – Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан. И это территории, на которые раньше оказывала влияние только Россия. Поэтому игра крайне сложная, и может быть, что мир станет более многополярным за счет нас, а не за счет американцев.

Это был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».

Подписывайтесь на нас в Telegram!