«Ели мы, в основном, суп. По-моему, сечка, несолёный». Что вспоминает о жизни в партизанском отряде Бельских его участник

Об истории Новогрудского гетто и партизанского отряда Бельских рассказали в серии документального цикла «Тайны Беларуси».

В марте 1942 года в Новогрудок сгоняют евреев со всей округи. Численность гетто выросла до пяти тысяч. Условия были адскими: люди спали под открытым небом, царила полная антисанитария и голод. В это время фашисты планируют очередную селекцию. Накануне полтысячи лучших работников получают специальные удостоверения. А 7 августа на рассвете в гетто на Пересеке начинается погром. Кто-то погибает на месте, остальных – вывозят на Литовку. В тот день вмиг не стало ещё 4 тысяч человек.

Елена Жукова, внучка Елены Лавской, Праведницы народов мира:
Бабушка ещё рассказывала, было очень страшно. В Новогрудском районе было же очень много жило евреев. И когда уже немцы, первый раз их же в 1941 расстреливали, бабушка рассказывала, там тоже очень много их. А второй раз уже в 1942, там 5,5 тысяч было. Но бабушка говорила, может, и больше даже.

Видели колонну, когда гнали. И с детьми, и с вещами. Они просто не знали, куда. Потом уже, конечно, они стали догадываться, куда.

После этого расстрела из гетто начинаются первые побеги. К тому же люди знали: в Налибокской пуще их ждёт отряд Бельского.

Григорий Абрамович, главный раввин РООПИ в Республике Беларусь:
Это большое желание жить, которое никак не получилось уничтожить, слава Богу. Когда говорим про Новогрудское гетто и, в принципе, территория Новогрудка – это 10 тысяч убитых. То есть систематически убивают где-то там, в сторонке.

Вначале думают, что их куда-то переселили, но потом очевидно, что никуда не переселили.  Они понимают что им некуда бежать. И когда появляются партизанские отряды семейного типа, такие как Бельских, то они понимают, что уних есть капелька надежды. Даже если они убегут, то у них есть куда бежать.  

В августе 1942 года командир отряда Тувия Бельский посылает своего друга-белоруса Костика Козловского в гетто с запиской своему двоюродному брату.

Тамара Вершицкая, создатель и куратор Музея европейского сопротивления в Новогрудке:
В записке Тувия Бельский написал: «Забирай жену и ещё 10 парней, уходите в лес. Не обещаю, что вы останетесь живы, но мы что-нибудь придумаем. А если умрёте, так умрёте, как люди». И Егуда Бельский сразу же с ребятами и женой уходят в лес.

Кузьма Козак, доцент исторического факультета БГУ, референт исторической мастерской им. Л. Левина:
Если мы возьмём братьев Бельских, здесь мы тоже увидим – на первом этапе, да – это именно, может, семейная забота. Когда они узнают, что убивают их семью, когда убивают их невесту, когда убивают их ребёнка, который появляется. Вот как они в дальнейшем будут настроены против этой власти? Они крепкие, сильные, умные, подготовленные. И в этой части, как раз, опыт и культурные традиции Беларуси сыграли самую главную роль. Потому что будет принято решение о легализации такой части отрядов, то есть о предоставлении такой возможности. Они будут входить в состав уже единой системы Белорусского штаба партизанского движения.

История знаменитого на весь мир отряда братьев Бельских началась с землянки на 20 человек. Только родственники и члены семьи. Но без связи с остальными выжить было невозможно. Бельские обращаются за помощью к партизанскому движению. Так в конце августа 1942 года возникает партизанский отряд – Тувию, как старшего, выбирают командиром.

Его братья Асаэль и Зусь отвечают за разведку и обеспечение отряда.

Кузьма Козак:
Вначале это были просто братья. И деятельность будет связана, пускай, может, не совсем с чисто боевой деятельностью, но с обеспечением и питания, затем обустройством места. И когда было замечено (в Налибокской пуще уже отряды были, бригады действовали мощные) наличие такого звена, то уже предстояло решение и разговор, каким быть им. И Бельские, как и другие, принимают решение о легализации.

В июне 1943 года новое командование Барановичского подпольного обкома приказало отряду разделиться на 2 группы: боевую и семейную.

Боевая группа насчитывала 150 евреев. Участвовала в боевых действиях и рельсовой войне, и параллельно содержала семейный отряд.

Кузьма Козак:
Их формирование было очень полезным для всего партизанского соединения. Потому что там были замечательные специалисты в области медицины или, например, хорошие портные. Конечно, им тоже приходилось очень сложно, особенно когда проходили карательные акции. Как спасти тысячу человек? Как пройти? То есть снова те задачи, которые ставились, общие. Например, их отряд должен прийти в зону, должен прийти по какому-то маршруту. И как раз соединение или видение общей ситуации, конечно, помогало им.  

