Ежедневные убийства мирных жителей, гонения на церковь. Все это сейчас реальность наших южных соседей. Белорусы же помогают чем могут. Очередная гуманитарная миссия только вернулась из Донбасса. На этот раз ее сопровождала и Людмила Гладкая.
Подробностями жизни за линией войны она поделилась с нашим политобозревателем Григорием Азаренком.
Григорий Азаренок, СТВ:
У нас в гостях обозреватель «СБ.Беларусь сегодня» Людмила Гладкая. Ты человек скромный, поэтому закрой уши, а я зачитаю пост нашей прославленной художницы Светланы Жигимонт. И наши зрители поймут, о чем я говорю.
«Когда мы в первый день приехали в село N, мужчины встали на разгрузку. А я, потрясываясь от звуков боя, которые там, где-то километрах в двух от нас, болталась вокруг, то вдруг заметила хрупкую женскую фигурку с небольшой видеокамерой в руках. И снимающую, как мне показалось, каких-то козявочек в траве у дороги. Лицо женщины было ко мне в профиль. Узнавание в моем адреналиновом мозге происходило постепенно. Я подошла поближе: Люда? Она повернулась и улыбнулась одними глазами. Точно Люда! От радости я не удержалась от объятий. Людмила излучала полное спокойствие, уверенность, доброжелательность и даже какую-то тихую радость. На контрасте с трясущейся мной это, конечно, картина маслом. В процессе поездки мы виделись еще несколько раз. Людмила там по своей программе с другими сопровождающими. Выполняет задание редакции «СБ» не в первый и не второй раз. И всегда, когда я ее видела, она была спокойна, сосредоточена и улыбчива, находясь рядом с ней, страх отступает. Я имела возможность наблюдать, как она, одетая в бронник и каску, выезжает со своими сопровождающими на самый передок. Даже тут она была спокойна и улыбалась. Удивительно мужественная женщина!» Я имею честь подтвердить, так сказать, слова Светланы Жигимонт, потому что в предыдущие наши поездки именно такую картину я и наблюдал.
Людмила Гладкая, обозреватель издательского дома «СБ.Беларусь сегодня»:
Если бы я знала, что ты будешь это читать, я бы не пришла.
Григорий Азаренок:
Дело вот в чем. Людмила только вернулась из Донбасса. Ты, я так понимаю, ездила с гуманитарной миссией, которой руководит наш прославленный паралимпийский чемпион Алексей Талай.
Людмила Гладкая:
Давай я расскажу. Мы поехали двумя группами. Это группа Николая Гаврилова (это белорусский писатель) и группа нашего известного паралимпийца Леши Талая, его фонд, ребята из его фонда. Понятно, что там была у всех своя программа. Но были места, где мы соприкасались, встречались. Например, основная все-таки миссия – это передача жизненно важных вещей людям. Передача в те места, куда трудно добраться. Это медикаменты, продукты, какие-то другие вещи – очень много того, что собирались наши белорусы, Белорусский союз женщин. Я посмотрела по коробкам, там речицкая школа, еще откуда-то со всей Беларуси люди пытались передать то, что нужно.
Григорий Азаренок:
Людмила, следил за твоим Telegram-каналом, конечно же, и видел, что в самые-самые опасные места, как обычно, ты забредаешь. Это Горловка, которая находится под постоянным обстрелом, это Пески, Ясеноватая, город Донецк, который постоянно обстреливается. Ты была в тот день, когда по гаражу ударили, девять человек погибло?
Людмила Гладкая:
Скорее всего нет. Мы переезжали. Где-то докупаешь лекарства, довозишь что-то. С медиком я общалась, с детским хирургом. Уникальный человек – он известен на всю республику. И до того, как были там блокпосты, из Украины деток привозили. Он говорит: мы не смотрим на национальность и паспорт, есть ребенок, которому нужно помочь, нужно спасти. Мы работали на линии фронта, где отселенные деревни и села, поселки.
Григорий Азаренок:
Пески, Горловка – совсем рядышком Бахмут. Это север Донецкой области, буквально там сейчас происходят боевые действия.
