Он снимал Ленина, Есенина и Ахматову. Как сын кассира из Минска стал кремлёвским фотографом

Анастасия Макеева, корреспондент:
Его не увлекали ни пейзажи, ни репортажи, но неизъяснимыми чарами манили лица людей. О фотографе, который нам оставил больше, чем портреты.

В его галерее элита Серебряного века и советской эпохи. Осколки драм, печали и радости. Код личности Моисею Наппельбауму удавалось расшифровать в каждом. Своих учителей он нашел в Эрмитаже. Использовал один источник света, делал акцент на глазах и руках. Отвергал искусственные позы и слащавые аксессуары.

Екатерина Алексеева, научный сотрудник Национального исторического музея Республики Беларусь:
Портрет Есенина. Он пришел в фотостудию к Наппельбауму в плохом настроении, не захотел снимать шубу и фотограф решил, что вот это и надо запечатлеть.

Максим Голубчиков, фотограф:
Удалось передать характер людей, которых он снимал. На Буденного смотришь и эти усы хочется разглядывать.

Гений родился в Минске в 1896 году. Район Уборки. Бедная многодетная семья. Отец – кассир коробочного сбора. До 14 лет Моисей Наппельбаум научился лишь писать и читать. Затем была практика у известного фотографа Викентия Баретти, но неожиданно молодой и талантливый отправляется в путешествие по Российской империи и Америке.

После чего открывает в Минске на главной Захарьевской улице сначала одно ателье, затем второе и третье! С дорогими фирменными бланками и арендой 1.000 рублей в год.

Александр Величко, историк:
В угловом здании на перекрестке Захарьевской и Петропавловской улиц был дом известного минского кондитера Франца Венгржецкого. На третьем этаже было его ателье. Здесь он проработал с 1908 до самого отъезда в Петербург в 1912 году.

На него уже работал стиль. Он снимал для ведущего журнала «Солнце России». Но как еврей из черты оседлости без образования смог прорваться в столицу империи?! У историка Александра Величко на этот счет своя версия.

Александр Величко:
Скорее всего, он был по молодости вовлечен в революционную деятельность. Эта же организация помогла ему устроиться и в Петербурге. Шикарное ателье на Невском проспекте, чем не лучше явочная квартира, как ателье.

Анастасия Макеева:
Вот тот самый легендарный фотоаппарат, на который в 1918 году Моисей Соломонович уловил пытливый ум вождя пролетариата.

Моисей Соломонович писал, что жутко волновался в тот пасмурный январский день. Но в глазах Ленина он увидел луч света. Портрет стал первым и самым узнаваемым. А Наппельбаум стал своим в Кремле.

В объектив к нему попали руководители нового государства, академики и актеры. К слову, с литературной богемой познакомили дочери-поэтессы.

По понедельникам в фотостудии читали стихи Ахматова, Блок, Гумилев и другие. В глубине портретов можно прочувствовать каждого героя эпохи.

Игорь Духан, теоретик искусства, архитектор, дизайнер:
На фоне такого очень активного развития фотографии, на фоне монтажа, коллажной стратегии фотографии вдруг возникает такой совершенно классический художник, в фотографиях которого очень много от классического и романтического живописного портрета.

Максим Голубчиков:
Второго такого фотографа в Союзе принципе нет, который всех самых главных людей снял, как их будут теперь всегда воспринимать потомки.