Новости Беларуси. После заявлений Вашингтона о том, что с территории Беларуси готовится нападение на Украину, внимание мировых СМИ приковано к совместным российско-белорусским учениям на западных границах Беларуси, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
О том, какие сценарии отрабатываются нашими военными и чем нынешний кризис отличается от противостояния времен холодной войны – в материале Андрея Лазуткина.
Андрей Лазуткин, политолог:
Переговоры России и США идут без особых успехов. Нет понимания ни по Украине, ни по Грузии. И нет никаких гарантий, что на любой границе ОДКБ, в Польше или под Харьковом, не поставят новейшие типы ракет. Это, конечно, плохо, но не стоит думать, что война будет прямо завтра. В начале 1980-х что-то похожее было, когда в ФРГ поставили американские «Першинги». Но, главное, на западных границах тогда стояло 600 тысяч советских войск и примерно полмиллиона войск НАТО с ударной группировкой в ФРГ. То есть после обмена ударами начинались боевые действия в Европе. Для этого уже были развернуты силы и средства, оставалось только отдать команду.
И подумайте, каково было Брежневу, а потом Андропову. Мало того что в Германии стоят ракеты и все готово к нападению, идет война в Афганистане, а тут еще начинаются события в Польше – «Солидарность». И это все, не считая более мелких точек, а за каждой такой точкой торчали американские уши. Вот тогда все было готово к мировой войне по-настоящему, оставался только формальный повод.
Посмотрите на кадры учений «Запад-81» – сколько техники. И это только начало учений, развертывание.
Андрей Лазуткин:
Это была демонстрация наших сил в Европе – на фоне того, что происходило в Польше. И если бы Запад начал помогать «Солидарности» оружием или там бы свергли правительство Ярузельского, все эти танки моментально оказались бы в Польше. Но сегодня столько техники мы не видим ни здесь, ни там. Несмотря на все проблемы с НАТО, мы еще и близко не подошли к тому, что было тогда.
А на докладе у Президента звучала цифра 30 тысяч. Это немало, но реальной угрозой это может быть только в случае, если мы остаемся один на один, без российской части союзной группировки. То есть их военные специалисты прекрасно понимают, что одной военной силы для успеха недостаточно. Россия должна по каким-то мотивам не вмешиваться, занять выжидающую позицию. Примерно, как в Югославии.
Согласованную позицию России и Беларуси Лукашенко в течение двух с половиной часов обсуждал с глазу на глаз со Слободаном Милошевичем. Происходило это под звуки воздушной тревоги, объявленной в Белграде через несколько минут после приземления самолета белорусского Президента и на фоне новых бомбовых ударов натовской авиации. Главное, в чем убедился в ходе переговоров Лукашенко, – президент Югославии твердо настроен сохранить территориальную целостность страны, обеспечить равные права всем ее гражданам и не пытается втянуть Беларусь и Россию в войну на Балканах. Из этого, по словам Лукашенко, и должны исходить НАТО и другие заинтересованные стороны. Кроме того, югославский президент еще раз подтвердил свое желание решать все проблемы мирным путем и заявил о готовности ввести в Косово гражданских наблюдателей ООН и других международных организаций, не связанных со странами-агрессорами.
Андрей Лазуткин:
То есть Милошевич был готов к принятию наших миротворцев. Но Россия на это не пошла по соображениям дружбы со Штатами. И Милошевич не звал нас воевать, это звучит в сюжете. Можно было, как в Казахстане, помочь армии Югославии охранять население и объекты. Этого бы хватило, чтобы остановить агрессию.
А если мы вернемся в 2020 год, то провокация с ЧВК «Вагнера» была именно для того, чтобы Россия устранилась. Надо было хотя бы временно посеять недоверие между лидерами, хотя бы на пару недель. Чтобы Лукашенко в случае чего не обратился в ОДКБ, а Россия не стала бы ничего делать, мол, выборы и протесты – это ваши проблемы.
Но даже если такая ситуация создана и ОДКБ по каким-то причинам устраняется, это не значит, что на нас нападут. Зачем? Просто появляется новый рычаг давления на Лукашенко. То есть он должен уйти не потому, что женщины машут цветами и машины сигналят, а потому что «мы тут подогнали ударную группировку к твоим границам, а Россия тебе не поможет, сдавайся, отдавай власть». Это психология, и сами натовцы тоже не хотят нападать – зачем им трупы? Они просто отвлекут на себя наших военных от основных точек протеста.
Андрей Лазуткин:
И вот тогда, когда ваша армия отвлечена, сил не хватает, а Россия просто на это смотрит, может быть ситуация, как у Януковича. То есть сам Майдан был долго, несколько месяцев. Но расстрел снайперами стал возможен только тогда, когда западные дипломаты получили гарантии, что никто не вмешается. Это же внутренние проблемы украинского народа.
Неделю назад мы показывали такое же видео из Казахстана, только там людей забивали палками. Много видите отличий? В Киеве убили примерно 100 человек протестующих и 20 сотрудников МВД, причем стреляли одновременно и по тем, и по этим. То есть снайперы представляли третью сторону. Как и боевики в Казахстане, которые не выдвинули никаких требований, не имели символики, не создали никакой организации, а просто убивали всех подряд. Значит, это тоже третья сторона, как и снайперы на Майдане.
Андрей Лазуткин:
А в Казахстане убили 227 человек – это то, что посчитали, без учета трупов, которые исчезли из моргов и которые потом находят в захоронениях. И такое грязное вмешательство, не цветная революция, а подрывные действия, создание вооруженных формирований – они могут быть только тогда, когда противник уверен, что Россия ничего не сделает в ответ.
Поэтому, конечно, роль сыграл ввод ОДКБ. Но не потому, что мы бы стали там воевать. Надо было освободить руки силовым структурам Казахстана, которых сняли с объектов, типа Байконура, и бросили на поиск боевиков. Они сами это сделают лучше, чем любое ОДКБ, надо просто прикрыть им спину.
Андрей Лазуткин:
Возвращаясь к началу сюжета. Когда к нашей границе стягивают технику из Польши, нас пытаются убедить, что война в Европе будет, как в 1941 году, только ОДКБ против НАТО. И вот они нас сдерживают танками, то есть показывают свою военную мощь.
А что мы видим на практике? Военные действия типа Сирии, Ирака, Ливии, Югославии велись в первую очередь бомбардировками. Можно ли так действовать против нас? Нет, нельзя. Тогда нужен вариант с каким-то внутренним противником. Допустим, оппозиция создает двоевластие, частично эту власть признают на Западе и оказывают военную помощь для наведения порядка. Например, чтобы провести новые свободные выборы. Но все равно должны быть какие-то органы управления в стране, типа Координационного совета, который можно признать, а не просто штаб в Париже, Киеве, Вильнюсе с какими-то мальчиками и девочками.
Андрей Лазуткин:
А когда у вас появляются автоматчики, как в Казахстане, и захватывают администрации и тюрьмы, вот это и есть современная война против ОДКБ, а не когда польские танки ездят по полю. Именно такие ситуации сейчас отрабатываются на наших учениях. И ни одна война не ведется по шаблону, и уж точно не по тому шаблону, который открыто проговаривают из Вашингтона. Если что-то и будет, то будет не так. Поэтому надо быть готовыми ко всему.
С вами был Андрей Лазуткин и выпуск «Занимательной политологии».
