Напоказ обычно такие истории и такие судьбы не выставляют. Это и понятно. Словосочетание «неблагополучная семья» - давно стало синонимом чего-то постыдного. Чтобы получить согласие на встречу с хозяйкой одной из таких квартир, нам пришлось преодолеть не одно препятствие. Мало кто может рассказать, да еще и на своем примере, — как жить не нужно.
*****************
В этой квартире, не то что жить, находится — тяжело. Здесь уже пять лет ютится Елена Михайловна Крылова. С отцом и мужем. В последнее время в качестве гостей им всё чаще приходится встречать сотрудников милиции, рассказали в программе «Неделя» на СТВ.
Обещания начать грязную работу с чистого листа местный участковый из уст хозяев слышит почти каждый месяц. Учет за этой семьей ведут уже больше двух лет. Сама же Елена Михайловна констатирует: мол, запустила квартиру не она, а невестка. Которая жила здесь раньше. И вообще, такое беспорядочное положение вещей сейчас - вполне сносное.
Елена Крылова:
Еще похлеще было. В том году сделала ремонт, в этом надо начинать заново.
Впрочем, ремонт, а точнее его отсутствие для Крыловых - полбеды. В момент нашего визита главы семьи не было дома. Беседовать с нами даже по телефону супруг Елены категорически отказался. Тем более, когда узнал, что речь пойдет о его дочерях.
В приют маленьких Иру и Настю забрали две недели назад. Как это было – вспоминают нехотя.
Дочь Крыловых:
Нас со школы прямо забрали. Мы в продленку ходим. Мама приехала на следующий день. Привезла вкусное.
Сейчас девочки – одни из двух десятков маленьких жильцов центра. Вынужденных. Этот приют находится в одном из самых социально-опасных районов Минска. У всех детей здесь общая название - нуждающиеся в государственной защите. И почти всегда - от своих же родителей.
Вячеслав Немарский, старший инспектор по делам несовершеннолетних Заводского РУВД Минска:
Детей отобрали из-за многих факторов, в том числе и из-за дебошира отца. Неоднократно было такое, что отец, выпив, начинал учить жизни жену и ее отца. Что мать, что отец - неряхи. С их точки зрения, как я понимаю, и нормально.
Состояние, в котором детей сюда привезли, работники приюта без сострадания вспоминать не могут. Девочки не снимали обувь неделями. И спали каждую ночь тоже в обуви.
Алеся Матылевич, социальный педагог:
У детей неоднократно был педикулез. Родители посетили детей только два раза, но не были допущены к детям, так как и у них тоже выявлен педикулез.
Впрочем, приют работает, что называется, на возврат. Дети здесь находятся не больше 6 месяцев. 70% возвращается обратно в семьи. Для остальных находят приемные.
Горе-родителям ставят условия. В случае с семьей Крыловых: закодироваться, сделать ремонт и не прогуливать работу. Контроль – регулярный. Если изменений к лучшему за 6 месяцев нет - лишают родительских прав.
Елена Крылова:
Расстроена, но я не показываю своих чувств. Зачем, чтобы это было на виду. Стараюсь держаться и всё.
Как признаются инспекторы, ситуация с семьей Крыловых не такая критичная. И исправить ее можно. Но пока мама даёт обещания исправится, маленькие Ира и Настя остаются в приюте. Вспоминая как едва ли не каждый вечер убегали из дому, они признаются в самом главном.
Дочь Крыловых:
Здесь хорошо, а дома лучше.
************************
На камеру эта женщина согласилась говорить только со спины. Её четверо детей в приюте 3 месяца. Маленьких Алю, Полю, Милану и Артема возвращают матери на днях. На работу устроилась, злоупотреблять перестала. Без детей - задумалась о детях.
Людмила, «неблагополучная» мать:
Знаешь, постоянно приходила с работы - кто-то встречал. Старшие приходили со школы - рассказывали, что у них там. И помощь была какая-то. Скучно. Иной раз даже дети где-то чужие бегают кричат, а кажется, что твои.
То, что Людмила исправилась, отмечают и инспекторы по делам несовершеннолетних.
Валентин Гришкевич, старший инспектор инспекции по делам несовершеннолетних администрации центрального РУВД:
Администрация сейчас ее характеризует с положительной стороны. Я думаю, что будет принято решение, чтобы вернуть детей обратно. Сейчас спиртное не употребляет.
В приют Людмила едет сразу после работы. Маму младшая Поля встречает первая. Это сегодня Людмила без подарков. Навещала детей совсем недавно. Пришла, чтобы сказать, что скоро заберет домой. От такого внимания дети теряются. Когда мама уходит, прилипают к окнам.
Ольга Худякова, педагог социально-педагогического центра центрального района Минска:
Посещая первые дни, мама была не в очень хорошем состоянии. Но на протяжении всего этого времени она исправилась. Вылечилась полностью, закодировалась. Сделала ремонт. Она полюбила жизнь. Она осознала, что такое дети.
К слову, дети вместе с мамой вернутся уже в новую квартиру. Ее им выделило государство. Как многодетной семье.
«Хэппи энд» в случае с Людмилой – ситуация обычная. Как правило, большинство детей возвращают в семьи. Вмешательство милиции действует на горе-родителей отрезвляюще. Случаев, когда детей забирают два раза – намного меньше. Однако, мотивирует вернуть своих чад и денежный вопрос. Государство тратит на содержание одного ребенка в соцприюте – около миллиона рублей в месяц. Такую сумму должны возмещать государству родители. Это предусматривает декрет президента.
Евгений Сачек, сотрудник отдела информации и пропоганды ГУВД Мингорисполкома:
Родители понимают, что это не та ситуация, когда государство забрало у них детей - и всё, и больше они не несут ответственности за своих детей. Ответственность они продолжают нести. В том числе материальную. С момента действия 18 декрета в Минске уже было возвращено 16 млрд. рублей тех средств, которые затрачивает государство на содержание детей. И возвращено родителями.
Впрочем, как утверждают специалисты, никакие деньги без желания родителей вернуть детей не заставят. Каждый год брошенных чад всё же отправляют в детдомы.