Июнь 1941 года Георгий Клайсевич не смог забыть до конца своих дней. Будучи студентом-медиком, юный Жора сдал экзамены за третий курс и отправился на лето поработать вожатым в пионерский лагерь.
Георгий Клайсевич, ветеран Великой Отечественной войны, доктор медицинских наук:
Лагерь находился на границе с Польшей. Начало войны застало меня в лагере.
Первое испытание войной для молодого Георгия Иосифовича датировалось 22 июня. В тот день отважный доктор спас не только себя, но и 18 детей.
Александр Сухоцкий, племянник Георгия Клайсевича:
Он сказал, что первыми прилетели партийные товарищи, разрешили выйти с детьми НКВД-шников. Прошли где-то 2-3 км, увидели и услышали, как начали нас бомбить. И они у него лежали до ночи, наверное, 8 часов. Только сказал: не высовываться. Это и спасло этих детей.
Георгию удалось добраться до Минска, но уже 24 июня 1941 года в 8:40 утра прозвучал сигнал воздушной тревоги, а ещё спустя час началась первая массивная бомбардировка.
Александр Сухоцкий:
В районе Комаровки была областная больница, её разбомбило. По грязи ползали хирургические больные, которые ничего не могли. Он говорил: некоторые хватали и кричали: «Пристрелите нас». А народ молча собирался, глаза друг от друга прятали, настолько были ошарашены.
Вопреки всем козням судьбы, молодой человек отчаянно цеплялся за жизнь: побег из пылающего Минска, операция в полевых условиях. Раз за разом обманывая смерть, Георгий Иосифович направился в Казань, лелея мечту стать врачом. Но, мысль о фронте не выходила из головы.
Георгий Клайсевич:
Я ушел на фронт добровольно, меня выпустили из Казанского мединститута. Привезли меня в Москву, прибывших было 10 или сколько там человек, нас выстроил командир полка. Прошёл он два раза, остановился передо мной и говорит: «Вот ты проскачешь на лошади полкилометра или там 200?» Я говорю: «Если надо, конечно, проскачу».
Георгий Клайсевич прошёл всю войну: от Сталинграда до Эльбы, и выжил, будто невидимый ангел-хранитель берёг юношу для великих свершений.
Георгий Клайсевич:
Со мной была пара солдат, я спрятался в башне, как молния ударила, эти прямо свалились. Я не помню, как я выполз из этого, я-то ничего, а этих солдат пришлось отправить в госпиталь.
Мы устроились на крыше землянки. Я лежал, прижавшись к одному человеку, и взорвалась бомба, прилетел осколок и его убило, а мне ничего.
Александр Сухоцкий:
Он фантастический, целенаправленный человек. Прихожу к нему, он сидит и улыбается. Я спрашиваю: «Чего, Георгий, в таком хорошем настроении?» Он говорит: «Слушай, Сашка, сегодня я сдал последний экзамен, совершенно последний! Я теперь доктор». В конце концов, он стал доктором наук, профессором, возглавил центральный институт. Через него проходило большое количество медиков всего Союза. Был лучшим детским кардиологом.
Остаток жизни Георгий Иосифович чинил детские сердца по всему Советскому Союзу, но, увы, не сберёг своё. Однако память об этом легендарном докторе хранится в душах его близких и пациентов по сей день.
