Новости Беларуси. Одно из самых боеспособных подразделений в силовых структурах Беларуси – отряд милиции особого назначения. После выборов это основная сила правоохранителей, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Сегодня бойцы ОМОН и их семьи сталкиваются с беспрецедентным давлением и в реальной жизни, и соцсетях. Об этом и не только с командиром столичного ОМОН Дмитрием Балабой поговорил Григорий Азаренок. Сейчас к эфиру готовится его большое интервью.
Григорий Азаренок, корреспондент:
Хочу сказать вам от себя лично и от наших телезрителей огромное спасибо за работу, которую вы, ваш личный состав выполняете на протяжении двух и даже больше месяцев по противодействию цветной революции. Я думаю, уже все адекватные люди понимают, что вы, ваши ребята, другие подразделения на самом деле спасли страну от чудовищных последствий.
Завтра организаторы направляют протестную толпу женщин в микрорайон, где проживают сотрудники ОМОН. Как вы их встретите?
Дмитрий Балаба, командир ОМОН ГУВД Мингорисполкома:
Как вам сказать… Ключевое слово здесь все-таки «направляют», правда? Если бы на сегодняшний день было так, как пытаются нам преподнести Telegram-каналы и так далее, о том, что все-таки это стихийное, неорганизованное, что это идет у людей от души. Нет, на самом деле именно направляют. Именно организовывают определенное движение.
Мы уже на протяжении двух месяцев наблюдаем тех же женщин, как правило, одних и тех же, которые ходят, высказывают – я бы не сказал, что высказывают свое мнение. Потому что пищат, кричат, визжат, когда с ними пытаешься разговаривать. Пытаются каким-то образом всячески спровоцировать сотрудников милиции на любые действия.
Ведь сегодня каждое наше движение, каждое наше действие под огромным пристальным вниманием множества видеокамер. И сотрудники стараются работать филигранно и ювелирно, стараясь причинить, даже при задержании, минимальный вред правонарушителю. Есть такое, как бы ни пытались показать нам иные каналы обратное.
Григорий Азаренок:
Тем более что в этом вас вряд ли поддержат вас ваши коллеги из зарубежных, западных стран? Мы видим видео: женщина визжит, ее несут на руках, она попыталась по голове ударить сотрудника, он просто кулаком бьет ей в лицо – и это все воспринимают нормально.
Дмитрий Балаба:
Сегодня особо-то никто не церемонится с этими моментами. У нас так называемые протестующие пытаются выразить свое мнение – относительно свое, опять-таки, мы говорим о мнении Telegram-каналов, потому что уже сегодня вряд ли для кого-то не очевидно, что все эти движения управляемы, очень четко управляемы и подаются очень интересно.
Причем в последнее время заметил определенную тематику в таких достаточно радикальных каналах, как «Каратели Беларуси», еще несколько. Начинают просто через каждые несколько минут вбрасываться картинки, причем картинки максимально жестокие. Раздробленное бедро 16-летнего парня, который якобы выжил – так уже в ответ даже в самих же чатах идет: ребята, подождите, а где эти картинки были 9, 10, 11, 12-го числа? Как вы пишете, что 10-го числа этого мальчишку раздробили. Я вообще не представляю, чем можно нанести такое жесточайшее ранение. Я понимаю оторванные пальцы, фаланги пальцев и так далее – это все происходит по одной простой причине. Кто-то с петардами заигрался, сжал в руке, получил такие травмы. Кто-то наступил на ту же светошумовую гранату, причем сделал принципиально не зная, что это такое.
Да, это применялось. Да, решения такие были. Жесткие они либо не жесткие, скажу только одно: действие равно противодействию. Когда в тебя летят кирпичи, летят палки, есть не то что попытки, есть перекрытие движения, строятся баррикады – наверное, уважаемые протестующие хотели одним ударом, одним рывком выйти в дамки. Самая главная их задача, наверное, была накопить критическую массу для того, чтобы потом действовать.
Григорий Азаренок:
Мы видим, что идет радикализация протестов. На улицу выходят и анархисты, и футбольные фанаты. Задача предельно ясна для организаторов: вынудить вас применить оружие и устроить на улицах Минска сакральную жертву. В каком случае сотрудники ОМОН могут применить оружие тяжелого поражения?
Дмитрий Балаба:
Я с вами согласен, протест начал радикализовываться. Мы имеем дело с теми же товарищами, с которыми имели всегда, они никуда не девались. Это радикальные анархисты, это те же футбольные фанаты. А еще третья категория очень интересная. Это те дети, будем говорить, которые сегодня просто ловят на этом хайп. Они приходят, пытаются побегать. Вчера они сидели в каких-то компьютерных игрушках, а сегодня они играют в новую игру «давай убежим от ОМОНа».
Что касается применения оружия, еще раз: как сотрудники милиции прежде, чем применить огнестрельное оружие, конечно же, мы используем все возможные иные методы. Но если придется это сделать, конечно же, это будет сделано. Сделано это будет только в случаях нападения на сотрудников, в случае, если кто-то будет пытаться нанести удары специально приспособленными предметами. Я не буду полностью вдаваться в подробности, есть законодательство Республики Беларусь, оно четко регламентирует на сегодняшний день, каким образом. Согласно закону «Об органах внутренних дел», там все четко и ясно прописано. Закон в свободном доступе, кому-то если интересно, пускай он внимательно прочитает. У сотрудника органов внутренних дел Республики Беларусь сегодня достаточно широкие полномочия, в том числе по применению оружия.
Развернутое интервью с Дмитрием Балабой смотрите в программе «Азаренок. Тайные пружины политики. 2020» 17 октября после выпуска новостей.
А в воскресенье, 18 октября, в нашей итоговой программе «Неделя» выйдет полная версия беседы с офицером.
