Об истории Новогрудского гетто и партизанского отряда Бельских рассказали в серии документального цикла «Тайны Беларуси».
В декабре 1941 года в Новогрудке произошёл массовый расстрел. Без каких-либо объяснений евреям приказали явиться в здание воеводского суда. Несчастные томились в ожидании, не зная, какая участь их постигнет. Увидев группу людей с лопатами, поняли – это конец. На рассвете появился немецкий офицер. Так началась первая селекция.
Тамара Вершицкая, создатель и куратор Музея еврейского сопротивления в Новогрудке:
Семьи, которые подходили к немецкому офицеру – глава семьи отвечал на два вопроса: о профессии и сколько детей в семье. После ответа – зрительный контакт с немецким офицером, который, на самом деле, и определял судьбу. То есть не ответ на вопрос, а какое впечатление производили люди. И тогда взмахом руки определялась судьба. Тех, кого отправляли по лестнице вниз на улицу – их ждали грузовики, на которых увозили к месту расстрела в Скрыдлево. А те, кто оставался в здании – примерно полторы тысячи – через три дня были переведены в гетто на Пересеке.
Анна Турович, директор УК «Новогрудский историко-краеведческий музей»:
В первую очередь немцы расстреляли учителей, врачей, адвокатов, нотариусов. И они считали, что эти люди жить не должны, то есть никакой пользы Рейху они не принесут. И оставили в живых только ремесленников. То есть людей, у которых, действительно,в руках была профессия. Которые могли что-то сделать своими руками.
Из 6 тысяч в живых остались только полторы. Очевидцы вспоминали, как у края могилы поставили еврея – считать убитых. Он споткнулся на цифре 2 800 – человеческая психика просто не могла этого выдержать.
Тамара Вершицкая:
Очень трудно для любого человека понять, как это могло происходить! А для людей, с которыми это происходило – это было, вообще, невозможно. Потому что до последнего момента люди не могли себе просто представить, что можно вот так тысячами людей убивать. Женщин, детей, когда они кричат, плачут, когда они, раненые, падают в эту яму.
