Новости Беларуси. Для любого общества боевые действия – это тяжелый стресс, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ. Вооруженные конфликты в бывших советских республиках всегда воспринимались особенно болезненно, потому что они фактически проходили между бывшими гражданами одного государства, недавними друзьями и даже родственниками.
О том, чем от событий начала 1990-х отличается современное информационное сопровождение боевых действий, расскажет Андрей Лазуткин.
Андрей Лазуткин, политолог:
Все новое – хорошо забытое старое. Для России это не первая военная операция, и общество не всегда было готово к таким событиям. Но давайте послушаем, что при этом говорит противник. На записи – руководитель Ичкерии, полевой командир Джохар Дудаев. Идет Первая чеченская война, и его спрашивают, а что будет дальше с Россией.
Сейчас пытаются политики, идеологи третий избрать путь – это славянизация, объединение на славянской основе. Из этого тоже ничего не выйдет, поскольку главный составляющий компонент славянизации – украинцы, никогда не смирятся с русификацией и с русизмом. Россия сегодня – это Карфаген, который должен быть разрушен. Или он должен стать демократически правовым государством, пусть демократией там и не пахнет. По крайней мере, соблюдающей законы и право. Или это государство должно исчезнуть с карты истории. Середины нет.
Андрей Лазуткин:
Это интервью 1995 года. Лукашенко уже выбрали, и идея объединения славянских народов висела в воздухе. Ее надо было остановить. С одной стороны были тенденции в России, потому что никто из руководства особо объединяться не хотел, не для того разваливали Союз. Только что закончилась приватизация, и надо было удержать капиталы в руках. Но не менее важный момент – это национализм в Украине, потому что без Украины не может быть нового блока славянских народов. И не Дудаев это придумал, это одна из главных мыслей Бжезинского, главного архитектора холодной войны.
И когда России говорят, мол, где вы были в 2015 году, вы опоздали, а теперь в Украине нацизм, надо понимать, что с Украиной работали не с 2015 года, а как минимум с 1980-х, когда там поднимает голову украинский национализм. И потом его накачивали еще 30 лет, и вот он постепенно пришел к власти. А с какой идеей он пришел? Как ни удивительно, она такая же, как у Дудаева. Россия – это Карфаген, и он должен быть разрушен. И, кстати, украинские националисты тоже воевали в Чечне против русских.
Хохлы, контрактники, за деньги, которые туда идут. Одеваются как мы, подходят, и там насчет водки, насчет сигарет. Сам – ножичком пырь его, все, готов. Завалил, а они потихонечку пошли. Сколько там, 10-15 человек. Попороли всех спящих, вот и весь разговор.
– Что ты делаешь в Чечне?
– Мы защищаем свободу чеченского, украинского народа против московской агрессии.
– Скажи, пожалуйста, много ли твоих людей здесь?
– 200 ребят.
Андрей Лазуткин:
Человек на втором и третьем видео – это Сашко Билый, он же Александр Музычко. В составе отряда УНА-УНСО принимал участие в Первой чеченской войне на стороне Дудаева. Потом входил в группировку «Правый сектор», был убит в 2014 году. И когда нам говорят, что у России неправильная национальная политика, что русские все делают не так, что они не знают, как работать с украинцами – ну, посмотрите на чеченцев. Недавно они воевали против русских вместе с украинцами, а сегодня воюют за Россию в Украине. И Кадыров – самый преданный сторонник Путина. Хотя в годы войны такое казалось фантастикой. Но проблему Чечни удалось решить.
Ахмат Кадыров ушел из жизни непобежденным, об этом заявил сегодня Владимир Путин на встрече с сыном погибшего президента Чечни Рамзаном Кадыровым.
Владимир Путин:
Не может быть никакого знака равенства между бандитами, террористами и целым народом.
Андрей Лазуткин:
И украинская проблема тоже будет решена. Может, не быстро, но Путин, который работал в Чечне, хорошо знает психологию противника, а главное – как он действует и на какие болевые точки бьет. И когда нам рассказывают про ужасный раскол в российской элите, давайте вспомним, как вело себя российское общество, телевидение и газеты во время Чечни. Кого они поддерживали? Или многие наши звезды, интеллигенция? Как и сегодня, они выступали на стороне противника, и не потому, что так любили чеченцев или украинцев, а потому, что Запад с ними работал, ставил задачи и платил за это.
Но интеллигенция не определяет ход боевых действий. А вот российские спецслужбы и военные отлично помнят, что такое терроризм. Это как раз стрельба по мирным районам и живой щит из населения. Все это уже было, вспомните больницу в Буденновске, где врачей и женщин ставили в окна и стреляли из-за спин. Или школу в Беслане, где заминировали детей. И когда ВСУ делает то же самое и применяет такую же тактику, это и есть терроризм. Но они не сами додумались. Это им советуют американские друзья, а у них большой опыт таких операций. И как после этого наши военные будут относиться к ВСУ? А вот что вспоминает бывший директор ФСБ Степашин о штурме Грозного.
– Ошибкой была военная операция по взятию Грозного. У нас до Нового года практически не было потерь. Пять или шесть человек с обеих сторон. Две трети территории контролируются уже федералами.
– Пока по равнине шли.
– Да, пока по равнине шли, потом подошли к Грозному. А вот что касается штурма Грозного, эти потери огромные. Еще Квашнин говорил о том, что танками города не берут. Но нам было отступать некуда. Надо знать, что творилось в 1993-1994 годах в Чечне.
– Что?
– Постоянные захваты автобусов, самолетов. Каждый четверг… Русских, по сути дела, начали выживать из Грозного. Поэтому проведение самой операции с точки зрения наведения порядка было правильным, а вот то, что произошло со штурмом Грозного – это, конечно, я считаю, была большая военная ошибка.
Андрей Лазуткин:
Думаю, все военные ошибки Первой чеченской учтены, и поэтому русские не заходят в города, а блокируют их. Исключение – Мариуполь, где Донецкая ударная группировка имела опорную базу. Это ключевой укрепленный район, через который должно было идти наступление. И, как видим, сегодня там самые жесткие бои с ВСУ.
Но боевые действия рано или поздно закончатся. Понятно, что, наверно, и у нас есть люди, которые не желают России ничего хорошего. Но они должны понять, что победа неизбежна, это не Первая чеченская война. У России совсем другая армия, а главное – другие отношения с Западом и совсем другое руководство.
Это был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».