Людмила Гладкая:
Например, поселок Пески. Там осталось жить четверо мирных жителей. Как я говорю, там две собаки и четыре кота. Это две пары, пенсионеры. Там нет ни одного уцелевшего дома. Просто ты идешь – это руины. Почему люди там? Они говорят: мы уезжали, но вернулись, потому что поняли, что мы нигде никому особо не нужны. И если уже помирать, то хочется хотя бы на руинах, но своего дома. Такие там люди. Рядышком Пески находятся, потом мы были в других местах. Кременная – понятно. Передовые эти позиции, самые ближайшие, она находится в 100 метрах от позиций ВСУ. Не условно, а так и есть. С этой стороны ребята, которые защищают свой дом, и те россияне, которые приехали им помочь. А по ту сторону – НАТО, Штаты. Весь этот коллективный сброд вечно воюющих завоевателей со всем их вооружением, алчностью, мерзостью.
Григорий Азаренок:
Ты была также на позициях бойцов. И провела с ними какое-то время: общалась, разговаривала…
Людмила Гладкая:
Мы сутки в общей сложности провели там.
Григорий Азаренок:
Расскажи, что они сейчас говорят, думают в связи с этими наступами, контрнаступами, всей этой информационной войной. Скажи, они как настроены?
Людмила Гладкая:
Я была на позициях, мы были также на полигоне, где тренируется одно из подразделений известного штурмового подразделения «Шторм». Там добровольцы. Тоже разные: есть местные, есть те, кто приехал из России помогать. У всех настрой боевой. Мне это было приятно увидеть, потому что столько времени все это длится. Люди устали. Понятно, что… У них там баня, Гриша, есть!
Григорий Азаренок:
То есть в Донецке воды вообще никакой нет, а у ребят на передовой в лесу…
Людмила Гладкая:
Там все очень четко. Лес, окоп, система. Все это замаскированно. Во-первых, нельзя было определенные места снимать, чтобы не выдать расположение. Мы ехали по дороге, которая очень хорошо простреливалась товарищами с высотки, вэсэушниками. Проезжаешь, там куски техники, в которую попали, бронетехники. Куски какого-то оружия, что тоже прилетело. Все это ты проезжаешь, водитель: держитесь! Гнал. Еще помню, была эта завеса, как песочная буря. С одной стороны – ширма, тебя закрывает. А с другой стороны, они говорят, что хорошо видно этот столб песка, который поднимается. И сразу этот корректировщик работает по тебе. И видно, что ребята научились, они с 2014 года в ружье считают, маскрироваться, шифроваться. Говорят, диверсанты постоянно пытаются пройти. Они их в тепловизоры вычисляют, видят, отсекают, пресекают. Постоянно стреляют. Там, где мы ночевали, провели эти сутки, мы находились, получается, с этой стороны артиллерия наша, россиян, донецких ребят, луганских ребят туда летела. С другой стороны, получается, уже летела сюда. А мы знаем, что у них не всегда точно работает оружие. А когда спали в блиндаже, блиндаж – это такая землянка, сверху бревна, земля, елки. Внутри печки-буржуйки. Когда темнеет, они тушат их, гасят, чтобы противник не заметил. И самые такие мощные, сильные, близкие удары, прилеты были, где находились мы, ночью. Реально очень близко.
Григорий Азаренок:
По личному опыту, когда узнают: о, белорусы, ну, держитесь, как там Батька? Всегда один и тот же вопрос. Иногда даже вспоминают 2020 год, говорят: мы думали, вы там ошалели вообще, вы не понимаете, что творите. И всегда говорят: держитесь вы за Батьку своего, держитесь.
Людмила Гладкая:
Гриша, ты не удивишься, может, кто-то там не знает, но я ни одного плохого слова не слышала ни о белорусах, ни тем более о нашем Президенте. Меня порадовало, даже на полигоне, где штурмовое подразделение, которое понимает, что скорее всего они домой уже не вернутся, потому что штурмовое подразделение…
Григорий Азаренок:
Как правило, это большой процент погибших.
Людмила Гладкая:
Да. И они там песни мне пели, «Смуглянка», чего только не было. И они говорили тоже: откуда? Ну, Беларусь. О, Беларусь, на нашем полигоне. Говорит: Батька ваш мужик, молодец. И говорили, что белорусы – единственные люди, которые с ума не сошли. Мы смотрим и радуемся.
– Мужик Лукашенко.
– Да, Лукашенко мужик настоящий.
– Батька молодец. Белорусы – наши братья.
– Которые единственные не сошли с ума.
– А вы добровольцы все, да?
– Да.
– Дети, жены, у кого-то нет детей, жен.
