Новости Беларуси. БЧБ в искусстве и искусственное в БЧБ. О высоком и низком, а также как воплотился белорусский мятеж в художественных образах. В гостях программы Новости «24 часа» на СТВ известный художник Светлана Жигимонт.
Авторская программа Григория Азаренка «Тайные пружины политики 2.0».
Григорий Азаренок, СТВ:
Светлана, сейчас модно, особенно в наших неполживых кругах, называть редакторка, блогерка, художница и так далее. Но я вот все-таки предпочитаю старорежимное – художник Светлана Жигимонт. Вы же не против?
Светлана Жигимонт, художник:
Нет, я не против.
Григорий Азаренок:
Начнем с актуального. Уже несколько месяцев ваша картина «Женский марш» стала символом протестов, именно женское лицо. Как создавалась эта картина, как вы к ней пришли?
Светлана Жигимонт:
Я к ней пришла как-то спонтанно, я, естественно, все это наблюдала вместе со всеми, переживала, за страну переживала. Она ко мне пришла мгновенно. Я пересматривала фотографии с маршей, и женских, и неженских, и увидела эту госпожу – Зарецкая, по-моему, со сковородой и открытым ртом. Вот она шла, рот открыт, сковорода – «Я/МЫ леди». Вот этот момент диссонанса, абсурда, то есть орущая женщина и леди.
Григорий Азаренок:
Какие-то потрясения вызывали всплеск художественных произведений, вообще всплеск ярких талантов. Кто-то к ним относится по-разному. У меня других слов, когда я вижу их искусство, кроме как убожество, нет. На ваш взгляд – вот это протестное, змагарское искусство?
Светлана Жигимонт:
На мой взгляд, это искусство достаточно саморазоблачительное, то есть пытаются показать одно, а часто выходит несколько другое. Я первое место отдала бы картине мамаши Чернявской. Какие-то странные чудовища всплывают из болота и взлетают с бел-чырвона-белымі сцягамі, какие-то существа непонятные, лысые. Так она белорусов видит – из болота, вот эти зомби какие-то страшные. Наверное, первое место я бы отдала ей.
Конечно, второе место – с маками из глаз. «Я выплакала свои глаза, теперь из них растут маки» – это такая психиатрия.
Григорий Азаренок:
Это мы видим. Они создали Фонд культурной солидарности, но выхлоп из него – полуголая Левчук, перепевающая какие-то частушки и советские песни. Если бы это реально было народное движение, оно, конечно бы, дало нам художников, оно, конечно бы, дало бы художественные произведения, потому что это законы такого народного массового движения. Но а мы видим, что это искусственно. Это искусственное и неживое.
Светлана Жигимонт:
Да.
Григорий Азаренок:
При этом они всегда подчеркивают свою шляхетнасць. Если для Купалы, для Коласа, для Михаила Савицкого было почетно и гордо подчеркивать, что они из народа… Даже открываем учебник по искусству или по белорусской литературе: нарадзіўся ў вёсцы такой-то – любой герой. А вот у них обязательно подчеркнуть, что они чуть ли не от Радзивиллов или еще от кого-то и так далее. Откуда у них вот эта черта – считаться какими-то сарматами, литвинами, поляками, еще кем-то?
Светлана Жигимонт:
Часто многие из этой так называемой элиты по большому счету из себя особенного ничего не представляют, а чем-то брать надо. У них мнение о себе очень высокое все равно, несмотря ни на что, поэтому, конечно, и шляхетнасць, и высокое происхождение, какие-то корни, по праву крови и чего-то в этом духе часто присутствует.
Григорий Азаренок:
Слава богу, у них ничего не получилось, и я уверен, что не получится. И здесь выступает фигура нашего Президента. С точки зрения художественного образа вам как?
Светлана Жигимонт:
Фигура Президента? Прекрасная фигура. Я считаю, что он достоин того, чтобы его отобразили. Его оценят спустя десятилетия. Вот пройдет 20 лет, 30 лет, тогда реально станет виден масштаб этой фигуры. Не говоря о змагарах, но даже обычному человеку пока еще это не очевидно, мне кажется. Он действительно очень характерный. Я считаю, что достоин остаться в произведениях искусства.
Когда у меня была в 2019 году выставка, на ней была одна картина, которая, естественно, нашим националистам не понравилась – это «Праздник вышиванки». Соединение двух реалий Украины. Сюрреалистическая картина, которая рассказывает о постмайданной Украине, которая соединяет в себе одновременно какую-то дурковатую радость от перамог постоянных, и одновременно убивает своих детей и не замечает этого. То есть не видит.
Светлана Жигимонт:
И вот эта картина, естественно, нашим националистам не понравилась. Все, что я хотела в своей жизни сделать, при этой власти я делать могла. Хотели мы с мужем бизнес, допустим, один – салон татуировки в свое время мы открыли, первый в Беларуси. Потом другой бизнес открыли.
Григорий Азаренок:
Режим вам никак не мешал.
Светлана Жигимонт:
Мы зарабатывали деньги, мы спокойно жили, мы растили детей, мы пользовались нашей медициной, которая спасла моему мужу жизнь, например, совершенно бесплатно. Когда у него был инфаркт, его и вовремя доставили, вовремя стентировали. И он был на реабилитации в Аксаковщине потом. То есть мы нормально жили и все, что хотели, мы делали. Все, чего мы не достигли, если мы мало заработали, не так у нас что-то, – я думаю, мы виноваты. Потому что бизнесу, пусть не врут, никто палки в колеса не ставит. То есть системного какого-то наката на бизнес нет. Это неправда.
Григорий Азаренок:
Ваша рекомендация, может быть, совет, личный опыт. Ваши ориентиры в искусстве, причем в любом, и в изобразительном, и в литературе, белорусская наша, общеславянская и так далее.
Светлана Жигимонт:
Мне ближе сердцу классики наши. И Достоевский, Лесков – в литературе.
Григорий Азаренок:
Я всегда говорю: перечитайте роман «Бесы» и вы поймете все, что у нас происходило в 2020-м году.
Светлана Жигимонт:
Или «Белую гвардию» Булгакова.
Григорий Азаренок:
Да, слава богу, до этого этапа мы не дожили, там уже после развала.
Светлана Жигимонт:
Из художников я очень люблю импрессионистов и наших передвижников, то есть это две мои огромные любви.
