Новости Беларуси. Женская колония №4 в Гомеле. Здесь отбывают наказание более полутора тысяч осужденных. Журналистам, тем более с телекамерой, попасть сюда непросто. На входе просят оставить мобильные телефоны – это обязательное условие. Средств связи не имеют даже сотрудники колонии. Показывать лица тех, кто по ту сторону свободы, нам запретили.
О своем настоящем многие здесь даже не сообщали родственникам. А те осужденные, которые решились на интервью, заверили свое согласие в специальном заявлении. Но, несмотря на строгость режима на зоне, по эту сторону колючей проволоки ничто человеческое не чуждо.
Светлана Походова, начальник исправительной колонии №4 управления департамента исполнения наказаний по Гомельский области:
Эта дверь – парикмахерская. Я говорю всегда, что женщина должна оставаться женщиной.
Некоторые приходят после сильного злоупотребления алкоголем. Побудут 2 года и освобождаются красавицами.
Полковник внутренней службы Светлана Валентиновна в колонии больше 30 лет. Такому сроку не позавидуют даже рецидивисты, но она свою работу любит. От начальника зависит то, в каких условиях будут коротать дни осужденные.
Есть здесь медицинская часть, клуб и даже телестудия. По внутреннему кабельному ТВ транслируют концерты местной самодеятельности. Не ускользнет от объектива телекамеры, а операторы, кстати, из числа заключенных, и нарушение порядка. Для несовершеннолетних здесь есть своя школа и даже училище, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
Светлана Походова, начальник исправительной колонии №4 управления департамента исполнения наказаний по Гомельский области:
Я всегда говорю: какие бы условия не создавали, золотая клетка она все равно клетка.
Впрочем, клетки здесь повсюду – все-таки зона особого режима. Высокими заборами отделяются так называемые локальные участки. Здесь живут осужденные.
Татьяна – одна из тех, кто согласился дать нам интервью. Но лицо просила не показывать. В скором будущем по амнистии планирует вернуться домой. Но об этом чуть позже.
Жизнь на зоне по строгому распорядку. Сон 8 часов, подъем в 6 утра, досмотр, завтрак, работа на местной швейной фабрике. Свободное время осужденные проводят в своих секциях, так называют жилые комнаты.
Татьяна, осужденная:
Мы спим здесь. Мыльное, расческа, шампунь, книжка, тетрадочки и конверты для писем. Больше ничего нам не разрешается держать в тумбочках.
Тем временем в швейном цехе на работу заступила вторая осужденная, согласившаяся на интервью. За хорошую работу на производстве Людмилу назначили бригадиром. В подчинении 18 человек.
Людмила Лобановская, осужденная:
Шьем одеяла. Срочный заказ для детского садика. До понедельника надо отшить по 5 единиц в смену.
Все распоряжения бригадира Людмилы, хотя она и младше многих своих подчиненных, здесь выполняют беспрекословно. Добросовестная работа – их общий интерес. За такое могут и наказание смягчить. Вот и сейчас – срочный заказ по пошиву фуражек. За 8 часов нужно сделать 50 штук. Стараются успеть.
Людмила Лобановская, осужденная:
По 2-3 раза в месяц комиссия по качеству. Часто поощряют.
В зависимости от статьи, за качественную работу и соблюдение порядка срок могут сократить. Кто за что сидит на зоне обсуждать не принято, но нам девушки рассказали.
Татьяна, к примеру, попала в колонию из-за ссоры со знакомым. Вместе со вспыхнувшими эмоциями вспыхнула и дверь квартиры, которую девушка подожгла. Итог собственной глупости – 2,5 года за колючей проволокой.
Татьяна, осужденная:
Будет хорошим уроком, чтобы такие поступки не совершать. Это была большая ошибка. Урок на будущее очень хороший.
Татьяне всего 24 года. На свободе ее ждет любящий муж, а здесь – долгожданный ребенок. Гомельская колония – единственная в стране, где осужденные мамы отбывают срок вместе со своими детьми.
Маленькому Роме всего семь месяцев. Поэтому Татьяна, хоть и в заключении, но все же в декретном отпуске. От работы на фабрике она освобождена. Ее профессия здесь – мама.
В Доме ребенка на территории колонии 36 детей. От обычного детского сада это место ничем не отличается. Только мамы здесь бывают по расписанию. А близкие люди для них – воспитатели.
