Перевалочная база для военнопленных, отправленных в лагеря Германии. Неизвестные факты о концлагере Шталаг-352, который находился в Масюковщине
Новости Беларуси. Концлагерь Шталаг-352 близ деревеньки Масюковщина на окраине Минска. До войны здесь был военный городок с деревянными казармами, конюшнями, водонапорной башней, клубом, автомастерской и тиром, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.
А с 1941 года – перевалочная база для советских военнопленных, которых отправляли в лагеря Германии. По разным данным, здесь погибли более 80 тысяч узников – от истощения, болезней и издевательств. Имена большинства не известны до сих пор.
И вот появился шанс закрасить хотя бы некоторые белые пятна истории. Во время сноса еще довоенных строений в Масюковщине обнаружены надписи. Велика вероятность, что память о себе оставили бывшие узники Шталага.
Подробнее об этом расскажет Анастасия Дехтяр.
Анастасия Дехтяр, корреспондент:
Масюковщина. Экс-деревня, ныне микрорайон столицы. Сюда окраина Минска дошагала буквально 50 лет назад. Угнетающая тишина, и еще больше пугает осознание так называемого культурного слоя. Интересно, а знают ли местные истину, которая где-то рядом?
Грустно, но факт: краеведческими знаниями никто из опрошенных не блеснул. А ведь поросшей пустырь с заброшенными строениями не просто магнит для сталкеров, а хранитель бесчеловечных событий.
Это фото, что хранится в музее Великой Отечественной, с предельной контрастностью констатирует реальный эпизод: военнопленные тащат обоз с трупами. Этот кадр, как и соседние, сделаны немцами в оккупационном Минске, как раз в той самой Масюковщине. Это Шталаг – лагерь для военнопленных, получивший порядковый номер 352.
Наталья Яцкевич, заведующая отделом научно-исследовательской работы Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны:
Лагерь Шталаг-352, располагавшийся в Масюковщине – крупнейший лагерь военнопленных. Лагерь состоял из двух частей, городской и лесной.
Из 80 тысяч замученных до смерти жертв архипелага Шталаг поименно известно лишь чуть больше десятой части. Имена продолжают всплывать спустя десятилетия. Хотя нет, их скорее выталкивает земля, так безмерно принявшая своих сыновей на вечный покой. Весной 2016-го поисковый батальон вооруженных сил на территории бывшего лагеря (кстати, еще до недавнего времени здесь размещался действующий военный городок) начал раскопки.
Тогда нашли останки 147 узников, имена трех погибших удалось установить. В канун 3 июля с воинскими почестями их перезахоронили в братскую могилу.
Конкретно в этом месте не уничтожали, а лишь хоронили умерших. На отшибе. А вот там, за железной дорогой, базировался сам лагерь. Сколько же стихийных оврагов и траншей, запорошенных временем, еще прикрывает земля? Оголились кое-какие факты буквально на днях, когда здесь начал орудовать бульдозер. На руинах старых казарм найдены любопытные надписи времен войны.
Во время оккупации в здании был барак. Нары стояли в три яруса. Военнопленные хоть как-то пытались оставить след о себе. В завалах снесенного здания пытаемся отыскать еще артефакты.
Итак, найдено 25 надписей. По четырем автографам удалось установить авторство и судьбы. Потомков одного из узников даже уже отыскали в Краснодарском крае. 21 фамилия по базам архивов проходят как без вести пропавшие, а значит, скорее всего живыми эти люди отсюда не вышли.
Александр Лугин, ведущий специалист Управления по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войн Вооруженных Сил Беларуси:
Больше нас, конечно, интересует сведения о тех, дальнейшая судьба кого нам пока не известна. Вероятнее, если мы ее не установим, то они погибли в этом лагере. Это будет еще несколько фамилий, которые установлены по погибшим этого лагеря. Их не так и много, этих фамилий. В паспорте воинского захоронения числится только 12 тысяч 118 известных фамилий. Это на данный момент. Государственная политика Республики Беларусь и память о войне для нас, белорусского народа, священны. Естественно, мы более тщательно стали заниматься этими вопросами. Мы полагаем, что здесь есть траншеи с закопанными военнопленными, погибшими здесь, в лагере.
Это перспективное место раскопок для поискового батальона. Уже в следующем сезоне они, как говорится, копнут глубже. Что же касается строительства микрорайона, пока это долгосрочная перспектива. Сейчас проектировщики и архитекторы занимаются лишь планированием. В Минскградо нас уверили, что в курсе такого исторического фундамента, а перед тем, как проводить застройку, почва тщательно исследуется.