– У кого-то будут.
– Например, у меня.
– Если б я был султан, я б имел трех жен. И тройной красотой был бы окружен.
Людмила Гладкая:
И все говорят, мирные жители, военные люди: старайтесь ни в какие конфликты не вступать, не дайте себя втянуть в эту войну, будьте вместе. Мы это понимаем только тогда, когда все это произошло. И дети, и взрослые. Там детей не надо учить патриотизму. Они это проживают.
Григорий Азаренок:
Да, действительно, вот сейчас проходит, например, «Зачетный разговор», а до этого мы пообщались в Луганске с луганскими студентами. И совершенно контраст абсолютный. Совершенно другие вопросы. Как бы нам что-то развить, что-то сделать, что-то придумать. Они в этой войне истосковались по созиданию. Ну а у нас, как обычно, приходится объяснять элементарные вещи, к сожалению.
Людмила Гладкая:
Слушай, мне женщина тоже в одном из поселков, вот мы идем мимо… У них недавно был прилет, стекла повылетали. У нее ребенок с особенностями, то есть лежачий. Она если и может что-то с ним сделать – это закрыть собой. И вот она стоит на фоне этого забора зеленого, который весь в следах от прилетов, и говорит мне: я так хочу простого. Огородик, козу хочу завести. Я не хочу все время бегать от этих шумов, я не хочу… А ребенок с особенностями, она говорит, что и без того там судороги, переживания. Когда вот это вот все, и он просто… Куда его унести? Он вынужден вот это все слушать, терпеть. То есть люди хотят простого. И люди ценят простое. Но мы, к сожалению, не все это понимаем. Или к счастью.
Григорий Азаренок:
Тут уже следующая тема. Словила ли ты себя на мысли, не знаю, этого контраста. Когда приезжаешь, здесь ходишь уже на минских улицах. Совершенно другой темп жизни. Никто на таком напряге не ходит и не прислушивается, куда прилетает. Совершенно какая-то беспечность. И, может быть, это и не нормальное желание, но хочется немножко встряхнуть и сказать: очнитесь, мы прифронтовое государство. Как бы надо свои желания немножко соизмерить с реальностью.
Людмила Гладкая:
Вообще, Гриша, это нормально. Так и должно быть. Мирное время. То, что на Донбассе – такого быть не должно. И меня, честно говоря, поражает. Они все кричат, даже история была Леши Талая.
Григорий Азаренок:
Да, он сейчас с этими детьми Донбасса… Это просто мерзость отвратительная.
Людмила Гладкая:
То есть насколько перевернули. И людям вот это все в голову вкладывается. И я уверена, что есть те, которые так и считают. Их смогли убедить, что это нормально. Это дикость, конечно. Смотришь на это все…
Григорий Азаренок:
Ну, за Алексея Талая, как говорится, мы им еще глотки перегрызем.
Людмила Гладкая:
Его очень любят. Его знают этот фонд, понимают, что человек помогает. Когда немножко о нем начинаешь больше рассказывать тем, кто не знает, они просто… О Беларуси они просто очень… И говорят, что это образец для подражания. Кстати, мэр Ясиноватой, глава города, тоже говорил, что мы на Беларусь ровняемся, у нас ваша молочка, у нас ваша мясная продукция.
Григорий Азаренок:
Да, очень много магазинов. Я уже не знаю, как они там оказываются, попадают, но магазинов много.
Людмила Гладкая:
Очень любят. И он хвалил и говорил, что для нас белорусы, ваша страна – образец для подражания. Это нормальность. Та, которая должна быть.
Григорий Азаренок:
И тут совершенно по-другому смотрится, когда это все в очередной раз увидишь, а это надо постоянно напоминать, проговаривать и так далее. Вот страна победившего майдана. Вот что было бы с нами в 2020 году. Казалось бы, я тебя сейчас навожу на банальный вопрос и банальный ответ. Тем не менее это тысячи человеческих жизней. Как это вдолбить тем, кто это не понимает?
