«Очень низкая мотивация». Как вернуть подростка, преступившего закон, к нормальной жизни и почему это не так просто?

Малолетняя преступность. Ребенок, предоставленный сам себе, превращается в озлобленного подростка и может оказаться за решеткой. О том, почему дети вступают на эту скользкую тропинку, жестокость переходит все границы и как легкомысленный поступок может сломать жизнь, поговорили в ток-шоу «Точки над i».

Алена Родовская, ведущая ток-шоу:
Первые звоночки – когда родители начинают откупаться от детей подарками и вечером позволяют сидеть в соцсетях.

Татьяна Савчик, ведущая ток-шоу:
Чрезмерная собственная занятость.

Алена Родовская:
Да. Потому что им хочется о своем говорить и дети не нужны. Этих семейных ужинов и разговоров становится все меньше. Таким образом они отдаляются. Вячеслав, так?

Вячеслав Самарин, представитель БОО «Позитивное движение», консультант по зависимостям:
Да, это так. У нас сейчас в организации два случая. Две девочки, им 13 лет, уже употребляют вещества. Конечно, родители, наверное, не то внимание им давали, которое нужно. Когда эти девочки остались сами по себе, конечно, легче попасть в этот соблазн. Самим начать употреблять и, соответственно, начать распространять эти вещества. Это, конечно, так.

Татьяна Савчик:
Сложно ли их возвращать к нормальной жизни потом?

Вячеслав Самарин:
Очень сложно. В таком возрасте они не воспринимают проблему как взрослый человек. То есть меньше критики к тому, что происходит с ними. У подростков нет перспективы будущего. Они не думают о том, как я стану взрослым, что со мной будет, какое у меня будет здоровье и так далее. Поэтому здесь очень сложно работать. У них очень низкая мотивация к тому, чтобы изменить свою жизнь. Опять же, ценности еще какие-то не сформированы. Поэтому тут надо прилагать очень много усилий.

Алена Родовская:
Ольга, скажите, какую роль в этом играет генетика и воспитание? Как вычислить будущего грабителя или мошенника?

Ольга Новаш, магистр психологии, эксперт в области детско-родительских отношений:
Наверное, все, у кого есть дети, мы понимаем, что это чистые существа. Поэтому навряд ли это на генетике. Не изучала такие исследования. Я согласна с тем, что на самом деле нам очень часто кажется, что внешне это благополучная семья. Вопрос, какие критерии мы вкладываем в эту благополучность. Нам кажется, что есть материальная обеспеченность, прилично одеты – вроде как это хорошая семья.

Ребенку даже, в принципе, не нужна, может быть, даже перспектива. На самом деле бывает, взрослые не всегда видят. Ребенку нужно здесь и сейчас – любовь. Эти вопросы, которые проявляются уже потом в подростковом возрасте, на самом деле формируются намного раньше. Есть тепло в семье. Даже когда что-то с ними случается уже, как возвращать? У меня появилась такая мысль, что здесь даже вопрос в том, что с ними нужно работать не на перспективу – вырастешь, это тебе так скажется. Знаете, есть очень классная фраза у Януша Корчака, которая говорит о том, что в страхе за их будущее, мы лишаем их настоящего. Вопрос в том, что возвращать их тоже нужно не через будущее. Его нет еще.

Алена Родовская:
Понятно, представить себе не может, что он будет и как жить.

Ольга Новаш:
Их нужно возвращать через настоящее, через отношение к ним сейчас. Каким-то надлежащим образом, даже если человек оступился. Опять-таки мы знаем, что подростки очень хотят быть взрослыми. То есть это их основной движущий мотив. К ним уже сейчас нужно относиться, как к взрослым. Как к людям, а не к человеку, который оступился. Тогда мы их уже здесь возвращаем к тем отношениям, которые могут быть именно человеческими.

«Почему вам можно, а мне нет?» Каким должен быть первый опыт ребенка с алкоголем, рассказал психолог – подробнее здесь.