Новости Беларуси. В гостях студии «Неделя. P.S.» аналитик Белорусского института стратегических исследований Алексей Авдонин.
Юлия Бешанова, СТВ:
В Минске уже неспокойно. Уже какие выходные люди продолжают выходить на улицы, продолжаются столкновения с силовиками. Как вам кажется, не дискредитируют ли эти события саму идею мирного белорусского протеста?
Алексей Авдонин, аналитик Белорусского института стратегических исследований:
Мы наблюдаем поэтапное применение политической технологии, которая уже активно использовалась в других странах постсоветского пространства. И сейчас мы видим ее применение и в Европе, и в США. Суть ее всегда одна. В начале общество приучается к массовым скоплениям, сходкам, в последующем идет четкая их организация, и третий этап – жесткая радикализация этого процесса с последующими столкновениями с правоохранительными органами. Возможны действия по отношению к имуществу, мародерство и так далее.
Юлия Бешанова:
Мы вступили в эту фазу радикализации?
Алексей Авдонин:
Мы находимся, наверное, только на начальном этапе радикализации. Сейчас важно определить те силы и группы, которые ориентированы на то, чтобы массовые скопления переходили к резким негативным сценариям и действовали против в первую очередь мирных граждан и против имущества (муниципального, городского), причиняли ущерб всем окружающим. Однозначно надо определять их как группы, создающие условия для деструктивных элементов в нашем обществе, и однозначно любая история человечества ориентирована на то, чтобы таких людей изолировать. Самое главное – не допускать, чтобы такая норма поведения распространялась на наше общество и становилась нормальной.
Важно отметить, что радикализация протеста – это попытка не дать возможности ни власти, ни государству реализовать в законных рамках нормальный процесс формирования условий для того, чтобы сформировать политические площадки, изменить Конституцию и тем самым дать возможности каждому быть услышанным. Радикализация – это способ предотвратить нормальные условия развития белорусского общества, белорусской нации. И как бы кто ни хотел, радикализация всегда во всех странах мира использовалась для того, чтобы дестабилизировать ситуацию в стране. Одновременно к этому привлекаются все асоциальные группы. Это естественно, такие люди всегда склонны к агрессии, к агрессии к обществу, поэтому надо понимать, что изоляция таких людей, особенно в этот период, является нормой для каждого из государств.
Юлия Бешанова:
Люди видят достаточно жесткие меры со стороны силовиков, много обсуждаем и столкновения мирного населения с силовиками.
Алексей Авдонин:
Происходит столкновение четко организованных групп, которые пытаются использовать мирных протестующих, которые вышли. В политтехнологии это называется «мясо». Эти группы, которые хорошо знают, как действовать на улице, используют мирных протестующих как таран, а сами стоят позади или наблюдают со стороны за всеми процессами. Для них важно создать массовость, потому что тех, кто организует протесты, очень мало, радикалов мало. Но радикализм, готовность к агрессии они передают как вирус в эту толпу, заражают ее. Вот это самое опасное, потому что общество в своем классическом виде склонно к стабильности, а не к радикальным мерам. А насаждение через толпу... Когда она эмоционально подзаряжается на радикальные действия, толпа становится опасна для нашего общества. Надо четко разделять радикалов от мирных протестующих, и мирных протестующих переводить в политическое русло и диалог.
Юлия Бешанова:
А есть какие-то механизмы для того, чтобы перевести мирного протестующего в диалог? Как это сделать?
Алексей Авдонин:
Если брать опыт зарубежных стран, то любое информационное проникновение на их поле сразу пресекается. Если бы кто-то, условно, из белорусов начал призывать к каким-либо действиям на территории европейского государства, мало того, что пресекли бы сразу и закрыли бы все, так нашли бы, отловили через Интерпол и через международные суды ответственных и всеми правдами и неправдами вытянули бы их на свою территорию, и потом дали бы уголовную ответственность на более чем 15 лет.
Поэтому однозначно надо рассматривать возможность по изменению подходов даже к вопросам информационной национальной безопасности, чтобы четко определять, что информационное поле является невозможным для проникновения, и любое проникновение на наше информационное поле является актом агрессии точно так же, как ввод любых сил, танков. Это следует рассматривать как агрессию.
Юлия Бешанова:
Хотелось бы заглянуть в недалекое будущее. Все мы читали ультиматум, который выдвинули некоторые политики, политические силы, которые сейчас находятся за рубежом. В основном угрожают экономическими санкциями.
Алексей Авдонин:
Надо четко понимать, что любые силы, которые выставляют ультиматумы, – это слабые силы. Это агония, которую мы наблюдаем. Можно взять историю развития любых социально-политических процессов в той или иной стране: любой ультиматум власти или другим силам всегда ориентирован на поражение в первую очередь тех сил, которые сами выставляют этот ультиматум. В части экономических призывов к разрушению социально-экономически основ нашего государства – однозначно, они читали теоретические части по партстроительству и строительству государства. Только не до конца понимают, что эти призывы не совсем правильные и не соответствуют времени.
Юлия Бешанова:
Насколько реально, что это может быть осуществлено?
Алексей Авдонин:
Призыв к забастовкам, стачкам, к блокированию приобретения тех или иных товаров, изъятию денежных средств из банков – это типичные призывы, которые используются, чтобы заблокировать возможность государству выполнять свои функции. Государство – это общественный договор, если государство не сможет выплачивать пенсии, не сможет обеспечивать социальные гарантии для своих граждан, то наступит период анархии. Всегда при разрушении государства на год-два наступает период анархии. В этот период происходит перераспределение активов. Активы, которые сейчас стоят миллиарды долларов, будут приобретены за миллионы долларов, а то и могут достаться бесплатно. И люди, которые выходят на протесты ради какой-то идеи, могут стать еще беднее и потерять все, что у них есть. А активы, которыми сейчас владеют государство и, фактически, белорусский народ, будут приобретены какими-нибудь олигархическими группами из других стран либо крупными корпорациями. Население будет работать за бесценок в интересах этой группы лиц.
Темпы роста стран Евросоюза последние 20 лет были сформированы исключительно за счет трудовой миграции. Вначале из стран Восточной Европы, после развала Организации Варшавского договора, а в последующем со стран постсоветского пространства.