Наталья Николаевна, рассказывает, что рождение ребенка здесь как ничто иное заставляет осужденных женщин осознать содеянное и начать жизнь с чистого листа. За 50-летнюю историю из этих стен вышло около двух тысяч детей. И сейчас многим из них предстоящая амнистия позволит вернуться домой.
Наталья Винокурова, начальник Дома ребенка исправительной колонии №4:
Если человек понял что-то в этой жизни, то это хорошо. И она уходит с ребенком и должностью мамы.
Нам приятно, когда приходят фотографии, а там дети подросшие, у них все сложилось.
Тем временем одна из наших героинь Людмила закончила работу в цехе. И первым делом она тоже спешит в Дом ребенка, где ее ждет трехлетняя Вика.
Людмиле с ее дочерью быть вместе осталось недолго. В Доме ребенка дети находятся только до трех лет. Дальше – либо к родственникам, либо в интернат, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
Людмила Лобановская, осужденная:
Мне срок не позволяет уйти вместе с ней. Ей уже 3 года, я буду ее уже отдавать. А мне еще сидеть. Долго.
Людмиле всего 29 лет, но это заключение – уже вторая, как здесь говорят, «ходка». Впервые в места лишения свободы девушка попала за кражу, теперь – за убийство. 3,5 года «отсидки» уже позади, впереди – жизнь в колонии как минимум до 2020 года, когда наступит так называемое время «замены» (наказание меняют на более мягкое). В лучшем случае мама и дочь увидятся, когда Вике будет 11 лет.
Людмила Лобановская, осужденная:
До сих пор я чувствую свою вину перед ребенком. Когда забеременела, было страшно, что она будет расти здесь. Мне никто не помогает. Муж только в прошлом году приезжал на свидание.
Если отцовские чувства мужа Людмилы в ближайшее время не проснутся, Вику ждет интернат. О своей беременности девушка узнала уже будучи в СИЗО. Говорит, совершила преступление, потому что на свободе ничего не держало. Людмила признается: сейчас на такое бы ни за что не пошла.
Людмила Лобановская, осужденная:
Хочу освободиться, устроиться на работу и растить ребенка. Мне очень не хватает вот этого: стирать, кормить.
Нашей героине Татьяне повезло больше. Возможно, она попадет под амнистию и вместе с сыном Ромой вернется домой. Тем более что из 2,5 лет, доставшихся за глупый поджог коврика под дверью знакомого, год уже позади.
Татьяна, осужденная:
14 июля год будет. И если даст Бог, попадаю под амнистию, год снимается. И мы с Ромкой думаем, что пойдем домой. Там нас все ждут.
Тут достаточно времени было, чтобы подумать и осознать, что совершила глупый поступок.
После освобождения Татьяна планирует вернуться домой в Минск и на любимую работу в магазин, где ее ждет весь коллектив.
Татьяна, осужденная:
Планирую побыть немного в декрете, устроить ребенка в садик и вернуться на прежнюю работу. Там очень хороший коллектив и там меня очень ждут.
Амнистия для многих – шанс начать новую жизнь. В колонии нам рассказали, что те, кто побывал здесь, назад потом не возвращаются.
Светлана Походова, начальник исправительной колонии №4 управления департамента исполнения наказаний по Гомельский области:
Они сюда приходят, побыли некоторое время и уже говорят «Да, я вот сейчас понимаю, что была не права. Могла бы находиться дома с семьей, но не ценила эту возможность».
Эта амнистия далеко не первая за последние 8 лет.
Еще раз говорю, что те, кому дается этот шанс, сюда уже не возвращаются.
На этот раз амнистия коснется больше 7,5 тысяч человек по всей стране, сообщили в программе «Неделя» на СТВ. Тем, кто не представляет опасности для общества, государство даст шанс доказать свою полезность на свободе. Гуманно отнесутся и к заключенным матерям и несовершеннолетним. А вот за серьезные преступления придется ответить. Поэтому Людмиле, отбывающей свой срок до 2025 года, остается добросовестно трудиться в колонии, чтобы в 2020, если наказание пересмотрят, увидеться со своей дочерью уже на свободе.
Людмила Лобановская, осужденная:
Чтобы она не повторила моей судьбы. Я перед ней виновата, что родила в тюрьме и рощу в тюрьме. Хочу, чтобы у нее все было хорошо, чтобы не знала, что была здесь когда-то.