Александр Лукашенко:
Немного желающих, если вдруг обостриться ситуация, чтобы нас бомбить, потому что могут получить очень сильно. И вообще мы выстраиваем свою оборонную политику таким образом, чтобы не просто противостоять, воевать с кем-то или захватывать что-то и так далее — нет. Мы строим ее исходя, конечно, из наших возможностей финансовых. Если бы были деньги, то мы бы выстроили любую систему, потому что людей, военных людей мозговитых у нас в стране достаточно. Всё это ресурсы. Но мы выстраиваем эту оборону таким образом, чтобы нанести невосполнимый, неприемлемый ущерб для агрессора, если вдруг случится. И мы имеем соответствующие точки, откуда мы можем такой удар нанести. Это главный наш приоритет. Я думаю, любое государство строило бы таким образом свою политику.
Более того, я очень часто говорил и гордился тем, что нам без шуму, без пыли удалось после советского разрушения армии восстановить боеспособность армии, ее модернизировать и сократить. Оставить столько, сколько надо. Мы практически закончили этот процесс.
Недавно встречаясь с военными, мы обнаружили, мир изменился, вооруженные силы и потенциальные агрессоры изменились. Война будет совсем другой, даже несколько другой, чем в Ираке. Исходя из нашей обороноспособности, из нашей ситуации, нашего положения, нам опять придется посмотреть на нашу армию — какую же иметь армию? Если раньше у нас были фронты, дивизии, корпуса армии и так далее, мы сразу сказали: «Нам это не надо». Уже лоб в лоб, фронт на фронт никто воевать не будет, как в Отечественной войне. Мы отказались. Мы стали создавать мобильные, подвижные, но части. Крупные, средние соединения, объединяли, модернизировали и так далее. А сейчас оказывается, что для того, чтобы нам обеспечить свою безопасность и нанести неприемлемый ущерб тем, кто вдруг с нами захочет воевать или с территорией государств, которые будут потворствовать агрессору, нам надо что-то новое, не буду вам говорить, что. Мы знаем, что надо. И у нас есть все для того, чтобы малыми силами быстро это сделать. И нам хватает этой численности для того, чтобы модернизировать и структурно преобразовать вооруженные силы.