Людмила Гладкая:
Вот смотри. Ты подходишь, там стоит микроавтобус беленький. Задом туда, видимо, что-то загружали или выгружали ко входу. Там написано 300. Это раненые. Бумажка обычная. Прохожу, там стоят девочки, я с ними уже знакома. Одной 18 лет, второй 19 лет. Они уже давно там. Они санитарки, медсестрички. Они это видели много раз. Они стоят обнявшись, друг дружку. И трясутся. Вот ты проходишь – носилки, ноги. Это мужчина, который просто мирный вышел выгулять свою собачку, и в него прилетело, разорвало. Он мертв. Ты проходишь дальше, в коридорчик. Еще одни носилки. Женщина. Тоже мирная. Тоже вышла на улицу и вот так. Мир другой, Гриша.
Григорий Азаренок:
Как готовятся к Пасхе в Донбассе?
Людмила Гладкая:
Смотри, мы были в монастыре. Во-первых, там, где мы были, я не видела ни одного целого монастыря или церквушки. Именно там.
Григорий Азаренок:
Они бьют прицельно. Эта прифронтовая полоса.
Людмила Гладкая:
Причем люди рассказывали, например, один, где Иверский монастырь стоит, он весь вообще в дырах. А рядышком кладбище, оно заминировано, туда ходить нельзя. Тоже эти товарищи когда отходили (всушники), они заминировали. И там женщина говорит: вот, у меня тут мама похоронена, но я не могу. Даже не потому что заминировано, а потому что там вместо могилы воронка. Даже прийти на могилку, считай, не к кому. И у них все вот так. И люди рассказывали, что прицельно ставили, прицельно били по куполам, чтобы сделать из человека какую-то доску, робота, который не будет там помнить историю, ни переживать, ни сопереживать, ни верить во что-то, ни помогать другим. Такими людьми, как они сами говорят, легко управлять, направлять и делать из них просто робота-убийцу, что мы и видим на улицах Киева. Эти все неонацисты. И наши приблудные, которые готовятся зайти потом к нам. И монастырь – также ездили в Никольский монастырь, он находится 1,8 километра до позиций ВСУ, Угледар. Там никак не могут… Там морпехи 155-й бригады, они никак не могут выбить, потому что там очень удобная у них позиция.
Григорий Азаренок:
Четырех- пятиэтажное вниз укрепление.
Людмила Гладкая:
Да. А вот этот поселок Никольское и Никольский монастырь находятся в низинке. И даже если священнослужитель, допустим, пытается привезти гуманитарку, счастье, что ребята, которые сейчас ездили, с которыми я была… Все прошло хорошо, им не прилетело. Там хитрость одну они применили, поэтому, наверное, и повезло. А так все это простреливается. И люди, которые в монастыре, они рассказывали. Там же живут и мирные, которые перебежали из села и прячутся в этом монастыре. Они живут все в подвальном храме, спят там на полу.
Григорий Азаренок:
Мы такое в Горловке видели. Тоже нижний храм так называемый. Нам рассказывали, что когда прилет, здесь очень много народу, все спасаются.
Людмила Гладкая:
Они там и живут, они не выходят. Кстати, старец, который основал этот храм, монастырь, он предвидел, предрекал события. Раскол церкви, события, которые в Украине происходят. Сейчас его могилу пытаются сравнять с землей. Люди спят на полу. При свете свечей, где-то вдалеке, у алтаря эти свечки там горят. Все время шепчут. Такое ощущение, что все время идет молитва. И почему они не уезжают? Когда у них спрашивали, они говорят, что мы считаем, что если мы уйдем, то погаснет свет лампадки, свечей – настанет мрак и уже никакой победы не будет. И поэтому они до последнего там. Они рассказывали, что когда, например, священнослужители другие, из других мест, пытаются привезти какую-то гуманитарную помощь, даже по ним работают снайпера, видя, что это священнослужитель. Только потому что они не любят священников.
Григорий Азаренок:
Православную церковь.
Матерь Божья. Помоги.
Григорий Азаренок:
Людмила, спасибо тебе большое. Я поздравляю тебя с наступающим праздником светлого Христова Воскресения. Я уверен, что, как Христос воскрес, так и победа будет за нами, за силой добра и света, каким бы мощным и чудовищным не казался враг.
Я напоминаю, что если есть желание помочь людям Донбасса, то Алексей Талай проводит гуманитарную акцию, можно все исходные данные посмотреть в Telegram-канале Людмилы, моем, Алексея Талая. И, конечно же, еще одна акция «Своих не бросаем». Мы уже несколько раз тоже ездили, возим и помощь медучреждениям. И поэтому также есть возможность неравнодушным белорусам присоединиться, помочь. Всех с наступающей Пасхой!