Тамара Вершицкая:
И вот тогда отряд Бельских, который был семейной частью и который оказался в Налибокской пуще – он устраивает этот лагерь, который похож на город, собрав всё, что можно было, для обеспечения жизни своего отряда, и оказывая помощь одновременно другим партизанским отрядам.

Александр Пилинкевич, бывший председатель Налибокского сельисполкома:
Вот это место конкретно – это была жилая землянка, в которой жили партизаны или члены семей партизан. Она была размером где-то 6 на 8.

Этот лагерь местные жители прозвали Лесным Иерусалимом. Прямо в пуще возникает целый город с инфраструктурой и мастерскими.

Что делали предки зятя Трампа в партизанском отряде: «Хорошие работники, которым командир высказывает благодарность по случаю 1 мая»

Александр Пилинкевич:
Поскольку у них был колбасный цех, поступило указание сделать очень хорошей колбасы, так как в соединение приезжал какой-то большой чиновник. И они выполнили это с честью. Поставили такую колбасу, которую в то время нельзя было найти даже в магазинах.

Евгений Андрейчик, член партизанского еврейского отряда братьев Бельских:
Я помню, что ели мы, в основном, суп. По-моему, сечка, но несолёный. Но есть было охота, поэтому ели. Давали молоко, шесть коров там было. Там хозяйство. Представьте: 1.250, пускай 400 человек была боевая группа – они жили отдельно, там было болотце, деревня, они там располагались. Ну как прокормить 1.200 человек?

Все евреи работали по своим или смежным специальностям.

Михаил Двилянский, сын Якова Двилянского, члена еврейского партизанского отряда братьев Бельских: 
Мой отец – закройщик, он изготавливал обувь. И кроме каких-то военных обязанностей, наверное же, обувь, понятно, в партизанском отряде нужна. То ли изнашивается, требуется починка. То ли изготовление новой. Особенно в зимний период. И вот он очень хороший мастер по изготовлению обуви.

Говоря о дисциплине, безусловно, каждый знал своё место, под ногами не болтался, знал, что делать. Безусловно, были разные службы: приготовление еды, по добыванию еды, разведке, потому что постоянно надо было знать, где что происходит.    

Тамара Вершицкая:
Поскольку там было много женщин, там были дети, то, естественно, для них тоже нужно было какое-то занятие. Школа, как говорил Тувия Бельский, не для того, чтобы дети учились, школа для того, чтобы отвлечь их от войны. И это создавало иллюзию мирной жизни.

Как и полагается настоящему городу, в Лесном Иерусалиме была центральная улица, командирская и штабная землянки. Тут собирались для объявления приказов или праздничных мероприятий.

Александр Пилинкевич:
Лесной Иерусалим рассказывает о многом. У них всё это, и тогда можно для каждого понять, что происходило в годы Отечественной войны.

Ведь тут находились люди те, которые ушли от смерти – из Минского гетто и Новогрудского.

В лагере всё работало, как часы – благодаря железной дисциплине, которую лично контролировал командир отряда Тувия Бельский. Он был авторитетом и для своих, и для чужих. Тувия объявил спасение жизни евреев – главной целью всего отряда.

Кузьма Козак:
Война – это всё неправильно. И когда принимаются определённые решения, то они всегда очень будут вызывать протест. Потому что, например, надо идти, когда хочется спать, когда хочется есть. Или же, например, ты должен сам себе добывать оружие.

Даже человек, обезумевший от всего этого, когда его тело рвёт на части голод, он иногда нарушает все порядки, которые есть. Приходилось принимать очень жёсткие решения, приходилось убивать своих, расстреливать своих.

Евгений Андрейчик:
Бельский дал команду: из лагеря ничего не брать. То есть землянки были разрушены, но ничего из имущества с собой брать нельзя. Потому что каждый же оброс хозяйством, а подвод же мало. И он возвращался на стоянку, увидел двух крохоборов и застрелил их.

1944 год. Звуки наступающего фронта слышались и в лесу. Измождённые люди пребывали в эйфории – для них война закончилась. Когда пришла Советская Армия, Тувия Бельский объявил: все должны покинуть пущу. И 16 июля отряд колонной вернулся в Новогрудок.

Евгений Андрейчик:
Всё было сделано по закону – и печать была в отряде. Есть у меня справка с печатью Бельского. Подписана эта справочка, что Андрейчик с детьми такими-то с такого-то были исключены из партизанского отряда имени Калинина, так он назывался, хотя, в народе – отряд Бельского называется.

В июле 1944 года Бельские вывели из леса свыше 1.200 человек. Некоторые влились в ряды Красной Армии и продолжили гнать фашистов до Берлина. Среди них оказался и Асаэль Бельский, он погиб под Кёнигсбергом в 1945 году, совсем чуть-чуть не дожив до победы.