Новости Беларуси. Бабушкин самовар, старинные монеты, фарфоровая кукла, которую передают из поколения в поколение. Возможно, у вас в руках настоящее богатство. Что является антиквариатом и как создать собственную коллекцию? Обо всем этом поговорили в ток-шоу «Точки над i».
Екатерина Забенько, ведущая ток-шоу:
Нам надо сохранить свое самосознание, свою национальность.
Игорь Сурмачевский, коллекционер, реставратор, дизайнер, художник:
Да. Поэтому есть же программы по сохранению наших замков, возвращению нашего культурного наследия. Кстати, я должен сказать, что – без хвальбы – между прочим, я вернул в Беларусь несколько предметов, скажем так, мирового уровня. Например, та же Полоцкая Богородица XVI века, которая находится сейчас в Полоцком монастыре. Если вы зайдете в главный храм, не в Спасский, тот, который всем известен, самый главный – Крестовоздвиженский. То есть слева у вас будет рака Евфросинии Полоцкой, а справа под сенью икона Полоцкой Богородицы XVI века, которая была написана для того, чтобы обмануть Ивана Грозного. Ею хотели заменить настоящую.
Екатерина Забенько:
Расскажите, пожалуйста, историю возвращения этой реликвии. И как вы приложили к этому руку, в прямом смысле этого слова?
Игорь Сурмачевский:
Такие артефакты просто так не даются в руки. Я это потом понял. Потому что иконы находят своего хозяина сами.
Алена Родовская, ведущая ток-шоу:
А как она вас нашла?
Игорь Сурмачевский:
Она должна была прийти в Беларусь, и нашла меня в Москве. Вообще иконный бизнес очень закрытый, такой корпоративный.
Екатерина Забенько:
То есть существует даже такое словосочетание, как иконный бизнес?
Игорь Сурмачевский:
В общем-то, да. Потому что статус человека, который обладает такой коллекцией, намного повышается в обществе. Тот же Лепс собирает иконы, Бондаренко. Известнейшие люди России собирают их.
Екатерина Забенько:
А как вы к этому относитесь? К тому, что люди, которые не имеют отношения к этому просто собирают для того, чтобы, может быть, свое внутреннее эго удовлетворить тем, что у них есть коллекция икон? Они же не становятся от этого более святыми. Это нормально, когда люди коллекционируют иконы, которые, в принципе, к этому не имеют отношения?
Алена Родовская:
Или это инвестиции, не более того?
Игорь Сурмачевский:
У некоторых большей частью – это инвестиции. Но, я должен сказать, что иконы испокон века переходили от хозяина к хозяину. Всегда возникает вопрос: «Что ты делаешь, почему ты продаешь иконы? Что это такое? Это святотатство». На самом деле икона сама ищет нового хозяина, ищет куда ей встать, чтобы ее спасли, чтобы она нашла свое достойное место. Поэтому и та же икона Полоцкой Богородицы пришла ко мне в Москве. В общем-то можно сказать, что Москва – это центр такого бизнеса, который строится на основе артефактов, святынь православной и даже католической церкви. Некоторые католические иконы ко мне точно так же приходили из Москвы.
Алена Родовская:
Но не так-то много белорусских икон?
Игорь Сурмачевский:
В общем-то, да.
Алена Родовская:
Рождественская тематика в основном когда специалисты вспоминают о белорусских иконах – волхвы?
Игорь Сурмачевский:
Нет, не только. Дело в том, что мы очень мало знаем. Надо более популяризировать белорусскую культуру и белорусские иконы. Потому что самые известные, например, конечно, это XVI – XVII век, известные иконы барочные. Но есть иконы XIX века полесские. Они очень душевные, теплые, народного стиля такого.
Алена Родовская:
А была ли в вашей истории вещь, которую вы реставрировали и понимали, что сбылась ваша мечта подержать что-то в руках и восстановить?
Игорь Сурмачевский:
Очень много святынь. Причем – так нельзя говорить – это первого, самого высшего класса святыни Белорусской православной церкви.
«Посвящаю от 8 до 12 часов каждый день». Как изготавливают коллекционные куклы и в чем их уникальность – подробнее здесь.
