«Если ребенок не хочет убирать игрушки, и вы не нашли способ взаимодействия, только физическую силу, значит, вам в этот момент не хватило ума»

Новости Беларуси. Cherchez la femme («ищите женщину») – эта французская фраза часто используется в ситуациях, когда поведение мужчины логически трудно объяснить, сообщили в программе «Неделя» на СТВ.

А новая инициатива Министерства внутренних дел самым прямым образом касается отношений полов. МВД готовит закон, по которому в Беларуси появятся понятия «экономическое насилие», «преследование», «домогательство». Список тех, кого можно будет обвинить в домашнем насилии, расширят. Кроме того, предлагается и такая революционная мера, как официальный запрет бить детей.

Ольга Осадчая, СТВ:
«Взмахнув рукой, он хлопнул прутом по голому телу. Саша взвизгнул. – Врешь, – сказал дед, – это не больно! А вот эдак больней! И ударил так, что на теле сразу загорелась, вспухла красная полоса». В наше время о подобном наказании написали бы скорее новостными заголовками. «Родитель-изувер…» или, скажем, «Куда смотрели органы опеки…». Но в «Детстве» Горького (а сколько еще авторов, рассказавших нам о домашнем рукоприкладстве) молодежь воспитывали в прямом смысле ударно. И именно такой подход считался классикой.

Артем Ханевский, житель Минска:
У меня есть одноклассник, у него папа, который за плохие оценки бьет ремнем. Он никому не говорит, врет папе: «Оценки у меня нормальные», не дает дневник учителю.

О ситуации с товарищем Артем рассказывает, будто параграф по биологии зачитывает вслух. Без лишних эмоций. Дескать то, что происходит за семейными ставнями, пусть там и останется. Так нас учат с детства, на нем же отрабатывая разные приемы воспитания. Как было с самим Артемом… Его ответ можно выслушать, а можно – услышать.

Ольга Осадчая:
На тебя никогда руку не поднимали?

Артем Ханевский:
Нет. Ну… да, нет.

Одноклассник Артема может «обрадовать» отца-воспитателя: ремень, даже символические тумаки и оплеухи в отношении пусть и собственного ребенка, в Беларуси скоро могут оказаться под законодательным запретом. МВД предлагает наложить официальное табу на физическое воздействие в отношении детей. И многодетная мама Надежда надеется, что такую инициативу непременно поддержат.

Надежда Чеховская, многодетная мама:
Ну ремень, ну как можно ребенка ударить? Не знаю. Он потеряет доверие к тебе, как к родителю. Если совсем уже невмоготу, допекут, я могу шлепнуть по попе. Но сама даже больше буду потом волноваться.

В этой семье аргумент для пятерых детей (остальные в момент съемок били… по мячу) только конфискация модема. Надежда не отрицает: повторять иногда приходится и по пять, и по двадцать пять раз. Но лучше так, чем в будущем узнать, каким же цветом у ребят раскрашены семейные воспоминания. Опыт личный, не в книгах прописанный.

Надежда Чеховская:
Папы уже нету много лет, с 1997 года. Не обида, но воспоминания такие, что один раз он меня наказал.

Тем временем в десятках стран ребенка нельзя даже оттягать за ухо. Первым островком детской неприкосновенности еще в 1979 стала Швеция. В Латвии наградить отпрыска даже символическим тумаком запрещено уже 18 лет. А, к примеру, в Польше законом по родительским рукам ударили относительно недавно. Кто-то скажет «распоясаются», а вот психологи ликуют и напоминают о душевных синяках.

Надежда Цыркун, кандидат психологических наук:
Первый вариант – он сам будет бить. Второй вариант – у него будет рабская психология, он будет приучен к тому, что его человеческое достоинство унижено. Если ребенок не хочет убирать игрушки, и вы не нашли способ взаимодействия, только физическую силу, значит, вам в этот момент не хватило ума.

Но есть и еще одна категория экспертов.

Юзефа Нагорская и Галина Мазуркевич, жительницы деревни Невеличи:
Под жопку даси ручкаю. Как надо было – и ремнем. Конечно, если не слушается – что делать?

Галина Гавриловна и Юзефа Казимировна в выводах категоричны: дети раньше хоть и могли получить затрещину, зато слов неприличных не знали, да и сегодня бабушкам регулярно помогают по хозяйству. А современная молодежь порой… хоть уши платком закрывай!

Галина Мазуркевич и Юзефа Нагорская:
Теперь дети разбалованные, разбалованные! Они старых могут так обозвать. Надо детей воспитывать. Им дать такую слабиночку – они что хочешь зробяць.

На подоконнике – статья про бои между супругами. Этого фронта домашних войн также коснутся возможные изменения закона. Пока в большинстве случаев семейные скандалы не заканчиваются ничем, кроме вызова милиции. Заявление поколоченные жены не пишут, чтобы потом не получить еще сильнее (да и штраф платить из общего бюджета). Но если новшества одобрят, уже одного прибытия правоохранителей будет достаточно, чтобы принять меры.

Сергей Красуцкий, заместитель начальника управления профилактики Министерства внутренних дел Республики Беларусь:
Надо вести речь, чтобы мы хотя бы краткосрочно могли удалить это лицо из общего жилища без ведения административного процесса. Например, на 5-10 суток для того, чтобы сбить этот критический момент.

Звучит нелепо, но Алесе, пожалуй, было бы куда легче, если бы муж хоть раз ее ударил. Синяки – доказательства. Но в кошмар жизнь женщины превратилась из-за изощренного психологического насилия.

Алеся:
Начал унижать меня, начал оскорблять меня, доводить до истерического состояния. Закрывал меня дома, замок выкручивал из дверей, симки глотал, чтобы я не могла никому позвонить.

И как доказать, чтобы потом наказать? Тоже вопрос законодателям. Сегодня Алеся во временном убежище и боится показывать свое лицо. Впереди бракоразводный процесс, где ей предстоит снова столкнуться с супругом-агрессором. Круглосуточные угрозы, подушки, прилетавшие по ночам в голову. Кроме как на работу, женщине было строго запрещено выходить из дома. С детьми еще долго будет работать психолог.

Алеся:
Дети приходили из школы, когда я плакала, закрытая в комнате. Кричали: «Папа, не трогай маму!» А он говорил: «Если вы будете лезть, и вы получите». В один момент я просто хотела закрыться в ванне. Спасли дети. Я подумала о них и сказала себе, что он не победит.

Так же, как и Алеся, победу, причем над психологическим насилием, в котором был повинен и он сам, одержал наш следующий герой. Когда Александр и его жена начали спиваться, дети – последнее, о чем вспоминали «родители».

Александр Ханевский, житель Минска:
Я не задумывался  о дальнейшей жизни. Есть выпить – значит, все хорошо. Жена пила, дома не ночевала, скиталась по притонам. Просила ребенка, чтобы ребенок крал водку для нее. Детей забрали в приют.

Жена в семью так и не вернулась, но на Александра очень повлияла мама. Сегодня, к сожалению, она уже не видит, что сыну удалось вернуть детей и завязать с алкоголизмом. Теперь он старается наверстать каждый момент, чтобы воспитывать сыновей строго, по-мужски. Только отбиваться от рук парням не приходится.

Александр Ханевский:
На повышенных тонах я с детьми разговариваю, но чтобы руку – я не поднимаю. У меня растут два пацана. Скажут: «Ну-ка, папа? А ты помнишь мое детство? Что ты мне делал там?» Зачем мне это надо? Я тоже о чем-то задумываюсь.