И если находят, к примеру, останки жертв войны, вызывают специалистов – все то же военное управление по увековечиванию памяти. Те же в свою очередь «находки» перезахоранивают в соответствии с законодательством. А впредь, как правило, такие места строители обходят стороной, разбивают там зеленые зоны и скверы.
Ольга Кукса, заместитель директора Спецкомбината КБО Минска:
Существующие нормы законодательства не предусматривают постройку жилого сектора на территории кладбища, если оно не будет перенесено.
Сейчас уже реже, но при земляных работах строители все же иногда натыкаются на жителей царства мертвых. Ничего удивительного – многострадальный Минск пережил столько горя. Да и город, особенно последний век, слишком интенсивно разрастался. Вот и самое старинное сохраненное столичное кладбище – Кальварийское (оно носит статус историко-культурной ценности) – было разбито 200 лет назад за чертой города.
Тимофей один из тех столичных гидов, что занимаются некрологией и водят экскурсии по кладбищам. Ведь некрополи – это своеобразный элемент культуры: от архитектуры до почитания легендарных личностей.
Сейчас в топе самых популярных минских кладбищенских маршрутов Восточное, Кальварийское и Военное. На последнем, говорят, даже устраивают краеведческие квесты: кто быстрее отыщет нужную могилу известного усопшего.
Тимофей Акудович, историк, экскурсовод:
Любы горад еўрапейскі, калі пашыраўся, забудоўваў сваі некропалі. У нас гэта больш, чым у іншых, на жаль, але сам факт ёсць усюды.
Историк уверяет: все города построены на костях. Минск – не исключение. В подкрепление и любопытные исследования американских ученых, которые несколько лет назад приводили специфические расчеты.
За всю историю человечества – то есть примерно с 50 000 лет до нашей эры – на планете родилось 107 миллиардов человек. К тому моменту живыми числились 7 миллиардов: эту отметку население планеты преодолело 31 октября 2011 года. Получается, что 100 миллиардов человек уже умерли. Площадь суши оценивается почти в треть площади всей поверхности планеты и составляет около 149 миллионов квадратных километров. Получается, что на одном квадратном километре покоится по 671 человеку. Это, конечно, все приблизительно, на самом деле все гораздо плотнее.
Почему некоторые минчане возмущаются, мол, мой дом построен на кладбище? Такое теоретически возможно, это касается архитектуры советского наследия. Тогда законом были закреплены временные нормы: кладбище аннулировалось спустя 60 лет после последнего захоронения.
Тимофей Акудович:
Усе знішчалася, пераносілася асабліва ў канцы XIX, XX стагоддзя. Калі на гэта ўсе пакласці яшчэ месца масавых пахаванняў, атрымліваецца, што перыядычна натыкаемся на гэтыя месцы.
Сейчас в столице 23 кладбища. Большинство из них, если вернуться к истории, когда-то были деревенскими.
Тимофей Акудович:
У 70-х гадах Мінск быў самым хуткарастучым горадам Еўропе. І адпаведна вялікая колькасць вясковых могілак проста апынулася ў цэнтры горада. Зараз у гэтым сэнсе жорсткае заканадаўства, і перанос могілак альбо іх ліквідацыя, нават перанос магіл асобных, гэта вельмі складаная працэдура, якая амаль ніколі не робіцца.
Ольга Кукса:
В 50-60-х годах такая картина наблюдалась: кладбища закрываются по всей территории Беларуси. Но это не значит, что на этих объектах запрещено производить захоронения. Все кладбища, если так можно выразиться, живут своей жизнью.
Память и история в современной Беларуси весьма трепетные понятия. Это касается и общего, и частного, особенно, когда речь заходит о Великой Отечественной. Так старательно ее пытаются окончить, перезахоранивая солдат. Только в 2019 году поисковый батальон поднял останки 1901 жертвы войны. 74 фамилии установлены, а значит, родственникам пришли письма из прошлого: их бойцы теперь в списках значатся.
Возвращаясь к истории находок в Масюковщине.
Наталья Яцкевич:
Я считаю, что все такие места нужно мемориализировать. Это не значит, что нужны огромные территории, запрещать строительство и так далее. Вот такие крупные места массового уничтожения должны быть как-то обозначены.
Пока в этом деле звучит барабанная дробь – найденные надписи на экспертизе, расследование продолжается. Возможно, уже совсем скоро на холодных гранитных плитах мемориала золотыми буквами высекут имена тех, кто уже молчит под этой землей.
