– Как для тебя началась эта война?
– Мне было 7 лет, бывало, сидела в подвалах, бывало, в коридоре сидела, пряталась. Очень редко выходила на улицу, потому что обстановка такая. Ничего не могу вспомнить такого хорошего из детства, потому что у меня его не было.
– Говорят, что надо Гаагский суд, что мы там, мол, воруем детей, пытаем детей. Как обстоят дела с этим?
Иван Приходько, глава администрации г. Горловка:
У нас сегодня 10 мая 2023 года – 9 лет идет война. Сейчас, конечно, обстрелам подвергается Горловка очень серьезным и Донецк, безусловно. И в конце февраля была объявлена эвакуация, и Российская Федерация пыталась практически по максимуму вывести деток и семьи с детьми на территорию Российской Федерации для того, чтобы их обезопасить. Как оказалось и показала жизнь, они были очень правы. Некоторые семьи по сей день не смогли выехать по некоторым причинам, я хочу высказать прежде всего слова благодарности Президенту Республики Беларусь, который самый первый откликнулся на крик наш о помощи. И мы благодаря ему и ребятам-волонтерам Беларуси вывозим деток на отдых и на более-менее длительное проживание. Что самое страшное при обстреле – безусловно, это, конечно, психоэмоциональное состояние, не говоря уже о том, что дети могут погибнуть.
Брали у соседей, добывали еду как-то, сидели в подвале, бывало, по три-четыре дня, по неделе. Мы сидели и готовили на костре ужин, и прямо рядом прилетела бомба, и на нас посыпались кирпичи. Я ничего не чувствовала, просто испугалась и побежала в подвал. У меня еще маленький братик мой, я его взяла и побежала.
Попало в наш подъезд, слава богу, соседи живы остались. За секунды вышли, я его накрыла собой прямо, это было утром… Не могу, простите. Война идет на самом деле, правда, до сих пор. Мы это видим из окна, дом трусится, падает в полях, я это вижу. Я лично вижу танковые дуэли, артдуэли. Это все прямо из окна, полтора-два поля, мы это видим ежедневно.
– У нас на поле иногда падает.
– Да, мы это видим, летом у нас погибла девочка, одноклассницу его ранили, сквозное. А девочка погибла, очень много, это на нашем микрорайоне, поэтому война далеко не ушла. Она стала ближе, страшнее и сильнее. Знаете, мы привыкли, он правду говорит – мы привыкли, хотя к этому привыкнуть невозможно. Сложно, сложно это все. Простите, плачу, не могу, мы выдохнули, пока ехали, сейчас вспоминаю, там родители остались, ждут нас. Правда. Тяжело, у нас сейчас очень много прилетов в Горловку, очень много.
Бывают обстрелы, и мы просто-напросто бежим в угол. Там очень страшно, чувство, как будто приближается смерть, такое чувство.
«Мы ужаснулись – это более 7,5 тысячи!» В Горловке посчитали, сколько малышей никогда не видели мира.
